— Хорошо. Если вы хотите, чтобы он контролировал ваш бизнес, это ваше дело. Но я думал, что все здесь хотят избавиться от Кэпшоу. Такова была цель этой встречи.

— Лично я не приму их, — крикнул Джеймс Уайтхолл.

— И что они с тобой сделали? Помнится, Кэпшоу дали твоему сыну стипендию на обучение в любом колледже, за пределами штата. Они же не виноваты, что он не закончил учебу, — возразил Джозеф.

— Ты за них, просто потому что они переделали закусочную. После того, как Кейден ее разгромил, — он с жаром сплюнул.

— Да, он врезался в нее, но это не помешало тебе питаться там все это время, пока ее чинили, не так ли? Он сделал ее лучше. Иногда из пепла возрождаются розы, — ответил он, схватив тетю Мэй за руку.

Все, что Джеймс мог сделать, это фыркнуть, а затем снова сесть. Лейтенант Брайан Уотсон стоял теперь в штатском, уперев руки в бока, его закрученные усы были более заметны, чем когда-либо, на его бледной коже.

— Я, например, не хочу, чтобы они были рядом, но это не наше дело. Что сделано, то сделано, и все, что мы можем сделать, это продолжать быть хорошими гражданами и поддерживать образ жизни, который мы живем здесь, в Хэмби.

Затем миссис Арнольд заявила.

— К тому же он строит этот особняк стоимостью в десять миллионов долларов и собирается остаться здесь, и никто из нас ничего не может с этим поделать, — сказала она, нахмурившись.

Тетя Мэй закатила глаза. Брайан начал уходить с собрания, его кожаные ботинки скрипели вслед за ним.

Вместе с этим все начали крутиться и потихоньку расходиться. Джошуа не стал закрывать собрание — оно было окончено. Миссия провалилась. Тетя Мэй улыбнулась, когда Джошуа вышел из библиотеки на холод, такой же, как температура его сердца.

Ким мерила шагами свою маленькую гостиную, время от времени выглядывая из-за драных штор в поисках Клинта. Он должен был быть здесь час назад и перестал отвечать на звонки. «Где же он?» — подумала она. Она снова села на диван и потерла кожу вокруг браслета на лодыжке. Теперь устройство действительно раздражало ее, и ее нервы были на пределе, будучи заперты внутри, как и она сама. Легкий стук в парадную дверь заставил ее вскинуть голову, и она подбежала к ржавому глазку.

Заглянув в него, она увидела Клинта в толстовке, нервно озирающегося по сторонам. Она открыла дверь, и он быстро вошел внутрь, закрыв за собой дверь. «Ему не больше девятнадцати», — подумала она. Его светло-рыжие волосы выглядывали из-под толстовки, на лице были темные очки.

— Почему ты не брал трубку? — захныкала она.

— Я оставил ее дома. То, что я делаю, не совсем законно, и я не хочу, чтобы здесь мой номер засекла какая-нибудь сотовая вышка, — ответил он. Он плюхнулся на диван, бросив рюкзак на кофейный столик.

Она не была уверена, что все это значит, и на самом деле ей было все равно. Ее волновало только то, что он принес с собой. Ким села рядом с ним, и ее сердце забилось в предвкушении. Ее старый друг дал ей деньги, необходимые для оплаты его услуг, так как ее финансы были арестованы. Она была благодарна за помощь и удивилась, что не все дома полностью отвернулись от нее. Ей нужен был настоящий хакер, а у ее старого знакомого не было навыков, необходимых для этого — или это, или он был напуган.

— Положи ногу на стол, — приказал Клинт, роясь в школьном рюкзаке. Он вытащил точно такой же браслет на лодыжке, как и тот, что был на ней.

— Хм, что это такое? — спросила она в замешательстве.

— Это копия браслета, — прошипел он.

— Ты хочешь сказать, что я все еще должна что-то носить? В чем, черт возьми, смысл?

— Чертов смысл в том, что ты не можешь работать или дышать без надсмотра полицейских. Я не собираюсь рисковать, — он вытащил маленький пульт, похожий на брелок.

— Так, подожди, что?

Он вздохнул.

— А то, что я вообще не буду к нему прикасаться, — он поднес его к лодыжке Ким и нажал кнопку, удерживая его над браслетом, который она носила. — Имей в виду, что нет ничего надежного, но это чертовски близко к истине.

— Как это работает?

— Это похожая версия того, что ты носишь, — он коснулся нового устройства. — Только я могу его включать и выключать. В настоящее время этот брелок копирует программу с браслета на твоей ноге на этот. Пока он копирует, я подсунул вирус, который обманывает твое устройство, думая, что оно включено, но на самом деле выключено.

— Значит, я могу уйти, а они будут думать, что я дома, верно? — спросила она легкомысленно.

— Да, — ответил Клинт, закатывая глаза. Она его раздражала, и он не хотел оставаться здесь дольше, чем это было необходимо. Брелок трижды пикнул, и Клинт бросил его ей на колени.

— Вот. Держи это при себе. Это буквально ключ к твоей свободе. Нажми зеленую кнопку, и твой браслет на лодыжке выключится, а этот включится. Нажми еще раз, чтобы переключить его обратно. — Он встал, схватил рюкзак и закинул его за плечи.

— А если я нажму его по ошибке вдали от дома?

— Ты должна быть на расстоянии пятидесяти футов от этого нового браслета, так что будь осторожна, пока не окажешься хотя бы на таком расстоянии. Ах да, и не звони мне больше. Если тебя поймают, я тебя не знаю.

С этими словами он вышел и закрыл за собой дверь, прежде чем она успела задать еще один вопрос. Ким не волновал риск. Ей нужно было на время вырваться из крошечной квартирки — и увидеть Кейдена. Во-первых, ей нужно было добраться до аптеки, чтобы как-то замаскироваться. Ей придется попрощаться со своими белокурыми локонами, и она решила, что рыжий будет отлично смотреться на ней. Ким встала и нажала на кнопку брелка. Имитированный браслет засветился, а ее браслет на лодыжке отключился. Она сидела на диване, казалось несколько часов, ее сердце колотилось в груди, боясь, что дверь будет выбита. После еще одного часа хождения взад и вперед, высматривая в окне полицейские огни, она заметила, что солнце начало садиться. Ким отперла входную дверь, глубоко вздохнула и вышла в мир.

Кейден уже много лет не бывал в своей старой квартире, и она казалась ему знакомой и чужой одновременно. Полет в Нью-Йорк прошел нормально — он слушал музыку и спал, а мать смотрела в окно. Он ждал, что она заговорит о Лане и их разговоре, но этого так и не произошло. Он заставит ее говорить до конца недели, и что бы она ни сказала, он узнает правду. Когда он шел по верхнему этажу, ничего особенного не изменилось.

Квартира все еще казалась холодной и стерильной, слишком белой с хромированными светильниками. Белые мраморные полы и белоснежные детские стулья у окон от пола до потолка тоже были на месте. Все было таким же, вплоть до семейного портрета, висевшего над камином. Он был огромен. Винсент стоял позади Морин, которая сидела рядом с Джоэлем. Кейден стоял рядом с ним, а Паула сидела слева. Он вспомнил, как его заставляли стоять перед портретом и как он был зол в тот день.

Он хотел делать обычные вещи, которые делают другие мальчики — играть в видеоигры, бегать на улице, пачкаться, но он должен был сидеть и позировать на этот портрет. Обычные люди фотографировали, но не Морин Кэпшоу. Они были вынуждены сидеть за этой картиной месяцами. Глядя на отца и брата, он вспомнил, почему так и не вернулся. Это было слишком тяжело — как будто время остановилось. Он повернул налево по коридору и вошел в свою старую спальню. Он улыбнулся, глядя на плакаты Blink 182 на стенах, на ставшие уже древними игровые приставки, и вспомнил, какие соревнования они с Джоэлем проводили, играя в них.

Они жили на тридцатом этаже здания Leviathan, так что вид оттуда открывался изумительный. Он хотел бы, чтобы Лана была с ним, чтобы увидеть это. Она благополучно прибыла во Флориду, и они поговорили после того, как приземлился его собственный самолет. Распаковав вещи, он собирался позвонить ей до того, как займется делами с Кирком об отеле «Спенс». Паула тоже решила воспользоваться случаем и уехать домой в Калифорнию. Он был уверен, что она скучает по Гарретту, проведя так много времени с ним и Ланой. Они были благодарны, но у нее был муж, и, в конце концов, ей пришлось вернуться к своей собственной жизни.