Муромские леса – как и все леса. Бора сменяются раменями и болотами. Изрезаны они малыми речушками и реками. Среди сосновых боров, словно мираж, на больших площадях раскинулись озера с прозрачной водой и с речными видами рыб. Почти все озера карстового происхождения, почти все соединены истоками с реками Сережей, Тешей, Кудьмой и так далее.

Озеро Шишовское было расположено в шести километрах от Сосновского. Через каждые три года вода из него полностью уходила. Оставалась одна воронка, похожая на жерло вулкана. В подземные карстовые лабиринты уплывала рыба. Весной озеро по истоку снова наполнялось водой, рыба появлялась.

Животный мир лесов был разнообразен. Можно было встретить редкого гостя – медведя. Приходили кабаны. Осторожно разгуливали лоси. На ручьях и речушках строили плотины бобры, создавали искусственные озера. Встречались куницы, выдры и так далее. Мир пернатых также был велик и разнообразен – от маленького клеста до большого глухаря.

Куст деревень Сосновского района был расположен в Муромских лесах. Много веков назад поселились здесь мужики. С лесом вели борьбу за каждый гектар земли. Рубили деревья, корчевали пни. Заравнивали вручную раскорчеванные площади. Супесчаные и песчаные подзолистые земли кормили только трудолюбивого мужика. Лодырям своего хлеба до Масленицы не хватало. Зима спрашивала: «Что летом делал?» Трудолюбивые бережливые мужики и на этой земле добивались хороших урожаев. В лесных деревнях крестьяне трудились не только лето, но и зиму. Одни занимались смолокурением, другие делали из дерева предметы домашнего обихода: сани, кадки, телеги, лопаты и так далее. Многие уходили на сезон на лесозаготовки и на заработки в города.

В сентябре 1965 года из трех колхозов залесного куста организовали совхоз «Рожковский». Землепользование четырнадцати деревень было объединено в единое государственное сельхозпредприятие. Директором совхоза был назначен Трифонов Михаил Иванович. В деревне Рожок его звали «наш Мишка». Чистов считал его мужиком перспективным. Члены бюро райкома не возражали против его кандидатуры, но многие думали: «Человек не имеет ни опыта, ни образования. Семилетнее образование, двухгодичная партийная школа и один год работы председателем колхоза – этого мало, чтобы руководить таким огромным совхозом, охватившим территорию двух сельских советов и раскинувшимся на двадцать пять километров». Возразить Чистову никто не осмелился. Никому не хотелось быть в немилости из-за пустяка.

Совхоз был разделен на три отделения, по сути, колхозы были преобразованы в отделения. Управляющими отделениями были назначены заместители председателей колхозов. В Николаевке – Мочалов, в Рожке – Трифонов, в Венце – Кузнецов. По просьбе директора совхоза Трифонова из ММС отозвали Кузнецова. Секретарем парткома по рекомендации Чистова был избран Кочетков. Председателем рабочего комитета – Стачев, бывший председатель Рожковского колхоза. Всему руководящему звену колхозов была предоставлена соответствующая работа и в совхозе. В совхозе штаты руководящих работников оказались в два раза больше. В отделениях все остались на своих местах. В контору совхоза набирались заново.

Наметили собрать общее собрание рабочих и служащих всего совхоза, то есть всех членов колхозов, преобразованных в отделения. На организационное собрание приехало районное руководство: секретарь райкома Чистов, секретари Бородин и Сафронов, председатель райисполкома Бойцов. Первым перед собравшимися вчерашними членами колхозов, а ныне рабочими совхоза выступил Чистов. Он подготовил длинный, на целый час, доклад. Начал так:

– Товарищи, мы приняли очень правильное решение на базе ваших трех колхозов организовать один крупный совхоз. Не пройдет и пяти лет, официально об этом заявляю, ваш совхоз будет самым богатым не только в районе, но и в области. Ваши природные условия настолько богаты. Одного жаль, вы по ним ходите и не замечаете. Я должен вам прямо сказать: вы ходите по золоту.

В зале раздалась реплика:

– Хорошо бы с килограммчик найти.

Народ дружно засмеялся. Председательствовавший директор совхоза Трифонов застучал по столу и закричал:

– Тише, товарищи!

Наступила тишина, народ успокоился.

Чистов продолжал:

– Я не ошибся, правильно сказал. Вы ходите по золоту. Какие у вашего совхоза богатые перспективы! Рядом с вашими полями на больших площадях раскинулись мощные торфяники. Они измеряются тысячами гектаров. Это вам отличное бесплатное удобрение для ваших полей. На этих торфяниках будем выращивать небывалые в истории нашей области урожаи зерновых культур, овощей и трав. Мне летом этого года посчастливилось съездить в Яхрому Московской области. Я был до крайности удивлен. В одном совхозе, организованном на этих торфяниках, получают очень большие урожаи – до пятисот центнеров картошки, до восьмисот центнеров капусты и так далее. Проект на освоение торфяника давно готов, и Лесуновской ММС начаты работы. Об этом еще позаботился председатель колхоза Стачев, спасибо ему. Я захватил с собой директора ММС. Он обещает за два года осушить двести гектаров торфяника поймы реки Чары, раскорчевать, произвести все культурно-технические работы и сдать совхозу в эксплуатацию. Ваш совхоз стал четвертым в районе. Через пару лет он будет передовым. Добьемся от государства ссуды. Поднимем полеводство и животноводство. Правильно я говорю, Михаил Иванович? – Чистов обратился к Трифонову.

– Правильно, Анатолий Алексеевич, – глухо подтвердил Трифонов.

– Директора мы подобрали своего, доморощенного, – продолжал Чистов. – Я не ошибусь, если скажу, что Михаил Иванович – это самородок, гений. На него можно положиться: грамотный, честный, дисциплинированный человек. За короткий срок хозяйство он сделает передовым.

В зале раздались аплодисменты. Трифонов глядел на Чистова и улыбался.

– Секретарем парткома избрали товарища Кочеткова, вы все его знаете. Специалистов с высшим образованием агронома, зоотехника, ветврача управление сельского хозяйства подберет и пошлет к вам.

– Нашего председателя колхоза Стачева кем назначите? – крикнул Степан Храмов, бывший секретарь парткома колхоза, правая рука Стачева.

– Пока изберем его председателем рабочего комитета.

Чистов говорил о результатах уборки урожая в районе и области, о внешней политике Советского Союза и так далее.

Первым после выступления Чистова слово попросил Храмов Степан. Он начал свое выступление с хвальбы председателя колхоза Стачева. Неконкретно, путано хвалил бывший Рожковский колхоз. Он считал его передовым в районе. С возмущением говорил о назначении Кузнецова Сергея Васильевича управляющим отделением. Народ улыбался, разговаривали между собой. В зале стоял шум и гул. Храмов Степан закончил свое выступление и, хромая на правую ногу, ушел на свое место в зал. Женщины кричали с мест:

– Кузнецов понял свою ошибку, давно исправился!

– Горбатого могила исправит, – с места кричал в ответ Храмов.

Выступали старики-колхозники. Согласно уставу, сельхозартели просили вернуть им инвентарь, скот, который сдавали при организации колхоза. Им ответил Чистов:

– Ничего из того, что вы сдавали в колхоз при его организации, не сохранилось. Вы просите и не думаете, что с тех пор прошло тридцать пять лет. Мы считаем, возвращать вам нечего.

Старики с мест кричали:

– Это грабеж средь бела дня! Для чего тогда писали устав сельхозартели?!

Пока Трифонов наводил тишину, Чистов кричал:

– Дорогие товарищи, если вас допустить, вы за один день растащите весь совхоз!

– До вечера управимся, – кто-то крикнул с места.

– Мы ваш совхоз назвали «Рожковским», – продолжал Чистов. – Может быть, будут другие предложения?

– Разрешите мне предложение, – в середине зала поднялся высокий старик с черной длинной бородой. В зале стихло, только был слышен шепот:

– Карбыш.

– Мы прения закончили, – строго сказал Трифонов.

– Пусть скажет Карбыш! – закричали в зале.

Карбыш для важности кашлянул. Звонким басом заговорил: