– Отчет об отклонениях, – потребовал Свёрл у нового ИИ станционного телепорта.
– Слабые флуктуации, постоянные запросы на соединение, – доложил тот.
Свёрл вгляделся в камеры. В гигантской восьмиугольной раме старого грузового телепорта мерцал мениск силового поля. Запросы на соединение входили в стандартный автоматический протокол государственных телепортов, так что Свёрл не увидел тут ничего подозрительного. Разрешения тем не менее он не дал, поскольку установленное соединение разорвать будет затруднительно и, кроме того, о нем сразу узнают государственные ИИ. И следующими путешественниками, которые войдут во врата, наверняка окажутся тяжело вооруженные боевые дроны и спартанты, а то и разрушительное ПЗУ.
– Больше ничего? – спросил Свёрл.
– Никаких локальных прыжковых возмущений, – ответил ИИ.
Значит, корабли еще не выпустили У-ракеты. Возможно, они выжидали, пока не подойдут поближе, чтобы поэффективнее воспользоваться другим оружием, а это займет у них еще двенадцать часов. Или, что более вероятно, они отследили бакены в подпространстве и уже знали, что У-прыжковые ракеты будут здесь бесполезны. Если их запустить, в У-пространстве возникнут краткие пертурбации, а система отрапортует об отправке определенной массы через телепорт, поскольку ракета рухнет в него, уйдя в небытие.
Двенадцать часов…
Внимание Свёрла переключилось на бак, где когда-то вспенивался расплавленный металл путем добавления инертных газов. Сейчас этот бак использовался для совершенно другой цели. На перекрестии восьми двутавровых балок висел нужный предмет, перевитый множеством трубок и кабелей, вокруг суетилось большинство вторинцев Свёрла, которые под руководством Бсорола поспешно вставляли термоконверторы для отвода лишнего тепла, результата скрытых внутренних процессов. На глазах Свёрла стеклянная термальная трубка, раньше переправлявшая вспененный металл к формам и прессам смежной фабрики, а сейчас перерезанная всего в шести метрах от бака, извергла очередное яйцо. Черная заскорузлая масса упала в пространство, открывшееся между балок, и начала шелушиться.
Слои графена и алмазного ламината сошли, как кожура с яблока, показав твердую желтую пену. Пена, треснув, распалась на четыре части, точно раскрылся стручок, только в нем оказалась не горошина, а мерцавший, чуть приплюснутый белый шар – генератор силового поля, который тут же запросил инструкции и нашел свое место в программе, составленной Свёрлом. Затем он рванулся через всю станцию к выходу в открытый космос и дальше, к своему месту в разраставшейся сети таких же сфер-генераторов. Туда, где находился шар, тут же спустился клубок щупалец – убрать остатки оболочки, и в этот момент Свёрл понял, что двенадцати часов не хватит. Чтобы замкнуть цепь, полностью окружить станцию самоподпитывающими генераторами силового поля, потребуется двадцать.
«Так каков же ответ, а, Пенни Роял?» – подумал Свёрл. Он не сомневался, что ответ этот должен был быть.
Возможно, уже восстановленного оружия станции хватит, чтобы отразить атаку, пока доделывается сеть? Нет, Свёрл так не думал. Государственные корабли современны, и боекомплект у них соответствующий: и гравитационные волны, и суб-ИИ снаряды с ускорителями, и весь спектр лучевого оружия, и, возможно, даже такие штуки о которых Свёрл и понятия не имел. Корабли приближались медленно и уверенно, точно зная, что способны перемолоть станцию в фарш.
Размышления Свёрла прервал вызов по У-коммуникатору. Что ж, канал он открыл, но полосу пропускания ограничил.
– Итак, Свёрл, – раздался голос, – ты уже полностью захватил контроль над Цехом Сто один.
– Смотря что подразумевать под словом «полностью», – отозвался Свёрл. – Кто ты?
– Меня зовут Гаррота, – ответил ИИ. – И под словом «полностью» я подразумеваю то, что ты управляешь всеми оставшимися станционными ИИ, причем один из них даже реактивировал телепорт. Данные сканирования говорят также, что вскоре и твой У-пространственный двигатель будет в рабочем состоянии.
Свёрл на миг замешкался с ответом, прикидывая, действительно ли их сканеры настолько хороши.
– Да, я ими управляю, но насчет «полностью» можно и поспорить. На станции еще есть мертвые зоны, еще есть независимые разумы, еще полным-полно дикой нано- и микротехники.
Свёрл готов был спорить о чем угодно, лишь бы отсрочить неизбежную атаку государственного флота.
– Не играй словами, – сказал Гаррота, видимо, разгадав его намерения.
Кстати, откуда он знал это имя? И тут же Свёрл вспомнил, откуда. «Гаррота Микелетто» – так назывался ударный корабль, отправленный на перехват в системе Масады. Он же тогда и ушел в самоволку, поскольку на борту каким-то образом умудрился укрыться Пенни Роял. Его остатки сплавились со старушкой «Розой» Блайта, создав звездолет под названием «Черная роза». Возможно, именно на это и стоило сделать упор…
– Полагаю, теперь ты обрел новое тело? – спросил Свёрл.
– А ты проницателен, – ответил Гаррота. – Новое тело и новое задание, от которого меня не отвлечь никакими разговорами. Мы не можем позволить прадору, пускай даже бывшему прадору, контролировать настолько серьезный объект, как Цех Сто один. Таким образом, у тебя есть двенадцать часов – время, которое ты, несомненно, уже вычислил, – чтобы покинуть станцию.
– Это немного нечестно, – заметил Свёрл. – Данная станция наверняка попадает под те же нормы вознаграждения за спасенное имущество, что и «Изгнанное дитя», теперь именуемое «Копьем». Я требую ее себе – по этим законам.
– В идеальной Вселенной, – сказал Гаррота, – все законы будут равно применятся ко всем и никогда не будут нарушаться. Но мы живем не в идеальной Вселенной, мы живем там, где по потенциальным угрозам надо наносить упреждающий удар, пока они не привели к катастрофам.
– В идеальной Вселенной, – возразил Свёрл, – Пенни Роял не избежал бы смертного приговора, пожертвовав частью своего разума, предположительно виновной в преступлениях. Что скажешь на это с учетом твоей близости к Черному ИИ?
– Мы можем болтать так сколько тебе угодно, – отрезал Гаррота. – Двенадцатичасового срока это не изменит.
– У меня больше нет корабля, – ответил Свёрл, – так на чем же мне покидать станцию?
– «Копье» всё еще там.
– Судно не мое. И Торвальд Спир уходит на нем совсем скоро.
– Мы обсудили и это, и другие доступные возможности. Мы понимаем, что в душе ты по-прежнему взрослый прадор и потому стремишься к безопасному уединению в собственном, желательно большом, корабле. И хотя мы не можем согласиться с тем, чтобы ты управлял Цехом Сто один, мы готовы позволить тебе покинуть станцию на борту государственного дредноута – из тех, что остались в отсеке конечной сборки.
– Они серьезно повреждены, – заметил Свёрл.
– По крайней мере у одного из них есть рабочий термоядерный двигатель. Этого достаточно, чтобы уйти. Прочие материалы и компоненты мы обеспечим, как только снова обретем контроль над станцией и запустим ее.
Заманчивое, однако, ему сделали предложение: никакой борьбы, плюс собственный дредноут, достаточно большой, чтобы переделать его под свои нужды. Но вопросы оставались. А что если флот ударит по нему, едва он покинет станцию? Можно ли им доверять? Свёрл – не гражданин Государства и по-прежнему представляет собой потенциальную угрозу, особенно из-за общеизвестной связи с Пенни Роялом. Кроме того, вполне возможно и то, что они заключили какую-нибудь – касающуюся его – сделку с королем прадоров. И, естественно, оставался еще Пенни Роял.
Черный ИИ открыл ему возможность создания силовой защиты. А кроме того, он поместил частицу себя в ядро каждого станционного ИИ. И Свёрл боялся, что нарушит некий молчаливый договор, если покинет это место. Он был уверен, что, несмотря на завершение его собственной истории, еще не сыграл свою роль в планах Черного ИИ.
– Я тщательнейшим образом обдумаю ваше предложение, – отозвался Свёрл. – Мне потребуется некоторое время, чтобы перебраться на один из дредноутов вместе с семьей.
