— Может быть, придёт время, и нам обоим придётся раскрывать правду. — Гарет повёл бровью, когда племянник протянул ему руку. Взявшись за предплечья, на легионерский манер, они вновь посмотрели друг другу в глаза.

— Только право, честь и кровь? — слова Айдана прозвучали отчётливо и громко. Гарет улыбнулся

— Только право, честь и кровь — ответил он, по-братски обняв племянника.

— Тебе письмо, от Сейны Элерон. — Гарет молча передал ему письмо с императорской почтовой печатью. Трясущимися руками он спрятал его карман камзола, отчеканил честь и вышел прочь

Когда Айдан ушёл, Гарет понял, что назад пути нет. Как только эта Растреклятая война закончит, он расскажет Ариане и Кире правду, если Орин так не сможет сказать. Потому что в глазах Айдана он видел отчаяние, страх и безнадёжность. Поэтому, чуть погодя, Гарет повысит его в звании и пусть на него косо смотрят, эта награда за заслуги под Вингхайяром.

Словно бешенный он раскрывал письмо, что так долго дожидалось его.

«Моему дорогому и любимому Айдану Анкиту.

Айдан, любовь и солнце моё. Как я соскучилась по тебе. Как же хочу увидеть тебя, вновь почувствовать и коснуться тебя.

В Кинхарте творятся страшные вещи, но я в безопасности, во дворце. Знаю, но в письме опасно описывать все эти события. Как многое мне нужно тебе рассказать, ведь я врала тебе столько времени. Но знай, врала я ради блага и твоей защиты. Я люблю тебя, Айдан. Как только всё устаканится, как только вы победите, возвращайся ко мне, ведь я жду тебя, моё сердце и тело ждёт тебя.

Твоя Сейна Элерон»

Успокоившись, он положил письмо во внутренний карман камзола, ближе к сердцу

«У неё были на то причины. Так же как и у Орина, так же как и у Гарета» только этот факт ни как не успокаивал его, наоборот, ему хотелось бросить всё и вернуться к ней, но долг есть долг, ради неё он вернётся назад, ради неё он победит. А может быть он всё же свыкнуться с правдой? Что если те видения лишь небольшая доля того, что могло бы произойти? Что если в этот раз, всё идёт так как надо?

***

Со всей это суматохой он совсем и забыл про свой день рождения, в отличии от Сураны и Маилаулов, который потянули его за собой, как только он вышел из кабинета Гарета. Сил кричать или же просить их остановится, у него не было. Наоборот, он хотел напиться до беспамятства, в заранее обречённой попытке забыть всё и не вспоминать этого более.

Дэн и Вал как всегда что-то затеяли, а Сурана помогла это организовать, Джорд Тебрил, что когда-то в Амхаре напился и стал похваляться тем, что служит вместе с Айданом, тоже прибился к этой ватаге. Весело вышло, благодаря Тебрилу Айдан и познакомился с Айзорой. «Стоило сказать ему спасибо или же надрать уши», подумал капрал, обнимая брата по легиону и оружию.

Спрятались они в уютной северной башне. Здесь, в этой комнате, что напоминала тайный шалаш ребятни, пахло вкусной выпечкой и крепкими напитками. Суране не пришлось уговаривать его надеть повязку и дождаться сюрприза. В башенной комнате было тепло и просторно. Тебрил и Дэн усадили Айдана на стол, на скамью. Послышалось громыхание тарелок и мисок. Дэн уже разливал спиртные напитки, по всей видимости, солдатскую самогонку от которой печень волком выть будет. Вал о чём-то шептался с Джордом. Вскоре подошла Сурана, и поставил на стол большой поднос. Девушка, хихикая, медленно сняла повязку, и перед глазами Айдана предстал торт. Торт из пряностей и печений.

Запах пряностей будоражил желудок и воображение. Весь стол был накрыт как на настоящий пир для небольшой компании. Свечи на торте, ровно двадцать одна свеча, а точнее, двадцать одна горящая щепка.

— С днём рождения! — воскликнула девушка, но потом увидела, как глаза Айдана наполняться слезами, а губы расплываются в широчайшей улыбке. Повисло тишина

— Да… не стоило…ребята — проговорил Айдан, всхлипывая и утирая слёзы, пытаясь не завопить от счастья. Уже сколько лет он не получал подобных подарков. Прямо здесь и сейчас он был готов расцеловать всех, кто был причастен к этому. Не проронив ни слова, Сурана бросила к нему и крепко обняла. Так же сделали Тебрил и Маилаулы, окружив Айдана со всех сторон. И здесь он не мог сдержать слёз. Вжимаясь в объятия лучших друзей.

— Я сама готовила — гордо заявила Сурана

— А мы самогон гнали — отозвались ребята

— Спасибо… спасибо — шептал Айдан, не в силах держать свои эмоции. Впятером они встали и подняли кружки с самогоном

— За тебя, Айдан Анкит. За тебя, дурень! — сказал Дэн, поднося кружку ко рту

— Спасибо, огромное спасибо, я бы в жизни не вспомнил. Я люблю вас, черти. Всем сердцем! За нас! — чокнувшись, они залпом опрокинули в себя самогон, чуть не подавишься от его крепкости, Дэн глухо смеялся, гаркая как чайка.

Сейчас, он был счастлив. Ему ничего не надо бы. Ни чего не нужно кроме тех, кто готов разделить радости, невзгоды и все прочие преграды судьбы. Невольно он вспомнил Сейну, которая, наверняка бы придумала, как его поздравить…

В ночь своего дня рождения Айдан посмотрел на небо, стоя на стенах Кулдара. Тёмное, синее небо, усеянное плотным покровом из звёзд, встречало его молчанием и гнетущей тишиной. Нет, он не видел созвездия Рога, под которым родился, по словам Мартина и Лары. Над его головой сияло, как это говорили астрологи, туманность золотого цвета, в горошек усеянное звёздами. В какой-то книге он вычитал, что это туманность зовётся Истоком. Сегодня небо было необычайно красивым и в какой-то степени, загадочным. «Если там жизнь?» думал Айдан. Ему хотелось в это верить, и благо он родился в то время, когда мир, в котором он живет, исследован не полностью. Не хотелось бы ему родиться, когда время будет таким, что слишком поздно исследовать родной мир, и слишком рано исследовать звёзды.

Не обращая внимания на боль в шее, он продолжал рассматривать ночной небосвод, находясь в полном одиночестве. Изредка проходили дозорные, но и они не обращали на него внимания. В этот день, на небе ярче всех сияло созвездие Юмкары. Созвездие Меча. И самой яркой из них, свет которой словно был направлен именно на него, была звезда, носившая имя Остриё Юмкары.

Он ещё немного постоял на стенах, устремляя свой взгляд к звезде, что носило имя Остриё. Она — его путеводная звезда. Под её светом он родился. Но вот легенды и обычаи не сулили ничего хорошего тому, кто родился под этой звездой. Великая, героическая, или же страшная и безумная судьба. «И какая уготовлена мне?»

Как Пауль и думал. Раны Айдана зажили, однако когда он сильно напрягался или же неаккуратно падал, они моментально открывались. Во время тренировки он пропустил удар, и деревянный меч его оппонента плашмя ударил по его рёбрам. Три шрама сей же момент посинели, и заживавшая кожа открылась, кровью обагряя тело и землю. Весь гарнизон был на шутку напуган, но среди каждого легионера ходили слухи о том, что Айдан Анкит вовсе не Анкит. О чем только люди не судачили, о том, что он бастард или же сын лорда, или вообще сказочные байки, от которых капеллану хотелось и плакать, и смесятся.

Через пару дней в крепость вернулся Дориан-Ор-Махан, с вестью о окончательной гибели Падшего, что оставил Айдану эти ужасные раны. Гном поведал историю этого создания. Карин Эммануэль Кикспаргх погиб в тот день, когда случайно пролили кровь на алтарь Ненасытного. Через месяц, в Аладене, столице Хаэфила, он обратился в Падшего, практически вырезав всю королевскую семью.

Пауль отметил, что когда-то давно знал отца Карина, когда он был ещё иллайтанским послушником. Дейн заметил смятение на лице Анкита. Глаза его метались от угла к углу, иногда он глухо прочищал горло, а иногда приглушённо рычал. Его раны болели. Они всегда буду болеть, и никогда не излечатся, потому что, нанесены проклятым адамантитовой клинком. Он сразу сказал ему об этом, но Айдан, слушайся своих упрямых бараньих принципов, продолжал заниматься всеми легионерскими делами, только на этот раз менее усердно, чаще отсиживаясь в стороне, когда нужно было сделать что-то непомерно тяжёлое.