Юноша как угодно воображал себе этот день, но точно знал, что не станет белой вороной, так как все поступали в это учебное заведение одновременно с ним и, вероятнее всего, не были знакомы друг с другом.

Выбранный Христофором Викторовичем лицей находился в пешей доступности как от генконсульства России, так и от дома, где проживала семья Орловых, и не выделялся чем-то особенным: был огорожен забором, вход осуществлялся через пропускной пункт, планировка здания была современной с большим количеством окон. Столовая, спортзал, спортивная площадка, медпункт, компьютерные классы с новым оборудованием – всё, что необходимо учащимся, было в наличии.

Зайдя в здание, Валера сразу же подошёл к стойке информации, находящейся напротив входа, где были вывешены списки учащихся. Вокруг суетились, словно муравьи, новоиспечённые и продолжающие учёбу лицеисты, стремящиеся поскорее осесть в каком-нибудь классе. Скользнув взглядом через сотню имён, он нашёл свою фамилию и рядом с ней номер аудитории, в которой должно было пройти его первое занятие. Мальчик поднялся на четвёртый этаж и, найдя нужный кабинет, взялся за ручку двери, но сзади его вдруг кто-то окликнул.

– Salut 15, тебе тоже сюда? – весело спросил девичий голосок.

– Salut, видимо, да… – развернувшись, растерянно произнёс юноша. Перед ним стояла улыбающаяся девушка с чёрными, собранными в длинный хвост волосами и немного смуглой кожей, в джинсах и красной свободной майке с эмблемой какого-то спортивного клуба. Глаза её были карими, а ростом она почти на голову была ниже его. Смотря снизу вверх, она будто ждала от него каких-то действий. – Меня зовут Валера Орлов.

– Меня – Камилла Брель. Очень приятно, – девушка протянула руку с кистью со слегка набитыми костяшками, и юноша, чуть-чуть приподняв уголки губ, пожал её довольно крепкие пальчики. – Давай, заходи уже! Зачем торчать в коридоре…

Валера кивнул, и вместе они вошли в класс, где ещё не собрались все ученики группы, как и преподаватель. Сын дипломата почувствовал себя несколько неловко, так как те, кто там находился, были одеты по-разному: кто в джинсах и майках, кто частично в спортивной форме, но точно не в костюмах.

«Ну, мама! – про себя возмутился мальчик, крепко зажмурив глаза. – Теперь все подумают, что я мажор, который пришёл в брюках и кофте! Ладно, это не самое страшное… Хорошо хоть пиджак, галстук и рубашку с запонками не заставила надеть».

– Ты чего? Не бойся ты так! – усмехнулась кареглазая девушка, глянув на кислую физиономию парня. – Я тоже здесь никого не знаю… Все мои друзья, с которыми я училась в коллеже16 и которые поступили тоже сюда, находятся в других параллельных группах. Рано или поздно я с ними пересекусь при ротации классов, но досадно, что не сейчас.

– Что? Не боюсь я! – Валера, опомнившись, отрицательно завертел головой. – Неважно… Я, кстати, из России и кроме тебя никого здесь не знаю. Давай, пока время есть, познакомимся с остальными.

В класс ещё приходили ученики до тех пор, пока их число не достигло двадцати двух. Среди них были не только французы, но и иностранцы из Великобритании, Испании и некоторых арабских стран.

Когда явился преподаватель по математике и начал проводить перекличку присутствующих по журналу, он не смог выговорить в полном русском имени Валерий букву «й», из-за чего слышалось женское европейское имя Валери, что, конечно, вызывало ехидную улыбку у присутствующих. Валерий хотел было попросить называть его короче – Валера, но, подумав, что они и это имя плохо будут выговаривать, делая ударение на последний слог, сказал, чтобы к нему обращались просто – Вэл.

В середине дня наступил длинный перерыв около двух часов, во время которого все шли обедать. Еда была разнообразной, качественной и аппетитной. Однако, чтобы получить свою порцию, потребовалось отстоять длинную очередь в столовой, что только сильнее вызывало желание поесть.

В шесть часов вечера занятия закончились, и Вэл направился домой, спеша рассказать родителям о проведённом дне. И хотя он сильно устал от восприятия большого количества информации и новой обстановки, впечатления от французской школы у него остались положительные: не нужно носить сменную обувь и одежду, при этом везде в помещениях чисто, все приветливы и добродушны, домашних заданий не так много, тем не менее учебный день довольно интенсивный.

На всех занятиях и на обеде он сидел рядом с Камиллой, которая оказалась гиперактивной девушкой и многократно более разговорчивой, чем его мать. Хотя о себе Вэл рассказал совсем немного, например, что он из семьи дипломата, то о ней он не узнал, наверное, только, кем являлась школьная подруга её прабабушки. Камилла была наполовину цыганкой по отцу, наполовину француженкой по матери. Её отец всю жизнь занимался боевыми искусствами, а в настоящее время работал тренером и постоянно находился в разъездах со своими подопечными. Девушка же жила с дедушкой и бабушкой в Страсбурге. Однако она практически ничего не сказала о матери и не стала отвечать на вопрос, по какой причине её отец перестал выступать на боях.

На следующий день после занятий по истории и географии Вэл и Камилла направились в столовую и, получив свои порции пищи, заняли стол.

– Значит, ты благодаря отцу с детства занимаешься боевыми искусствами? Наверное, выросла на китайских и американских фильмах восьмидесятых? – поинтересовался Вэл, похлёбывая грибной суп.

– Именно, тхэквондо, дзюдо, каратэ… Обожаю фильмы о мордобое! – восторженно произнесла девушка, яростно блеснув глазами, а затем, лукаво улыбнувшись, сказала вскользь: – Ты высокий крепкий парень! Занимался ведь чем-нибудь?

– Эм… Ну да! – Вэл, покраснев, отвёл взгляд в сторону. – Мою старшую сестру с раннего детства отдали на художественную гимнастику, а я долгое время посещал бассейн и бросил чуть больше года назад. Потом ходил в спортзал и на бокс.

– На бокс ходил! – Камилла хитро прищурилась, прожигая парня взглядом. – Отлично, я планирую скоро записаться на тайский бокс, и мне понадобится партнёр для спарринга.

– Я понял, к чему ты ведёшь, – Вэл отрицательно завертел головой. – Хочешь, чтобы я стал твоей личной грушей, чтобы стоял в стойке и терпел твои удары. Не буду же я тебя бить. К тому же весовая категория и другие аспекты не делают нас равными противниками.

– Как раз мне нужно лупить кого-нибудь побольше! Ты не бойся, со мной ничего не будет. И травмы, и синяки на соревнованиях были, – кивая с важным видом, похвасталась Камилла.

– Ага, до тех пор, пока твой отец не приедет и не начнет разбираться с обидчиком своей дочери, – криво ухмыльнулся Вэл, приподняв правую бровь.

– Ну… – девушка вдруг поникла головой, словно упоминание об отце застало её врасплох. – Я редко его вижу в последние годы. Он много работает… – Камилла перевела взгляд на уже чистую тарелку юноши. – Ты доел? Пошли на следующий урок?

***

После первой учебной недели Вэл был рад наконец отдохнуть. Несмотря на выходные дни, отец всё равно находился в генконсульстве и, в зависимости от количества работы, мог там пробыть и один час, и целый день. Мать занималась делами по дому, учила французский язык по школьным учебникам и тетрадям Вэла, смотрела новости, либо ходила болтать в соседние апартаменты с женами дипломатов.

Анализировать и переводить книгу с рунами Вэл был не в состоянии, как бы его не тянуло к ней. Какое-то время он переписывался в соцсетях со своими друзьями из России, а потом написал Камилле, спросив, чем можно было бы заняться в субботу в Страсбурге.

– Все достопримечательности ты уже обошёл в городе, а что-то новое я вряд ли тебе покажу, поэтому лучший способ отдохнуть от учёбы – это заняться какой-нибудь физической активностью! – ответила в чате Камилла.

– Значит, драться с парнем опять хочешь? – написал в чате Вэл, поставив смайлик «Радость до холодного пота».