«Небо одето хмуро и серо…» Небо одето хмуро и серо В лохматую рвань облаков. Стонет ветер пронзительно где-то В тонких струнах проводов. Ты уходишь на рассвете… Чем тебя мне удержать? Я могу, не зная песен, В слове музыкой звучать. Я могу приблизить солнце, Им в тепло тебя убрать. Жажду утопить в колодце И оазисом в пустыне стать. Отблеск утренний на красном Горизонте взять в ладонь. Стать в пучине крепким настом, Излечить любую боль. Что прикажешь? Всё исполню. Чем тебя мне удержать? Верно, тем, что снова вспомню… Как не буду забывать… «В размытой дымкой поволоке…» В размытой дымкой поволоке Как сквозь фату счастливое лицо — В пруду, у маленькой дороги Луна собой любуется давно. Её не трогает волны течение, Не тянет омут в глубину. Она легка, как дуновение, Нежна, как тихое «люблю». Я залюбуюсь этим чудом. Забуду горький вкус утрат. Пока луна плывёт над прудом, Я буду жизни только рад. Мне принесёт уединение Надежды лёгкое тепло. А сердце тихое волнение Отыщет, но не тяжело. Под спудом дней – о как ужасно! — Не замечаем часто мы, Что жизнь уже теперь прекрасна, Как этот блик с небес луны. «Лёгкий туман. Голова закружилась…» Лёгкий туман. Голова закружилась. Стало всё невесомым вокруг. Быстро с небес звезда удалилась, Как спичкою чиркнув, растаяла вдруг. Не играет луна в росах свежих. Только шелест ветвей и листвы Наплывает, как запах неспелых Яблок – ими нынче богаты сады. Замирает дыханье, и тихо Полусон-полуявь ночь ворожит. Для торжества уже небо открыто: Ожиданьем наполнено, но не спешит. Всё притаилось до срока, Но чутко, как утренний сон. И вот наконец звёзды высо́ко, А туман по реке – отпраздновал он. «Имя твоё – это звук…» Имя твоё – это звук, В котором и шёпот, и шорох ночей. Оно таинство прикосновения рук, Которое крепче оков, надёжней цепей. Оно трепет поцелуев и губ Нежность, услада, боль Будущих, но всё же разлук До бессонниц, что губы в кровь. Имя твоё – отрада и соль На рану из собственных рук; Серый пепел, жаркий огонь, Страсть объятий и вдруг… Тёмная ночь под окном, Ни звезды, ни луны, ничего. Только ветер в оконный проём, Только прошлое, прошлое всё. Я устал повторять имена. Я их стал уже забывать, Но твоё имя помню всегда И готов вновь и вновь повторять. Сердцу услада, щемящая боль. Точный расчёт и каприз. Я напишу его просто – любовь, Но прочитаю – целая жизнь… «Ночной фонарь подслеповато…»
Ночной фонарь подслеповато, Он словно щурится от звёзд, Глядит всё так же виновато В безлюдье тропок и дорог. Пустуют две скамейки старых. Грустит песочница, спит карусели круг. Прошли под звёздами две пары, И каблучки – как сердца стук. Играет что-то ветер тихо, Поёт задумчиво листва — Ещё жива, здесь наша липа, Один под ней вот только я. Как мало в жизни остаётся, Чем больше лет от той поры, Когда всё сердцем познаётся И каждый день – открытые миры. «Пойдём туда, где тёплый вечер…» Пойдём туда, где тёплый вечер Уронит первую звезду. Движением руки ты волосы на плечи Распустишь и присядешь рядом на траву. Мы запрокинем головы, чтоб небо Нас вознесло над бренной суетой земли. И прошлое оставив где-то, Поверим в будущее снова мы. Забыто всё, что было больно: Размолвки, ссоры; дни вопреки. Мы в этот вечер будем только, Но два объятья: неба и любви. Не надо слов искать, их утешение Не принесёт услады той, Которое возвысит нас до сотворения И берега, и вечера, что падает звездой. «Хмурое утро…» Хмурое утро Несут облака, И солнце попутно, Будто свеча, Отдалённо и мутно Иногда обозначит себя. Серый туман. Ветер и сырость. Поставлен капкан — Это неясная близость Легко, как в карман, Тихо спустилась. Не узнать, не догадаться, И подойти не пускает меня, Не даёт прикасаться — То, что тронуть нельзя. Что же может казаться В этих нитях дождя? Я боюсь обмануться И поверить боюсь. Хочу отвернуться, Но тут же сержусь. В это хмурое утро, В этих нитях дождя Размыто и смутно Ты обманом пришла. Я хотел обмануться, Пройти стороной, Даже не обернуться, Соприкоснувшись уже, Но пустой Стала эта затея. Уже под гипнозом. Ты рада?.. Стержень – как нить. Можешь стать Ариадной, Можешь просто забыть. |
