Я взглянул на небо, оно как обычно оставалось равнодушным. Но Майя что-то в нем рассмотрела, потому что говорила скорее с ним, а не со мной.

— Так холодно, — жалобно произнесла она, дернувшись, — Обними меня, Альентес.

Я немного смутился, но, приподняв Майю, заключил ее в объятия. Ее голова легла мне грудь.

— Так хорошо… Уже хорошо, — прошептала она, слабея, — Спасибо, что убил меня… Теперь я буду с братом. Я так долго ждала…

Меня покоробила ее фраза, значит, она всего лишь искала смерти этой промозглой ночью. Как несправедливо! И как мы похожи…

Я вздрогнул и, не зная зачем, поправил Майины унты, немного сползшие с ног.

Девушка чуть слышно засмеялась.

— И почему, парни такие смешные существа? — спросила она, — Когда они не знают что делать, они совершают очевидно бесполезные поступки.

Я хотел было ответить, но понял, что уже бесполезно. Майя умерла. Улыбка так и застыла на ее юных нежных губах.

Я отпустил ее. Так жаль…

Майя совсем одна посреди улицы — невыносимое зрелище. Я открыл сумку и достал одну из трех запасных сутан. Я не мог оставить Майю просто так, запросто, как будто она никогда не существовали, и ничего не значила.

Я накрыл ее сутаной — так не холодно.

Оставалось идти дальше, к Джорджу. Мое состояние резко ухудшилось, внутри все горело, видимо, не стоило сидеть на земле. Но Майя была достойна такой мелочи, как мои мелкие проблемы, ведь я намного хуже, чем погибшая девочка. Я неважен.

— А-а! — буквально заорала девушка-метрдотель, завидев меня еще издали, — Вы куда?

Я не ответил, желая пройти мимо.

— Стойте!!! — голосила она. Охранники отеля услышали сей тревожный зов и словно пингвины потеснились в мою сторону.

— Я к Джорджу Гленорвану… Он ждет… — уверенно заявил я, награждая девушку самым суровым взглядом, на который только оказался способен. Точнее один-то глаз ни на что уже не был способен, зрение я таки потерял.

Но тебе, Диего, знать об этом совершенно необязательно. Я и без того усиленно скрывал слепоту.

— Ему позвонить? — с подозрением уточнила метрдотель.

— Нет, я знаю, где он живет, — отрезал я и двинулся дальше.

Только в лифте я понял, почему так безумно на меня смотрела девушка. Да я был весь в крови… Странно, что меня не остановили. Но видимо я произвел давящее впечатление, сковавшее волю обслуги. Так бывает, когда чем-то шокирован.

Через секунду я поймал себя на мысли, что нещадно барабаню в дверь. Никто не отвечал. Возможно, Джордж отсутствовал, суббота, вечер, чего я жду?! Но я продолжал, как заведенный механизм, сотрясать дверь ударами.

Диего, мне сегодня поразительно везет.

Сначала я услышал шорох за дверью, а потом она размашисто распахнулась, чуть ли не ударяя меня по лбу.

Я остолбенел.

Передо мной стоял Джордж, потный и злой. Он прикрывал причинные места одной простыней.

Но как только Гленорван увидел меня, он тоже растерялся.

— Ты…? — проговорил он, — Что ты тут делаешь?

— Кто там? — из глубины комнаты раздался капризный женский голосок.

Кажется, я серьезно помешал.

— Катрин, darling, я сейчас, — как можно спокойнее отозвался Джордж.

Хм… А я думал его подружку звать Надя, какой же он непостоянный.

— Так нечестно, — продолжала девушка.

— One moment!

Пока они пререкались, я успел рассмотреть фигуру Джорджа во всей красе. Да, он был красив, по-настоящему красив. Чуть загорелая кожа подчеркивала рельеф словно выточенных мышц. Американец не был перекачен, наоборот его тело дышало естественной красотой и здоровьем. Диего, он бы тебя тоже поразил. Ты видел статуи греческих богов? Аполлона на пример… Вот, вылитый Джордж, только у Гленорвана еще и ноги отличались стройностью и атлетической длиной.

В общем, я восхитился. По-хорошему, непошло, так же я любуюсь и прекрасной картиной, и оперой и любым другим произведением искусства, люди ведь не исключения.

— Сгинь! — процедил сквозь зубы Гленорван, обращаясь ко мне.

— Нет.

— Быстро!

— Нет.

— Что тебе надо?

— Войти…

— Ты в своем уме? Я с женщиной, — он злился.

— Какая разница, — фыркнул я, заходя. Джордж не смог мне помешать, он все еще придерживал руками простыню.

Пройдя уверенной походкой в комнату, я остановился напротив кровати. На ней в развратной позе возлежала знойная брюнетка с ярко-красным лаком на ногтях, между прочим, и рук и ног.

Она удивленно на меня взглянула и нехотя сдвинула бедра, закрывая обзор влажной от страсти промежности.

Я невозмутимо уселся на диван.

Джордж пришел следом. Он опустился на край кровати.

— Кто это? — раздраженно спросила девушка, — Почему он так бесцеремонно врывается к тебе в номер?

— Племянник, — без особой надежды бросил Гленорван.

— Ага, конечно, поэтому он так злобно на меня пялится своими красными глазами.

Странно в неосвещенной комнате она безошибочно различила цвет моих глаз.

— Ох, не кричи… — Джордж потер виски.

— Да, пошел ты, Гленорван! — брюнетка скривилась, — Сам-то ты удовлетворился, а я?

— Я сейчас его выпровожу, Cat! И мы продолжим…

— И с места не сдвинусь, — нагло проговорил я, скрещивая руки на груди.

— Альентес? — Джордж удивился.

— Ты должен взять на себя ответственность за все, что со мной сделал.

— Что? О чем он это говорит? Джордж, ты и до монахов добрался??? — Катрин аж подпрыгнула на постели, от чего ее объемная грудь смачно дрыгнулась.

Я поморщился. Девушка выглядела чересчур пошло.

— А я знаю, о чем он?! — возмутился Джордж, — И не надо мне мужчин приписывать.

— Знаешь, — кивнул я, прикрыв глаза, — Отлично знаешь.

— Я ничего с тобой не делал…

— Неправда. Ты опозорил меня.

Джордж откинулся на постель и замолчал.

— Эй! — Катерина вцепилась в плечо любовника, — Ну-ка отвечай, что ты с ним сделал!? Что ему надо? Эй! Ты меня слышишь? Что здесь творится?!

Но Гленорван лишь молчал посапывая.

— Ты оглох? — девушка стервенела на глазах, превращаясь в фурию. Ее перекошенное злобой лицо просто пугало.

— Я с тобой пошла только купившись на внешний вид! Я думала у тебя в штанах бизон… А ты! Да ты гомик оказывается, да? Молчишь?! Никто не смеет так со мной себя вести!

Катерина резко встала и принялась демонстративно одеваться.

— Как вы мне все надоели, — устало протянул Джордж, вообще не реагируя на девушку.

Я тоже не уделил ее персоне ни малейшего внимания. В моем сознании крутился невинный образ Майи. И, конечно же, твой, Диего…

Мне сделалось одиноко и грустно.

— Я больше с тобой не якшаюсь, понял?! — Катерина завершала свою гневную речь, — И не звони мне! Знать тебя не желаю. Пошел ты!

Она ушла, громко хлопнув дверью.

— Конченная сука, — расслабленно проговорил Джордж, — Но торнадо в постели…

— Она пошлая.

— Что б ты понимал.

— Да, ты прав, я ничего не смыслю в женщинах.

— Почему? — кажется, Джордж находился где-то далеко от нашего с ним разговора.

Я закурил.

— Иди на балкон, не воняй тут.

Я не двинулся.

— Ох, как же вы мне все на самом деле надоели, — Джордж растрепал волосы, продолжая валяться на постели.

— Ну, извини.

— Альентес, что тебе надо от меня?

— Теперь ты мой хозяин…

Гленорван расхохотался.

— Я серьезно.

— Я понял.

Американец, наконец, поднялся и принялся нехотя натягивать одежду на голое тело. Он больше не прикрывался. Серебристая рубашка, белые брюки, он даже не застегнулся. Потом он подошел к бару и осушил стакан с колой.

— Так, значит, тебе не понравилась Катя? — спросил он, небрежно облокачиваясь на барную стойку.

— Нет.

— И ты ничего не почувствовал, увидев ее голой?

— Нет.

— Эх, тяжелый случай.

Я промолчал.

— Тебя снова прислали меня убить?

— Нет, я сбежал. Игнасио отказался от меня, Сизиф в коме, нет причин больше оставаться в ордене.