— Справа от меня, Алид Илзорт, наместник Сандрага и Мурмед Ирн'Лорм, наместник Ренеты. — оба южанина были преклонных лет и бороды их были больше седыми, чем черными, однако в глазах виднелась воинская мудрость.

— Слева, наместник Ваетира и моя правая рука, Сейдиль Баша. — Айдан отметило, что женщина во главе войска Ваетир — исключительное явление. Тем более, она была неимоверно красива и наверняка смертоносна.

- И так же, Хасид Ерантар, наместник Геторы. И бок о бок с нами бьётся… — Лоренц не успел представить дракона, Айдан не осознавая громко и зычно проговорил, прикасаясь к своему сердцу, и отводя руку в сторону дракона

— Нархильпаль (Славной битвы) Балкрас Бронегрыз! — все стоящие намосту смотрели то на Айдана, то на дракона. Красный ящер ответил

— Кидорхалфор (Жаркой битвы) грифоний наездник — голос дракона его был похож на га обвал скалы и удары молний. Лоренц кивнул Айдану, а Сейдиль посмотрела на него наклонив голову в бок.

— Со мню пришли лорд-наследник Терон Мейстланд и его брат — сказал Гарет и близнец сей же момент выехали привет, касаясь своего лба, в знак приветствия. Терон демонстративно откинул плащ и выставил Рог Алкирион на показ. — южный командиры выпучили глаза, не отрывая взгляда от артефакта.

— Ты зря пришёл сюда Крамольник! — выдал Терон — Как только ты обнажишь меч, легионы Кулдара встанут против тебя. Как только ты пойдёшь на Амхару, и Кулдар, ты потеряешь всё! Каждый легионер убьёт десяток южан-предателей, прежде чем умрёт! –

— Боги благоволят нам ибо сам Рог Алкирион в наших руках! А с ним и небывалая сила! — закончил за брата Корр. Лоренц прожигал близнецов взглядом, но сам не дрогнул.

— Со мною так же леди Айзора Трайден, Ринойская Львица, лорд Пауль Дейн, боевой капеллан, лейтенант Зашеир Пашар из первого легиона, капитан Луиза Коутрен из шестого легиона, а так же лорд Вингрхайяра, Корин Дайникер — все, кого перечислил Гарет, ударили лошадей в бока, и их скакуны сделали пару шагов вперед. Но никто ничего не сказал, кроме Айзоры и Корина.

— Ты идёшь на острие клинка, Крамольник. И мои львы наставит тебя на точный путь! — выдала леди Трайден, а Корин лишь докончил её фразу

— А мои грифоны сбросят твои людей на копья! Я долго думал, на чью сторону встать, но раз дракон ведет тебя, то я пойду на сторону Кулдара! —

— Зашеир? — спросила Сейдиль Баша — неужели ты будешь биться против своих родичей? –

— Я буду биться бок о бок со своими родичами, против вас — предателей! — выбросил южанин, плюнув под копыта гнедой пустынной Лоренца

— Ваш император и его наследник мертвы, у вас есть шанс не устраивать бессмысленное кровопролитие, есть шанс дать присягу мне, тому, кто по праву должен владеть Сапфировым Наделастораном — сказал Лоренц, тихо, но слышали это все. И был подобен его голос громовому утёсу и Балкрас Бронегрыз внезапно произнёс

— Но кто же ты? Грифоний наездник, что знает язык Ка’Джор’Вар (Царей Неба и Земли)

— Я Айдан Анкит… — но Балкрас сей же момент топнул передними лапами и взревел, выпуская в небо из пасти поток жаркого пламени. Больших усилий каждому из ездоков стоил не свалиться с испугавшихся лошадей. Альва встрепенулась и поднялась на дыбы, истошна крича по орлиному. Балкрас зарычал

— Лжешь такойра (смертный)! Я хочу знать имя, данное тебе при рождении! Знай, что каждый Ка’Джор’Вар чувствует ложь! Говори! — когда земля перестала трястись, а воздух прекратил свистеть от взмахов крыльев огромного дракона, Гарет и Айдан перегнулись и Гарет кивнул. Айдан вздёрнул узды грифона и успокоил Альву. Когда Балкрас опустил длинную и мускулистую шею, покрытую шипами и толстой чешуёй. Дракон взглянул огненными глазами и зрачки его были тёмными, как тьма Цитадели Эдхута.

— Моё имя — Айдан СтоннКассел! Знай, Балкрас Бронегрыз, анготор те’марынкер хамеотер шадор-готевар за’аарк шаа’фан-кур! (твоя кровь прольётся, как только твои клыки и когти обагряться кровью!) Я — сержант Пятнадцатого Красного Легиона! Я — грифоний наездник! И мы не отступим! Раихам Сайфлоран Тадерон! (Слава Красному Легиону!) Раихам Райт’Ногер-Имарет! (Слава Кровогорью!) — прокричал Айдан на драконьем языке. Лоренц поднял руку и кивнул Гарету, разворачивая свою делегацию обратно, к своей армии. Балкрас Бронегрыз взлетел, поднимая вихри ветра.

Делегация Кулдара вернулась в крепость и Айдан застыл по середине внутреннего двора, понимая, что говорил на драконьем не осознано. Спонтанно, по наваждению. Теперь они знают, кто он на самом деле. Не только весь Кулдара но и четверть Кровогорья. Теперь это не какая не тайна, а информация. Гарет положил руку на плечо племянника и спросил

— Откуда ты знаешь драконий язык? — Айдан со страхом посмотрел на Гарета, со страхом и не пониманием. Он и сам этого не знал…

Уже месяц Четвёртый Кинхартский Красный Легион двигался к Амхаре, возглавляемый своей императрицей, Хеленой Кон-Итьен. К ней вскоре присоединились пять легионов из Карден-Холла, во главе с графом Арвином Фалоне, три добровольческих легиона из Илайтана, и один Синий Легион, расквартировавшийся в Карден-Холле, следовавший за графом Фалоне.

Адриана то и дело ерзала в седле белой кобылы, от того, что давным давно отсидела участок тела, где спина утрачивала своё прямое благородство. Девушка не привыкла находиться в столь долгих походах, но оставаться в руинах Кинхарта ей не хотелось от слова совсем. Тем более, рядом с матерью и тёткой её было в сотни раз спокойнее.

Она напрочь отказалась надевать платье или юбки, и поэтому облачилась в походные штаны из тёплой ткани, и тёмную кожаную куртку со стальными ремешками. Между рубахой и курткой её тело охраняла адамантитовая кольчуга, а на её поясе покоился кинжал в богатом чехле. Не то чтобы она умела с ним обращаться, нет. Ей так было спокойнее. Добротные сапоги, который делали илайтанские сапожники, грели ей ноги и Адриана могла не бояться мозолей. Волосы она заплела в тугую косу, как Кира и Ариана.

Императрица же облачилась в свой боевой доспех, с плеч её спадал плащ, с изображения воюющего на луну волка, а на её некогда лучезарном лице, проступала ярость и гнев, который она копила на протяжении всех дней военного похода.

Пусть Адриана пользовалась привилегиями аристократки — теплыми водой, едой и палаткой, когда необходимо было остановиться и отдохнуть, девушка, несмотря на наказ Киры, бродила вместе с Хеленой по лагерю, и они спрашивали солдат об их самочувствии, о том, что их беспокоит и когда на лицах легионеров проступала радость и какое-то воодушевление от тёплых слов юной леди СтоннКассел и их госпожи Кон-Итьен, им обоим становилось намного легче.

— Столько крови. Столько убитых. — проговорила она, прижимаясь к матери. Каждую ночь ей снились кошмары о битве за Кинхарт. Ариана погладила его по каштановым волосам и сказала

— Только в песнях битвы описаны как великие деяния. А в реальности только кровь и смерть. Забудь об этом, дочка, выбрось из головы. Мертвым не помочь, а для живых мы сделали всё, что могли — она крепче обняла ей, вдыхая аромат её волос

— Мы просто были рядом и всё… — дочка шмыгнула носом и Ариана прижала её к себе ещё сильнее

— Иногда и этого достаточно. Они видят, что их правители рядом с ними и им легче от этого. Спи, моя девочка. — сегодня Ариана спала в обнимку с дочерью. Кира всё время проводила с легионерами и нет бы побыть рядом с племянницей, она всё в бой рвётся. Это-то и злило Ариану.

Сейна не знала и не понимала, что с ней вообще твориться. Во снах к ней приходила она. Великая богиня-феникс. Сама Мирана завала её обратно, в Сайн-Ктор, но девушка каждый раз бежала по коридорам сна, в надежде на то, что скроется от огня, что без конца преследовал её. Фаил смотрел на неё как на самую прекрасную в мире женщину. Но видел он не Сейну, он видел Мирану и девушка чувствовал страх.

Страх того, что она может стать сосудом для богини, которая давным давно отреклась это этого мира и его народов. Уж что-что, а это пугало её больше чем тирании Рок’Яндара!