Ткач опустился возле нас, его поле, мигнув, отключилось. Дети Свёрла решили приземлиться между двух кратеров, а сам Свёрл присоединился к нам. На мой форс поступило множество запросов, по открывшимся каналам побежали информационные потоки, и вокруг меня раскинулся виртуальный мир. Я видел, как второй телепорт закрылся, сменив мениск на стеклянную гладь, и одновременно прокручивал запись того, что происходило в зале телепорта Флинта. Обновления и объяснения сыпались градом. Кроме того, оказалось, что я смотрел и через многочисленные сенсоры, установленные внутри далекой сферы.

– Ты тоже получаешь всё это? – спросил я Сепию.

– Достаточно, чтобы понять, хотя от некоторых блоков данных приходится отказывается, они меня перегружают, – ответила женщина.

– Пенни Роял, – произнес я, внезапно ощутив душераздирающую пустоту.

– Невозможно, – откликнулась Рисс.

Судя по ее тону, она давно отказалась от мысли отомстить Черному ИИ – так же как и я.

Мы проследили за событиями, свидетелями которых не были, до текущего момента, увидели, как на Черный ИИ напали, как он разбился, как даже его осколки превратились в кристаллическую пыль, – и теперь смотрели, как Брокл косяком сновал внутри сферы, словно искал новые жертвы.

– Брокл ошибся, – проговорил Ткач прямо в наших головах, – в оценке масштабов.

Что-то оторвалось от его клешни и взмыло в небо. Под моими ногами дрожала поверхность планеты, но в то же время я чувствовал, как поднимаюсь вместе с выпущенным Ткачом предметом. Внизу виднелась земля и мы все – в мельчайших подробностях. Еще выше – и я увидел воронки, три из которых сверкали, как глаза паука. Тут я вернулся в собственное тело – и опустился на одно колено, иначе просто сверзился бы с края кратера.

Перед нами лежал еще один мениск телепорта – Рисс оказалась права насчет их количества. Что-то вырвалось из него, что-то вроде вертевшегося волчка, только больше тридцати метров в поперечине, пончик токамака, опоясывавший толстую, органическую на вид ось. Одно из тех устройств, с которыми я столкнулся на планетоиде Пенни Рояла, одна из машин, поддерживавших ИИ в У-пространстве. За первым токамаком взмыли в небеса еще три – все они, местами раскаленные докрасна, кувыркались, дымились, плевались расплавленным металлом.

Меж тем из двух телепортов выходило что-то еще. Над самым дальним словно бы заклубился черный дым, но я разглядел, что это рои черных кинжалов, пучки шипов, хлопья кристалла, переплетавшиеся серебристые побеги, извивавшиеся щупальца, которые соединялись и расщеплялись, – вся эта масса находилась в постоянном движении, перемещаясь и изменяясь, точно какие-то безумные картинки в калейдоскопе. Вокруг грохотало так, словно мы стояли у исполинского водопада. И тут я ощутил появление в виртуальных границах чего-то огромного… и продолжавшего расти.

Гигантские темные колонны всё тянулись и тянулись вверх, а машины, вернувшиеся в объятия гравитации, достигли верхней точки своего полета и начали падать. Но падали они недолго. Когда они столкнулись с поднимавшимися черными массами, их отбросило в сторону, как что-то попавшее на быстро крутившееся спицевое колесо. Одна ушла вверх, другая врезалась в ближайшую скалу, разбилась, фонтанируя плазмой, и покатилась вниз, полыхая и оставляя на камнях мазки расплавленного металла.

Живые черные стволы продолжали расти из двух телепортов. Высоко над землей колонны сплелись, образовав один необъятный столб, который, словно набежавшая гроза, заслонил звезды, внутри толщи, как молнии, мелькали какие-то вспышки. Потом колонна начала изгибаться, нависла над нами, но я знал, куда она направляется, и не чувствовал страха – только благоговение. Наконец бывшая вершина столба коснулась третьего телепорта, через который прошла лишь малая частица Пенни Рояла – чтобы на той стороне ее уничтожил Брокл. Со звоном погребальных колоколов «концы» Пенни Рояла покинули два других телепорта, и те отключились. А я, повернувшись, смотрел, как Черный ИИ – кристаллическая масса, перевитая серебряными прядями, – во всей своей полноте спускается через третьи врата в сферу. Мне казалось, что я стою возле гигантского здания, которое рушится, уходя в собственный фундамент, – а может, у огромного дерева с черной чешуйчатой корой, проваливавшегося в подземную пещеру.

Вот теперь Брокл столкнется с по-настоящему серьезными проблемами. Я снова потянулся к сенсорам сферы, однако встретившее меня зрелище оказалось неожиданным.

Что-то происходило с телепортом. Брокл на всякий случай собрал в единое тело свой косяк и занялся изучением устройства. Показания были странными, необъяснимыми, а маячившее в рамке небо Панархии отчего-то потемнело.

«Почему я не отключил его?»

Ответ был, конечно, очевиден: телепорт представлял собой единственный выход из сферы на тот случай, если Брокл по какой-то причине передумает и решит покинуть ее. Возможно, следовало деактивировать врата прямо сейчас? В виртуальности, через системы сферы, он потянулся к телепорту и управлявшему им ИИ. Но внутри этого ИИ росло, уверенно поглощая его, нечто, и это нечто тоже было непостижимо. Что-то неудержимо менялось. Интерфейс невероятным образом выгнулся, точно выдуваемый мыльный пузырь. Система позволяла увидеть, что то же самое происходит и по ту сторону врат – интерфейс расширялся в обоих направлениях в пределах рамки. Мениск продолжал темнеть, приобрел правильную сферическую форму – и вдруг весь покрылся тончайшими трещинами, точно разбившееся защитное стекло.

Запаниковав, Брокл задействовал все свои сенсоры, но то, что он обнаружил, казалось совершенно нелогичным. Местные возмущения У-пространства генерировались по всей поверхности пузыря, а потом У-характеристики начали меняться и в самой сфере. Сосредоточившись на этом, он убедился, что в деле участвуют вкрапленные в стены ИИ. Выбрав одного, Брокл увидел внутри кристалл в серой керметовой рамке, которая удерживалась каким-то наполовину погруженным в тканую стену механизмом. Весь кристалл оплетали метаматериальные обвязки. На глазах Брокла кристалл ИИ потемнел, пошел трещинами, раскололся и начал вырастать из своей рамки; показания массы неуклонно увеличивались. А потом он развернулся и пустил побеги, становясь сверкающим, продолжавшим меняться и расти соцветием шипов.

И это происходило повсюду. Каждый встроенный в стены сферы ИИ набухал, распускался, превращался в огромную шипастую палицу, разрывая рамку и те механизмы, которыми он пользовался прежде для перемещения. Броклу казалось, что его косяк угодил в подводный грот, где стены были усеяны черными морскими ежами. И, конечно, он понимал, что тут происходит.

Брокл открыл огонь: полосовал атомными лучами, выпускал сверхплотные пули и раздробил множество росших «булав». Повсюду парили осколки, но каждый из них уже генерировал У-возмущения и рос, рос, превращаясь в дрейфовавшую черную звезду. В считаные минуты едва ли не все свободное пространство сферы заполнили кубические километры черного кристалла, а по стенам меж тем расползлись серебристые нити и щупальца, точно ртуть побежала по прозрачным венам, – и всё соединялось, включаясь в единую цепь. Продолжая стрелять, Брокл лихорадочно старался разобраться в происходящем и начал догадываться, в чем ошибся. Он знал, что должно было случиться, понимал, что происходит сейчас, – но как же он сглупил, не подумав о том, что эта сфера столь велика не без веской причины. То, что он принял за Пенни Рояла, то, что он, как ему казалось, уничтожил, было не больше Черным ИИ, чем одна из единиц Брокла – самим Броклом.

Боеприпасы и энергия уже иссякали, и Брокл, призвав все свои единицы, метнулся к пузырю телепорта. И отлетел в сторону, ударившись о твердь. Проход некоторым образом стал однонаправленным. Повсюду вокруг грозди разраставшихся шипов, пучки кристаллических клинков, мотки серебряных щупалец встречались, сливались – и продолжали увеличиваться, заполняя собой пространство. Брокл вынужден был отступать, спасаясь от тянувшихся к нему игл. Наконец Пенни Роял заговорил.