— Твой амулет связи работает? — вместо ответа спросил целитель.

Гайр молча дёрнул из-за пазухи цепочку и прижал пальцы к амулету. Выругался.

— Нет, — со злостью бросил он. — Но как это возможно, я должен был получить сигнал о любом проникновении или атаке! Наэри, малыш, ты как? Ах, ну да, тебе же надо молчать… Ну кивни, если я прав: это вторжение? Ты видел нападавших? Много?

Наэри на каждый вопрос отвечал слабым кивком. Голова кружилась всё сильнее, и начинала подступать пока несильная, но противная тошнота.

— Много — это плохо, — чему-то своему проворчал целитель вливая в Наэри почти полный пузырёк составленной жидкости. — Сейчас отпустит. Но сначала запахнет гнилью. Сильно. Будет тошнить, не стесняйся.

Он щёлкнул пальцами и «вручил» опешившему парню приличных размеров таз. Вероятно, для применения в «нестеснительном» деле. Потом поднялся и снова завозился со своими пузырьками.

— Это если есть, кому сообщать. Трупов сегодня будет много, Гайр. Часть уже покойники, кому-то не смогу помочь даже я. — он повернулся к Наэри. — За дверью бушует чёрный огонь, верно?

Ответить он сумел не сразу. Подкатывающая к горлу мерзкая тошнота выбрала именно этот момент, чтобы напомнить о себе. Наэри показалось, что он наелся гнилого мяса. Отвратительная вонь пресекла дыхание, скрутила судорогой живот — и он почти повис над тазиком, извергая из себя полупереваренный завтрак.

— Д-да… — прохрипел он, когда снова смог говорить. — Эран… Сказал найти… Вас и Гайра… и отца… Там внизу… сражение.

Гайр молча отхватил ножом кусок чистой простыни и протянул ему — утереть рот. И спросил у целителя — спокойно, решительно, уже одной ногой там, со своими людьми:

— Магическая атака? Что-нибудь можете посоветовать?

— Не высовывайся, — мрачно бросил целитель, отбрасывая в сторону сумку. — За дверью. Огонь Смерти. Буквально. Выйдешь за порог неготовым — умрёшь на месте.

Повисла тишина. Мёртвая, иначе и не скажешь.

— Но я ведь… прошёл… — после короткой потрясённой паузы слабо простонал Наэри, трясущейся рукой вытирая рот.

— Пока у меча есть хотя бы одна грань, остальные не сломаются, — фыркнул целитель. — Убить тебя можно, а вот простая смерть тебя не найдёт.

Кеаран убрал все пузырьки, повесил над кроватью Карилли ещё одну сферу исцеления и с усмешкой сунул в карман свою ленту. На миг закрыл глаза — и неуловимо изменился.

— Уж я-то знаю, что говорю, — от его голоса повеяло почти таким же холодом, как от бушующего за дверью пламени. — Ваше время ещё не пришло, нечего на меня так смотреть.

Усмешка была холодной и немного жуткой.

— Гайр, ты с нами или останешься с женой?

Гайр колебался лишь мгновение.

— Я должен быть со своими людьми, — глухо проговорил он, с видимыми невооружённым взглядом усилиями отворачиваясь от Карилли.

И лишь сейчас, словно разбуженный его голосом, Наэри вздрогнул и отвёл глаза от преобразившегося мага. Потрясение медленно отпускало, уходило на задворки сознания. «Три грани мира», — мелькнуло в голове невнятное. — «Это я теперь — та самая одна грань…»

— Ты, ты, — Словно прочитав его мысли, улыбнулся маг. Потом протянул руку, и на ней появились четыре одинаковых медальона. Два из них он бросил Наэри и Гайру, — Надевайте. Кого там ещё братец велел найти?

— Отца… — прошептал Наэри, боясь даже уточнить, на что именно ответил ему Кеаран. — Третьего Стража.

С трудом совладав с вдруг начавшими дрожать руками, он неловко просунул голову в недлинную цепочку. Гайр свой медальон, наоборот, надел легко, одним движением; звякнул друг о друга метал двух артефактов.

— Значит, пойдём искать, — кивнул маг. — «Подарки» не снимать.

Он распахнул дверь и шагнул прямо в бушующее пламя. То с готовностью голодного бросилось вперёд — и тут же в ужасе отпрянуло, как укусивший хозяина пёс.

Маг поднял руку, сделал круговое движение, и на его ладони вспыхнул чёрный язычок пламени. Бушующий вокруг холодный огонь принялся стремительно утихать.

— Не думал, что у кого-то хватит на это наглости…

Голос Кеарана был глухим и хриплым.

— Твой отец — там, — он указал на дальнюю дверь.

Когда пламя утихло, они увидели на полу несколько тел. Кто — то словно спал, кто-то, напротив, походил на костровую головешку.

— Эти мертвы. Все.

Наэри до крови закусил губу — чтобы ни звука, ни стона… Кто? Кто из тех, кого знал с детства, с кем ещё сегодня походя обменивался приветствиями, не зная, что надо — прощаться, что полдень наступит только для него?.. Вышедший следом Гайр молча положил руку ему на плечо. Стиснул пальцами — словно в кузнечные клещи зажал. Лицо у него было чёрное, полное немой, нерассуждающей ненависти.

— Надеюсь, Лер не отходил от Наилира, — едва слышно пробормотал он себе под нос.

Указанную дверь они с Гайром рванули одновременно. И одновременно издали совершенно одинаковый облегчённый вздох. Третий Страж лежал на кровати, глубоко спящий и не знающий, что происходит в его Башне.

Старший целитель Лерон, услышав грохот ударившейся о стену двери, подскочил из кресла, просыпаясь от полудрёмы и на ходу зажигая между своим подопечным и нападающими магическое поле.

Плюнул с досадой, разглядев вошедших.

— Тьфу, два идиота! Вы чего шумите, это вам что, казар…

И резко осёкся, разглядев их лица… А быть может, и то, что виднелось между ними в распахнутом проёме.

— Надевайте, себе и ему, — два оставшихся медальона упали точно в руки целителю. — И будите. Могу не успеть, тогда не проснётся. На башню напали. При чём вероломнее, чем все мы рассчитывали.

Голос Кеарана был спокойный и ледяной до морозной дрожи.

Лерон вздрогнул и с трудом отвёл взгляд от, казалось, совсем чистого пола, видного за спинами гостей. Чистого… С едва заметным пятном гари слева. (А ведь почувствовал, почувствовал — не мог не почувствовать, что в его вотчине сегодня пировала смерть. Почему не заметил ничего, пока дверь не открыли — вот вопрос…) Опомнившись, он поспешно выхватил из рук Кеарана амулеты. И первым, не задумываясь, принялся надевать на подопечного. Подбежавший Наэри поддержал спящего отца за плечи, помогая…

…Слишком крепко спящего.

— Папа! — дико вскрикнул Наэри, сообразив, что это может значить.

Кеаран бросил на Третьего Стража короткий взгляд, усмехнулся.

— Не сегодня, мальчик, не сегодня. Тир Лерон, поднимайте тех, кто выжил, работы сегодня будет много. Наэри, где ты оставил учителя?

— Вто… — он задохнулся, наконец позволив себе поверить: отец жив. Перевёл дыхание и повторил, старательно гоня дрожь из голоса. — Второй этаж, жилое крыло… Это его покои, он был на балконе. Может, я?..

Он неуверенно оглянулся на отца, не решаясь оставить его одного, и понимая, что Лерон точно справится лучше.

Маг кивнул.

— Я плохо ориентируюсь в башне. Проводи меня, — потом он бросил взгляд на застывшего Лерона. — Я же сказал, поторопитесь. Оставаться в лазарете нельзя. На руках понесёте?

Старший целитель, только что надевший амулет и на себя и начавший было приводить в сознание Третьего Стража, стоял, как вкопанный и диким взглядом смотрел на такой же медальон на груди своего подопечного. Точнее, на выбитое в металле изображение какого-то хвойного дерева. И взгляд у него был настолько странным, что Наэри, только посмотрев в глаза Лерона, ощутил озноб: неверие, потрясение… Почти ужас.

Услышав слова мага, он вздрогнул, словно выходя из транса, и наконец закончил наполовину доплетённое заклинание. Наилир глубоко вздохнул. Поморщился и открыл глаза.

Окинул столпившихся над ним людей ещё плывущим со сна взглядом… оценил выражение их лиц и резко, словно и не встал, сел на постели.

— Что происходит? Гайр, отчёт!

Однако отчёта он не получил. Гайр, с некоторым запозданием осмысливший последнюю фразу Кеарана, побледнел, коротко бросил тестю: «нападение на башню, есть убитые» и повернулся к Кеарану.

— Стойте. А как же Карилли? Почему мы не забрали её?!