— Нет, ты несильно изменился, — я помотал головой.
Пара килограмм была не в счет.
Ческо сел рядом и положил мне на плечо руку.
— Ты ведь понимаешь, то, чем мы занимаемся неправильно?
— Так хочет Учитель…
— Я не могу! — заревел он, вскакивая и начиная вновь нарезать круги по номеру, — Когда мы встретились впервые, да и потом в течение двух лет тоже, ты был другим. Ты был живым, ты кричал от обиды, выл от ярости, ты пытался сопротивляться и плакал, когда проигрывал. Давай, соберись! Забудь обо всем! Ты не тряпка, борись за себя?
— За себя… — механически повторил я.
— Очнись! — Ческо со всей силы отвесил мне пощечину.
Я отлетел назад на постель, и застыл, свернувшись в комок.
— Я не намерен больше этим заниматься! Я не хочу! Никакие деньги мира не заставят меня еще один раз совершить подобную мерзость! Я не насильник… Блин, как поздно приходит раскаяние! Черт! Я убью Игнасио…
— Не получится… — пискнул я.
— Заткни свою пасть! — Ческо топнул ногой.
— Я серьезно, он сильнее…
— Он просто чертов монах!
— Нет, не лезь к нему, не делай себе хуже.
— Ческо ничего не боится! А уж тем более какого-то проклятого монаха!
— Он убьет тебя, а я не хочу этого.
— Он? Меня? Не неси чушь, мышонок.
— Ческо, — я заткнул руками уши.
Он бросился ко мне.
— Неужели тебе это нравится!? — кричал мне в ухо Ческо.
Я почувствовал его пальцы в себе, но ничего не сказал.
— Ну же, ответь! Нравится?! — Ческо кричал мне на ухо, впившись свободной рукой в плечо. Я понял, что он пытался мне донести, поэтому не огорчился столь грубому отношению.
Я продолжал молчать.
— Мышонок, ну скажи, чего ты хочешь? Скажи же! — яростно просил Ческо, — Тебе ведь противно, тебе не может нравиться! Тебе, не Игнасио. Скажи, чего ты хочешь на самом деле???
— Пожалуйста, Ческо, прекрати… — выпалил я шепотом.
Его руки мгновенно меня выпустили.
— Вот, — ласково проговорил Ческо, разлохматив мне волосы, — Всегда так говори. Я больше тебя не трону, обещаю. Зато Игнасио несдобровать!
— Не делай этого, Ческо! — я бросился к своему знакомому, хватая за руку, — Он убьет тебя!
— Бред! — рявкнул он, высвобождаясь, — Монах мне не соперник!!!
— Ты ничего не знаешь… Он убил остальных…
— Я велел тебе заткнуться, — Ческо улыбнулся, — Не волнуйся за меня.
— Ческо…
— Ческо спасет тебя, парень, — он подмигнул и дернул входную дверь на себя.
За порогом стоял Игнасио. Он смерил разъяренного наемника презрительным взглядом и, зло улыбнувшись, вошел в номер.
— Игнасио! — взревел Ческо, — Я убью тебя!!!
Он сжал кулаки, выставляя их перед собой.
— Попробуй, — пожал плечами Игнасио, — Мышонку будет приятно.
— Не при нем! — отозвался Ческо.
— Он стал так тебя волновать? А раньше ты не слишком переживал, когда, скажем, отбивал ему почки или трахал по десятому кругу.
— Завали пасть! Гниль! Ты гниль!
— Нет, я лишь предложил тебе деньги, а ты согласился их принять…
— Мне надо было платить алименты!!
— Работать не пробовал? — с вызовом спросил Игнасио.
— Да, моя вина есть, — пробормотал Ческо, слова Учителя немного вывели его из равновесия, — Но я все равно убью тебя! Ты, грязный извращенец!
— Извращенец? И кто мне это говорит! В отличие от тебя, я его и пальцем не тронул, — фыркнул Игнасио.
— Зато я тебя сейчас трону!!!
На этих словах Ческо ринулся на наставника.
Игнасио одним махом выхватил складное копье, которое всегда прячет в рукаве. Учитель называет его Вергилий, и оно состоит из трех частей, которые гнуться в разные стороны.
Ческо не смог и приблизиться к Игнасио, в его горле застряло острие Вергилия.
Кровь хлынула на пол, а потом на нее свалилось тело мертвого парня.
Игнасио спокойно подошел ко мне и, присев на колени, положил руку мне на макушку.
— Видишь, мышонок, что ты творишь с людьми!? — голос Игнасио был тихим и насмешливым.
Я потупил глаза, боковым зрением я улавливал расползающееся пятно крови и голову Ческо с широко распахнутыми глазами.
— Это ты его довел до такого, — продолжал Учитель, — Ты его совратил и развратил, он сорвался в бездну. Это ведь ты его убил. Развратный мальчишка! Сатанинский дух!
— Нет! Я не… Нет! — я замотал головой.
— Да… — с придыханием в голосе произнес Игнасио, — Ты виновник их смертей! Ты похотливый бесенок, ты соблазнил их и свел с ума. Нет, не они были агрессорами, они лишь хотели жить лучше и мои деньги предоставляли им такую возможность. Но ты носитель скверны, ты сожрал их души.
Я закусил губу.
Игнасио приподнял мою голову за подбородок.
— Хочешь сказать, тебе не нравилось?
Я молчал.
— Нет, мышонок, ты испорчен Дьяволом. Твоя ведьма мать совратила святого брата ордена по нашептыванию самого Сатаны. Ты противен богу, как бесовское отродье.
По моей щеке потянулась слеза.
— Смотри, мышонок, на результат своей работы, — Игнасио указал на мертвого Ческо, — Гордишься?
— Нет… — прошептал я одними губами.
— Как бы ни было гадко и противно твоему разуму, твое тело возбуждалось. Ты кончал от прикосновений других мужчин. Бес внутри тебя ликовал, получая новую порцию разврата. Ты испорчен… Теперь ты понимаешь?
— Да, Учитель, — голосом, дрожащим от ужасного осознания истины, выпалил я.
Игнасио поднялся на ноги, смотря на меня надменным взглядом. Его губы искривились в наслаждении.
— Но я добр к тебе, мышонок, как и учит святое писание, я прощаю тебя и принимаю со всей скверной.
Я кинулся на колени и обнял Игнасио за ноги.
— Я люблю вас, Учитель! Я благодарен вам за все! Я люблю… Люблю… — исступленно лепетал я. Слезы ручьем текли из моих глаз.
Игнасио сощурился и пнул меня ногой в грудь, отпихивая в сторону.
— Правильно делаешь, — менторским тоном произнес он, — Но не пищи мне тут. И запомни, тот, кто к тебе притронется, осквернится сам. Ты мерзость из преисподней, не порти людям жизнь. Понял?
— Да, Учитель… — я вытер слезы рукавом и тоже поднялся.
— Мой урок тебе удался, — захихикал Игнасио, — Едем домой.
Диего, прости, что напомнил и вновь рассказал. Но я не мог иначе…
Меня разбудил клаксон, я вздрогнул и подскочил.
Я сидел в машине, мчащейся по шоссе, сумрак уже спустился на город и мои глаза не сразу к нему привыкли. На мне лежало пальто Джорджа, а сам американец сидел рядом и смотрел на меня лукавым взглядом.
— Я что спал? — спросонья я задал глупый вопрос.
— Да, прикорнул еще в кино, — засмеялся Гленорван.
— Как я сюда попал?
— На автопилоте, не бойся, я тебя не трогал, — Джордж подмигнул, — У тебя поразительная способность механически совершать разные действия.
— Да, есть такое дело.
— Стоило приказать тебе встать и идти, ты сразу послушался.
Я промолчал, как-то неприятно стало от слов Джорджа. Ведь пока я был сомнамбулой, он мог со мной делать все, что хотел и американец не преминул намекнуть мне на это.
— Опять ты на меня свое пальто скинул, — зло проговорил я, смахивая с себя чужую вещь.
— Ты дрожал и звал какого-то Диего. Кто это?
— Не знаю, — соврал я, отворачиваясь. Я не хотел, чтобы Гленорван видел мое лицо.
— Ясно. А Гарсиа, кто?
— Что? — я аж подпрыгнул на месте и уставился на Джорджа.
— Ты звал его… Звал его сволочью, — оговорившись, американец улыбнулся.
— Не может быть… — я замотал головой.
— Ну, ты сказал так: «Джордж, ты как сволочь Гарсиа, я тебе не сдамся», — Гленорван хитро прищурился, — Мне польстило.
Моего ответа не требовалось.
— Еще чуть-чуть по пробкам и мы на месте, — заметил американец.
Я проигнорировал.
— Мне нравится Чио-чио-сан, и музыка, и история, и все… Люблю японскую культуру, — продолжал мой противник.
— Непонятно, — протянул я, задумавшись.
— М-м-м? — Джордж с интересом приподнял бровь и блеснул на меня глазами.
