Алексей присвистнул, оценив, какой «подгон» оторвал от сердца Имларис. Если даже не брать поколение, то атмосферно-пустотные истребители штука ну очень редкая, специфичная, а значит и дорогая. Гораздо проще и дешевле наклепать дроидов или клонов, посадив их в жестянки без щитов и реакторов, которые могут летать или только в атмосфере планеты, или только в космосе. Скорее всего, это личный звездолет генерала для сваливания, если станет жарко. Умеющий быстро летать — пиздюлей не получит. Когда же Сильфина поняла, что завоняло горелым Меллорном, и попыталась отказаться, Алексей ей напомнил про её «косяк» и что без неё светлым придется скорее всего потом бороться с подчиненным поглотителем. Вероятность этого была мала, но она была, так что между двумя безальтернативными дерьмовыми раскладами она выбрала тот, в котором они летят таранить линкор дроу на орбите. Ведь если подбить этот пятикилометровый звездолет, напоминающий титанического размера усеченный с боков шестигранный дирижабль с пушками, то остальным крейсерам и БДК придется уйти подобру-поздорову. На борту линкора, как и говорил генерал, красовался красный цветок, похожий на розу — символ дома Фламмаре.

— О, кажется, нас заметили! — словив первый плазменный выстрел, который он поглотил растянутым в широкий конус, как зонтик, полем поглощения, воскликнул Алексей.

— Ты просто больной! — прокомментировала дрожащая от страха принцесса.

Снизу простиралась пустота, сверху летели заряды плазмы, а по бокам — останки кораблей, луны Улрипсо, а также тела разумных разной степени целостности, которые некому было убрать долгие годы и которые просто так висели на орбите. Если светлые старались собирать тела своих сородичей для отправки семье, то вот дроу было плевать на своих «уродов», забирали только знатных и богатых девушек, кланы которых были готовы заплатить за дорогую доставку.

— О нет, я замечательно себя чувствую! — принимая целый шквал зарядов, ответил он.

От кабины истребителя в его наручный искин шел оптоволоконный экранированный кабель, с помощью которого парень управлял летательным аппаратом. Так как в ином случае даже по такой огромной мишени можно было промазать. К этому моменту странный истребитель выделил искин линкора. Ведь по всем признакам такой мелкий звездолет должен был быть уничтожен после первого, ну, пусть второго-третьего попадания легкой скорострельной плазменной пушки. Но ни с пятого, ни десятого раза не вышло. Только пальнув с тяжелой бластерной пушки получилось нанести хоть какие-то повреждения фюзеляжу.

— Что случилось? — испуганно спросила Сильфина.

— Тяжелым бахнули, заряд слишком большой, просто не успел полностью поглотить. Но, ничего, сейчас я им верну подарочек, — чувствуя себя уже переполненным от энергии, Алексей вернул бласт с добавкой.

У искина от такого несоответствия мощи и размера судна просто шарики за ролики заехали, и он передал оператору сведения об этом. Тут же поступил приказ ни в коем случае больше не атаковать.

— Почему они прекратили?

— А кто их знает? Может, поняли, что это бесполезно?

Впрочем, парня это тоже насторожило. Все странное, связанное с дроу, никогда не предвещает ничего хорошего. Увидев приближение фюзеляжа, Алексей пропел:

— Врагу не сдается наш гордый «Варяг», пощады никто не желает!

Сильфина изо всех сил вцепилась в и так привязанного к ней Алексея, закрыв глаза. Да, она знала, что тот поглотит весь удар, но страх — штука логике неподдающаяся. Девушка не признается никому, но в момент удара она описалась. Благо, что бронескафы давно создаются с биотуалетами. Шума удара, ужасного скрипа разрываемой брони толщиной в несколько метров, как и взрыва истребителя с перегруженным реактором, девушка не услышала. Все благодаря фильтрам бронескафа и поглощению большей части опасных для слуха звуков вакуумом и полем. Пробив несколько толстенных переборок, они остановились где-то в жилых помещениях уродов, если судить по множеству сот-капсул для сна. Стоило встать, убрав поле поглощение, как Алексей получил входящий вызов, не предвещающий ничего хорошего. Поэтому он и не стал его принимать. Крайне странным было то, что внутри сот никого не было. Ведь даже если большая часть дроу собирались отправиться на планету, все равно должны были остаться экипаж и противоабордажная команда. А значит, это определенно ловушка.

— Где мы? — Сильфина пришла в себя довольно быстро, так что осматривалась по сторонам. Посмотрев назад, она увидела огромную дыру позади, которая уже была закрыта пеной.

— В заднице, — мрачно констатировал Алексей, после чего довольно продолжил: — А значит я не зря перестраховывался и брал тебя с собой. Попробуй отследить разумных на корабле.

— Кто это? — отвечая на звонок и запуская программы взлома, спросил Алексей. Не дав сказать и слова, он продолжил: — Мне не нужны пылесосы, чай для похудения и крем для увеличения члена.

— А ты обнаглел, восемьдесят восьмой. Снял поводок и решил, что перестал быть псом? Бездомный пёс все еще пёс.

Изображения собеседника не было, а его или её голос ни о чем не мог говорить. Подделать его не просто, а очень просто. Но если судить только по нему, это была Игнис.

— Не понимаю, о ком вы говорите, вы ошиблись номером, — отключил Алексей связь.

Звонок поступил только через три минуты, зная вспыльчивый норов Фламмаре, что-нибудь сгорело.

— Восемьдесят восьмой, давай поговорим серьезно! — сдерживая себя и уже не разговаривая жеманным и полным превосходства голосом, сказала она.

Сильфина в этот момент через нейросеть скинула информацию, что много разумных, больше пяти сотен, находится в ангаре и еще десять на капитанском мостике. Впрочем, даже пять сотен — очень малое число для пятикилометрового звездолета. Хорошо хоть, что до мостика им топать «всего» метров восемьсот по запутанным коридорам или пятьсот, если напрямую. Именно второй вариант он и выбрал.

— Это… не я, я не собираюсь брать ответственность за нашего ребенка! Ты меня сама напоила!

— Что за чушь ты несешь, о чем ты?

— А ты о чем? — тянул время Алексей, летя с Сильфиной на руках в сторону мостика и попутно пробивая дыры в переборках.

— Я предлагаю тебе вернуться, — прошипела сквозь сжатые зубы Игнис. — Скажи мне только, куда ты дел кровь Императора и Королей? И тогда ты будешь богатейшим и влиятельнейшим эльфом в галактике, а твои проступки будут забыты!

— О какой еще крови ты говоришь?

— Той, что была в мифриловом футляре, в который ты насрал!

— Ах, ты об этом… Я уже и не помню. Может, отдал кому-то, может, потерял.

— Ясно, ты пытаешься потянуть время, — вдруг резко успокоилась девушка, когда Алексей выбил бункерную дверь на мостик. — Тогда, я думаю, тебе будет приятно познакомиться с моими гостями.

Мостик, как это принято у дроу, представлял собой чрезмерно роскошные апартаменты, где даже места для операторов и техническое оборудование были сокрыты за предметами быта. Огромное пространство с панорамным псевдоокном, показывающим вид на космическую битву. Множество кресел и диванов, расположенных полукругом вокруг троноподобного, украшенного резными розами деревянного кресла из псевдомеллорна. Из этого же материала была сделана мебель, столы и панели в помещении. На полу лежал дорогущий ковер из шелка арахнидов с символом Фламмаре, который может стоить как неплохой фрегат. Шесть операторов были спрятаны внутри мифриловых статуй в нишах по периметру, где, подключенные к главному искину, они обрабатывали большую часть информации, предоставляя капитану возможность просто давать указания. На троне сидела роскошная блондинка в почти ничего не скрывающем полупрозрачном пеньюаре. На тех, кто стоял за ней, Алексей обратил минимум внимания — какие-то эльфы в черных плащах. Девушка на троне казалась прекрасней и желанней Сильфины. Он даже не придал значения тому, что та отчего-то была не дроу, а светлой эльфийкой с золотистой кожей.

«Зафиксирована ментальная атака… Заблокирована… Зафиксирована повышенная выработка гормонов…» — появилось сообщение перед глазами. — «Попытка его снижения… Ошибка. Перехват контроля над имплантами».