За босыми ногами мага наблюдал очнувшийся Лаффи. Страх парализовал его, мешая пошевелить даже кончиком хвоста. Балтус трясясь от ужаса молча лежал, уставившись на дверной проём и лишь мог слышать как неизвестный, ужасный убийца заходит ему за спину. Он молил Илви подняться, очнутся и что-нибудь придумать. Ведь всегда было именно так. Из всех передряг и невзгод лишь воительница могла выйти сухой, захватив с собой балтуса. Она лежала позади него, но сил чтобы повернуться у Лаффи не было. Было страшно, очень страшно. Всё тело вспотело, а сердце колотилось с такой силой, что казалось вот-вот выпрыгнет из груди и отрастив ножки, убежит скрываясь от опасности.

— Вот и он. Юный господин, кронпринц лесного народа из… — Маг задумался, вспоминая всю информацию которую он получил об эльфе. И удивился тому что ничего о нём не знает. Впрочем, зачем знать о мертвеце слишком много? — Теперь уж не важно. — руки мага коснулись висков спящего принца. И когда он открыл веки, нечто с ужасной силой врезалось в мага сзади. Он не пошатнулся, даже не заметил, и придавать значения не стал.

— Уходи. — И всё же голос позади заставил его повернуть голову, оставляя лишь одну руку на голове эльфа. К нему обращался кролик, но не мистер Гюго, уже нет. Его рост изменился, став в два раза выше. Теперь от него веяло не духами, а магической аурой.

— Забавно. Проклятья, ну конечно. — Теонари не сразу сообразил что дом и этот кролик могут быть связаны друг с другом. Проклятье связало их, позволяя носителю концентрировать сгустки магической энергии внутри жилища. Кажется сам дом обладал сущностью, которая была раздроблена между носителем и помещением.

— Уходи! — Требовательно прокричал басистый голос кролика, и будто бы по его указке туман приобрёл плотностью закружив вокруг них. Двери во всей таверне послетали с петель, канделябры упали, а свечи в них имели возможность устроить пожар.

Илви очнулась только что, но сразу поняла что им следует бежать отсюда как можно скорее. Резко вскочив на ноги, девушка не обращала внимание на происходящий в комнате бой, закидывая руку балтуса себе на плечо и крича его имя. Благодаря командному тону хозяйки Лаффи пришёл в себя, по крайней мере путы страха отпустили его и он вновь почувствовал ноги, на которых уже в следующую секунду мчался без оглядки.

Комнату наполнял туман, становясь до такой степени плотным, что дальше собственного носа ничего увидеть было невозможно. По счастливой случайности Илви ударилась ногой об что-то, и поняла что перед ней лежит Фредрик. Вскинув эльфа на плечи (благо он весил немного) девушка ринулась к выходу, лишь в последнюю секунду вспоминая что где-то здесь был человек со шрамом. Тот самый что напал на её племя, лишив детей родителей, а племя воинов. Но сейчас искать его в толстом слое тумана, без оружия и с принцем на руках было сущим самоубийством. И как бы не был силён гнев девушки, здравый смысл взял вверх. Она ринулась в дверной проём, оставляя ужасный бой за спиной.

Пускай всю таверну и заполонил туман, он чудесным образом расступался перед девушкой, будто бы показывая дорогу к выходу. Илви решила доверится магической силе, ставя всё на кон. Спустя несколько шагов она встретила Лаффи, несущего её накидку и оружие. Меч воительницы был перекинут через спину балтуса, а накидку сложенную в четыре раза, он держал в руках. Вместе им удалось добраться до выхода, и покинуть таверну.

Местные жители с удивлением и страхом смотрели на чужаков, выбегающих из здания, которое много лет назад именовали проклятым домом. Илви споткнулась, роняя Фредрика, но кажется это пошло на пользу эльфу и он очнулся, потирая ушибленную голову.

— Вставай!

— Что? Илви, что…

— Бегом!

Воительница уже отобрала меч у балтуса, перекидывая его за пазуху и теперь подняв кронпринца на ноги, подталкивала его вперёд. Они миновали толпу любопытных жителей, проталкиваясь через неё с криками и ненужными угрозами. Страх мешал здраво мыслить, а дышащая в след опасность заставляла адреналин разливаться по всему телу. Они бежали до тех пор, пока не миновали широкое поле пшеницы, и остановились лишь у первых деревьев, падая на землю и жадно глотая ртом воздух.

Илви облокотилась о ствол дуба, наблюдая как грозовая туча нависает над Полями. Раскаты грома были слышны даже отсюда, они ужасно громко пронзали воздух, своим свечением слепя троицу. Но затянувшееся небо и возможные осадки в виде дождя не могли помешать их пути. Прошло ещё несколько минут молчаливого перерыва, и лишь после них поднявшись на ноги, они двинулись вперёд, по лесной опушке. Мышцы ужасно болели, но эта боль придавала сил, а страх быть убитым лишь зарождал желания как можно скорее покинуть эти места.

Пусть Поля, жители, тот странный маг и даже сам Гюго останутся позади. Они станут следом в этой истории, чернилами на бумаге и крошечным воспоминанием в головах у каждого. Илви понимала что своими действиями они накликали беду на бедного кролика, который жил до сей поры счастливо, скрывая свою личность. Но как бы эгоистично это не было, она твердила про себя что их цель намного важнее. Важнее та увесистая слить что они получат за живого и здорового принца. Возможно это было не слишком правильно, но от существа который привык спать на голой, холодной земле, питаются чаще всего дарами леса и мыться в реке, подобные слова не казались чем-то странным. Лаффи на всю свою печаль кажется разделял мысли воительницы, а принц пытался не упасть, всё ещё находясь в плену у одышки. Они двинули дальше, а тем временем цель их пути была всё ближе и ближе… ***

— Ты провалил задание Фердинандо. — Не с упрёком говорил Теонари. В его голосе читалась холодная рассудительность которую невозможно встретить у человека. Люди были слишком эмоциональными, слишком тревожными — как говорил сам маг. Поэтому он уже давно отбросил человечность и стал наблюдателем который передвигает шахматные фигуры на доске — Карте мира.

Воин со шрамом тяжело дышал, до сих пор приходя в себя. Его накрыло магическим взрывом, да так сильно что вся броня превратилась в нечто похожее на погнутую сталь. Само лицо благо не пострадало, и новых шрамов Фердинандо не получил. Впрочем, магический взрыв произошедший здесь несколькими минутами ранее, мог вполне умертвить и его и всех жителей Полей. Но Теонари, руководствуясь лишь здравым смыслом, создал купол, впитывающий весь магический заряд и все те заклинания которыми, уже мёртвый, Гюго пытался его остановить. У него это, как неудивительно, не получилось и теперь разрушенный в щепки дом, потерял своего хозяина.

Несмотря на купол призванный защитить горожан от выброса магической энергии, здание пострадало в полной мере. Крыша представляла собой огромную дыру, через которую можно было увидеть грозовые тучи — знак сильного магического выброса. Вот-вот пойдёт дождь, но это совсем не волновало Фердинандо. Его сердце болело от проваленного задания, которое он обязался выполнить принося клятву самому себе. Злость овладела им, но тот остаток умиротворённости попавшей в организм вместе с туманом, мешали ему излить ярость. Поэтому он стиснул зубы, сжал кулаки и сидя на коленях поднял голову к небу.

Вместе с раскатом грома хлынул ливень. Горожане тут же забыв про своё любопытство принялись бежать по домам и в постоялый двор, не желая промокнуть до нитки. Капли дождя разбивались об тело, броню воина со шрамом сидевшего на коленях и не обращающего внимания на капли небесной жидкости скатывающихся по лбу прямо к подбородку. Перед его глазами всплыл образ девушки с глазами цвета лазурь. Это была она, та орочья девочка, которая встретилась ему много лет назад.

Удивительно что он вспомнил об этом лишь сейчас и каково было его удивление от осознания того что она выжила и теперь якшается с врагами. Казалось бы судьба дала ей второй шанс, уберегла от людского меча. Теперь она должна была уйти в лес и больше не играть с фортуной в её игры, где обман всегда обгоняет справедливость. Но нет. Орочья воительница встала перед волей Императора и его цепным псом, и нет прощения, как и пощады её поступкам.