Помещение начали заполнять рабочие, которых послали разгрести устроенный бардак, и помочь владельцам с ремонтом. Я зябко обхватываю плечи руками, неожиданно понимая — все кончилось, и мы не погибли. На удивление, мы вырвались из казалось бы безвыходной ситуации — и теперь надо лишь как-то доказать, что нападал на нас именно Зольг.

— Еще один такой план — и конец доверию, ясно?

Я вздрагиваю, и только сейчас вспоминаю о раненой руке. Отвожу от плеч покрывшееся запекшейся кровью запястье, и начинаю чувствовать, как оно саднит.

— Я не знала, как еще его отвлечь. Он бы загрыз тебя. И, в конце, концов… Все ведь вышло.

Крис берет мою руку, оглядывая и морщась так, будто это лично его рана. Дует, и хоть это совсем не должно помочь, не становится на пару секунд легче, и я сквозь волнение улыбаюсь, впервые получая от Майлкерта такую неприкрытую нежность.

— Ты ненормальная. Идем к лекарям — пусть подлечат.

Я согласно киваю, чувствуя, что никак не хочу реагировать на первую фразу. Раньше бы я точно посчитала это за оскорбление — но теперь в голосе Криса столько боли и заботы, что где-то между ребер щемит нечто новое, совсем не похожее на другие прошлые чувства к этому парню.

Это что же… Симпатия?

Тина

— Ты больше не пробовал говорить с отцом?

Я смотрю на Криса, что удобно расположился под деревом, закинув руки за голову, и следя за небом. Его по-мальчишески раскиданные волосы сейчас откинулись назад, открывая высокий загорелый лоб, а слегка прищуренные глаз горели зеленью. Я с трудом время от времени переводила взгляд на что-то другое — чтоб не пялиться вот так в открытую.

— Нет. Ты же его слышала — еще один разговор, и он родного сына готов закрыть в подвале. Его доверие к брату чересчур высоко, и я понятия не имею, как его пошатнуть.

— Но мы же можем найти доказательства! Шакал, он ведь был! Неужели нельзя найти тех, кто его видел, или же пустить Стражей по следу? Я не понимаю, как после такого открытого нападения твой дядя живет, как ни в чем не бывало?!

Крис чуть подтягивается, усаживаясь повыше, и переводит взгляд на меня. Я тут же начинаю рассматривать листья на склонившихся ветках — как будто ничего интереснее в жизни не видела.

— Тех, кто мог заметить шакала, вряд ли можно записать в активные свидетели. Ты видела, как он бегает? Скорее всего, горожане скажут что-то о крупной серой собаке, что промчалась мимо. Кровь на шерсти? Не знаю, вполне возможно, это были темные пятна грязи, — Крис вздыхает, снова глядя на небо, и задумчиво чешет щеку, — Стражей никто на поиск не выделит — король взбесится даже просто от подобной просьбы. А на счет Зольгарда… Я уже, если честно, привык.

— Мы все равно должны с этим что-то сделать. Нельзя же просто ждать, когда он в следующий раз предпримет попытку убить тебя?!

— Нас. — Поправляет Крис, и на этот раз мы встречаемся взглядами, — теперь и ты в опасности, Тина. Зольг не оставит в живых мою Пару, и тем более того, кто может после смерти продолжить говорить о его виновности. Скорее, он подстроит все как несчастный случай — где мы оба погибнем по собственной глупости.

Я открываю и закрываю рот, понимая, что Крис прав. Кажется, Зольг совершенно потерял страх перед доверчивым братом, и стремится убрать любого, кто может прикрыть дорогу его сыну на трон. Мне становится дурно от несправедливости, которая с детства преследует Криса, и пальцы сами собой сжимаются в кулаки.

— Что же нам делать? — Тихо произношу я, надеясь, что у Криса есть какой-то план.

Мы сидим под старым деревом в королевском саду, и события вчерашнего дня кажутся такими нереальными, и в то же время имеют фактические напоминания о случившемся. Я двигаю перемотанным запястьем, ощущая тупую боль, и это отрезвляет от безделья, заставляя быть начеку.

— Зольга приставили ко мне, как начальника личной Стражи, — вместо ответа задумчиво говорит Крис, и я приподнимаю брови, — теперь именно он решает, сколько охраны будет со мной, когда я покидаю королевские стены, и кто конкретно будет дежурить о моей спальни ночью. Угадаешь, кого первым делом он ко мне приставил?

Я молчу, сосредоточенно слушая, но в глубине души уже чую ответ.

— Брайна, — кивает на мое молчание Крис, и переводит взгляд на дворец, — Не знаю, каким образом, но Зольг всегда чувствует напряжение между людьми. Он не в курсе, но точно понимает, что между ним и тобой что-то есть. Тем более после его обниманий после нападения.

Я растерянно дышу, не зная, что на это ответить? Почему-то мне ужасно неловко даже мысленно возвращаться в то место, где мы пили вино, а потом…

Я трясу головой, прогоняя воспоминания, но щеки предательски заливает краска.

— Не знаю, что на него нашло, — как можно небрежнее выговариваю, и про себя молюсь, чтоб Крис не смотрел так пристально, — кажется, Брайн переживает.

Кивок — и как-то само собой с этой темой приходит натянутость, и паузы, после которых каждая фраза звучит максимально взвешенно и остро.

— А ты — что чувствуешь?

Я пытаюсь перестать пальцами теребить край рубашки, и взять себя в руки. Успокойся, Тина, ты ничего плохого не сделала. Это вопрос, на который ты можешь не отвечать.

Вот только я чувствовала, что должна ответить. Иначе все еще больше… Натянется.

— Я не понимаю, что он делает. Зачем? Он ведь сам понимал, что после моего приезда быть в прежних отношениях не получится. Да и какой смысл, если он влюблен в эту…

Я не договариваю, потому что Крис неожиданно вытягивает руку, и прижимает свои пальцы к моим. Не пытается переплести или даже как-то погладит — а просто держит, отчего в горле высыхает, и я не могу продолжать говорит дальше.

— Мне сообщили, что Брайн просил руки Фели у моего отца. Тот дал согласие.

Вот теперь мою руку сжимают сильнее, и молча продолжают держать, словно выражая таким образом поддержку. А может, Крис просто боится, что я запущу в замок пару фаерболов — туда, где как раз выходят окна спальни Фелиции.

— Ну что ж, — медленно произношу я, и облизываю губы, — к этому все и шло, верно? Их можно поздравить.

— Тебе больно?

Крис спрашивает, а я сама не могу понять себя, и разобраться в ворохе чувств. Кажется, что рука парня, горячая и твердая, в месте нашего соприкосновения сосредоточила все эмоции и чувства. Я снова прокручиваю в голове новость о браке Брайна — и понимаю, что готовилась к большей боли.

— Не настолько, как ожидала, — качаю головой, и даже тускло улыбаюсь сосредоточенно всматривающемуся парню, — на самом деле, я действительно рада, что с этим он уже определился. Да и теперь нашу помолвку можно официально расторгнуть.

С моим последними словами только нарисовавшаяся улыбка на лице Криса померкла, и он снова смотрел, как будто пытаясь понять что-то. Я чувствовала себя, как будто меня разглядывают без одежды, и неуютно ерзала, стараясь поменьше облизывать губы.

— Можно, — все-таки отвечает спустя время Крис, и медленно отпускает мою руку, — но не сейчас. Пока у нас есть дела поважнее.

— Какие?

Вместо ответа парень встает, подтягиваясь, и предлагает подняться за ним. Я всматриваюсь в сторону двери во дворец, не понимая, что Крис задумал — но полностью, безоговорочно ему доверяя.

До того момента, пока оттуда не показывается Ройн.

— Привет, — произносит парень, то и дело оглядываясь вокруг и как-то воровато поглядывая на меня, — давайте скорей, у нас мало времени.

Тина

Щит из ладоней выстреливает сам собой, без моего участия. Я вообще заметила, что после примирения с Крисом мои силы выросли, и теперь на то, чтоб быть готовой к атаке, нужно меньше времени. А еще Щит накрыл и стоявшего рядом Криса — который спокойно вытягивает руку, и кладет мне на плечи.

— Все в порядке, Птичка. Это я его позвал.

Неуверенно я сворачиваю Щит, оглядывая жавшегося Ройна, сейчас всего по-особенному съежившегося и неуверенно поглядывающего на меня. Раньше на фоне своего отца он как-то не привлекал к себе внимания, а сейчас я разглядела его внимательней — и кроме темных волос заметила еще и тот зеленый оттенок глаз, что был и у Криса.