— Да, Гленорван, встретились. Я тебе отомщу!

— Смотрю, ты прическу поменял, — Джордж не обратил внимания на ревностный пассаж парня, — А что? Тебе идет! Старит, правда…

— Я никогда тебе не прощу боли Альентеса! — процедил сквозь зубы Диего.

— Я тоже… и что? Что нам теперь делать? Он, — Гленорван указал пальцем на сражающегося Альентеса, — Заслуживает самого лучшего. Думаешь, в своем сранном братстве ты ему обеспечишь должную жизнь?

— Что здесь делает Аль? — Диего не сводил глаз с возлюбленного.

— Я вытащил его из каземат экзекуторов. Но не смотри на его бойкость, я даже не знаю, выживет ли он со своими ранами… Я накачал его восстанавливающей сывороткой.

— Скотина! — рявкнул Диего, — Что ты задумал?

— Ничего, просто спасаю Альентеса от вас, — спокойно ответил Джордж.

— Как же! Это ты довел его до такого состояния! Это из-за тебя ему теперь так больно!!! И ты его еще заставляешь биться за себя! Ненавижу!

Гленоран, не переставая высокомерно усмехаться, взглянул в полные слез глаза Диего, и проговорил ровным тоном:

— Сражаться — выбор самого Альентеса. А вот до такого состояние его довело ваше братство, наша тупая верхушка власти и еще Данте добавил…

— Данте!!! — проревел Диего.

— Да, он был предателем. Думаю, ты и не знал, но не удивительно, ты ведь не особо обращал на него внимания… А зря, он был твоим преданным сталкером. Хотя это все в прошлом, я пристрелил мерзавца.

— Тебе не усыпить моего внимания! — неожиданно заявил Диего, — Ты, грязный извращенец, отдал Аля под стражу, а сам сейчас заявляешь, что заботишься о нем! Да ты права не имеешь к нему даже прикасаться!!! И в отличие от тебя, я искренне люблю Аля.

— Я тоже, только моя любовь человеческая. Она возвеличивает его, а не тянет в постель.

Диего густо покраснел. Слова американца укололи его в самое сердце, но кроме того еще и сильнее раздухарили.

— Ты все врешь! Хочешь использовать Аля, как оружие против братства! — Диего в негодовании ударил копьем об пол, — Я не позволю, понял?!

— Ничего такого я не хочу, — презрительно фыркнул Джордж. Он выказывал полнейшее равнодушие, но при этом не забывал держать пистолет наготове.

— Не ври!

— Вот еще! Я хочу просто забрать Альентеса в безопасное место! Я хочу, чтобы он жил вдалеке от мышиной возни ордена и Акведука.

— Это я хочу его спасти! Ты здесь не причем! Я до сих пор не понимаю, почему именно тебе он так счастливо улыбался тогда в зоопарке!!! Чем такая гнида, как ты заслужила его любовь…

Джордж искренне рассмеялся.

— Не ревнуй, Диего, — надменно кинул он, — Единственный, кого любит Альентес, это ты. Печально. Но я не отдам тебе этого парня, хватит с него извращенцев, жаждущих его тела. Он слишком свят для подобной любви.

— Завали пасть! — заорал Диего, — Я не позволю… не позволю тебе его отнять у меня! Ты не достоин его света! Я заберу его с собой, защищу от любого зла!

— О, соперники, значит, — хмыкнул Гленорван, — Ну, ладно. Как решим наш спор?

— Я убью тебя, подлец, только и всего!

— Давай! Только не успеешь, — Джордж выставил перед собой руку с пистолетом, направленным прямо в лицо Диего.

Парень не растерялся, он выпрямился и, отведя в сторону копье, был готов к незамедлительному прыжку. На мгновение глаза врагов встретились.

Яростью и презрением отзеркалили взгляды противников, а еще в них прочитывалась любовь к одному и тому же человеку, смешиваясь с безграничным чувством собственной правоты.

— Я убью тебя, — одновременно произнесли оба мужчины.

Но в туже секунду их разделила черная полоса. Альентес встал между ними.

— Хватит! — строго приказал он.

Его дыханием было тяжелым, а взгляд болезненно блестящим. Джордж увидел, что парень слабеет и выдыхается, эффект сыворотки стал отступать. Диего тоже вздрогнул и отступил назад.

— Не смейте этого делать, — снова произнес Альентес, поочередно награждая каждого из противников суровым взглядом вишневых глаз.

— Вот и хорошо, пускай Альентес решит, с кем он пойдет, — самодовольно кивнул Джордж.

— Ничего он не решит! — крикнул Диего, — Ты, грязный поддонок, промыл ему мозг.

— За такие слова я готов тебя изрешетить пулями, — холодно констатировал Гленорван. Он продолжал держать парня под прицелом.

— Я сказал нет! — Альентес закрыл собой Диего, а заодно и Джорджа.

— Уйди с дороги, Аль, — попросил его друг.

— Диего, — Альентес обернулся к парню, — Я прошу, не делай этого… Не дерись с Джорджем. Ради меня…

— Аль… — Диего вздрогнул, но словно повинуясь приказу, отбросил копье.

Альентес едва заметно улыбнулся уголками губ.

— Отлично, — хмыкнул Джордж, — Спасибо, Чио-Чио! Ты мне здорово помог. Я вот и не собирался отступать от намерения пристрелить этого выскочку.

Гленорван улыбнулся, как победитель.

— Джордж, нет. Не надо! — требовательно проговорил Альентес. Его руки невольно сжали лом. Впрочем, сей жест не ускользнул от хитрых голубых глаз американца, от чего его улыбка стала еще шире.

— Почему нет? Я делаю, что хочу или ты забыл? Милый мой, ты не можешь мне приказывать, я ведь твой хозяин.

— Я прошу! — настоятельно требовал Альентес.

— Не унижайся перед ним! — встрял Диего, — Пусть палит, только отойди!

— Чио-Чио, прости, но он меня раздражает. Я пристрелю его! — произнес Джордж, играя пальцем на курке. Казалось он вот-вот выстрели, ситуация обострилась на максимальный предел. Джордж выстрелил один раз, и пуля прожужжала мимо уха Диего. Оба монаха вздрогнули.

— А сейчас я выстрелю монаху в лоб, и Аль мне не помеха, — с пренебрежением кинул Джорж. Он прищурился и надавил на курок. В это самое мгновение, острие лома вошло в грудную клетку Джорджа, мастерски ведомое рукой Альентеса. Пистолет дрогнул, и пуля со свистом пролетела мимо.

Диего ахнул.

— Джордж, — крикнул Альентес, подхватывая оседающего американца, — Я не хотел… Я… Прости… Зачем ты!

— Глупый Чио-Чио, — Джордж улыбался, ловя глазами взгляд суетившегося над ним монаха, — Ты нашел во мне слабое место, как Давид из моего любимого мифа… Тебе удалось, молодец. Я просто не мог в тебя выстрелить.

— Гленорван, ты… Для чего ты так поступил? — голос Альентеса больше не дрожал. Да и он сам прекратил дергаться. Он уложил на колени умирающего Джорджа и просто смотрел на него потухшим взглядом.

— Зачем? Ты бы так ничего и не понял, — Гленорван судорожно облизнул губы, — Но зато теперь ты наконец-то сделал правильный выбор. С самого начала… Мне все стало ясно сначала…

— Чего ты несешь?

— Альентес, ты должен торопиться. Я не хочу, чтоб ты проворонил время…

— Я не брошу тебя! Ты меня всегда спасал, а я так с тобой поступил.

— Чио, есть еще один человек, который тебя всегда защищал. Он намного важнее меня. Ведь ты выбрал его, а не меня. Уходи с ним… А я… Ты даже не представляешь, как помог мне.

Джордж улыбнулся.

— Я так устал, смертельно от всего устал, — продолжал он, — Ты мне подарил свободу. Я счастлив умереть на коленях своего святого. Благослови меня, Аль.

— Я не могу…

— Давай…

— Нет…

— Это воля умирающего, — подмигнул Джордж.

В лице американца не была и тени тревоги или страха, он был спокоен и умиротворен.

Альентес тихо прочел молитву, перекрестил Гленорвана и робко коснулся губами его лба.

— Лучший подарок, — проговорил Джордж, срываясь на кашель.

— Гленорван! Не уходи! — прошептал Альентес.

— Нет, Чио, мне пора. Я ничего больше не хочу, и я рад, что все так вышло. А ты иди…

— Нет.

— Почему?

— Я останусь с тобой!

— Зачем? Ты ведь любишь Диего.

— Да. Поэтому и останусь, не хочу причинять ему большей боли. Ты видел, он поседел из-за меня, я не хочу, чтобы он продолжал страдать.

— Глупый святой… — выговорил Гленорван и остановился. Его взгляд потускнел. Мышцы моментально обмякли и стих стук сердца. Джордж умер, но на его губах играла счастливая улыбка отмучавшегося человека.