Голос затих, и какое-то время, казалось что всего секунду, но застывшую в вечности, Малфой ничего не чувствовал. Совсем ничего. Ни Поттера, ни себя. Но потом его буквально вытолкнуло из круга. Он на мгновение ослеп и оглох, но когда восприятие вернулось к нему, Гарри был рядом.

— Как ты… — сам не совсем понял, о чём спросил его Малфой, но Поттер сурово его перебил.

— Всё потом. Что, ты говоришь, мне нужно сделать с потоками?

Максимально быстро включившись в ситуацию, Драко ответил:

— Просто пусти свою силу в них наоборот.

Фраза не имела никакого смысла, и любой профессор Хогвартса поставил бы Ниже Ожидаемого за такой ответ, но Драко знал, что Гарри его поймёт. Он присел рядом с родовым камнем, приложил ладонь к полу, и Малфой почувствовал.

Гарри тянул силы из этого места. Приманивал к себе, а потом резко отпускал, заставляя импульс задохнуться и впитаться в камни. Несколько десятков попыток такого своеобразного «дыхания», и Поттер более серьёзно взялся за дело. Объем вкладываемой магии становился больше, откаты сильнее, и в итоге замок начал стонать и дрожать. Драко даже показалось, что он слышал тоскливые завывания и стенания. Но он был так сосредоточен на том, что делал Гарри, что не стал отвлекаться.

Он и сам не понял, в какой момент его магия словно соединилась с магией Гарри. Но каждый «вдох» требовал все больше сил. В конце концов он просто потерялся в этом ритмичном дыхании самой магией, и пришёл в себя лишь когда стены ощутимо тряхнуло.

— Нам пора уходить… — услышал он словно сквозь вату, а когда смог сфокусировать взгляд, то понял, что замок рушится. В прямом смысле. Он не успел ничего сделать, его потянуло назад, в разлом в полу, и Гарри, глядя на него испуганно, почти паникуя, схватил его за протянутую в интуитивном жесте ладонь, вытаскивая из почти поглотившей его дыры. Но даже вдох Драко сделать не успел. Его ослепило золотое сияние, исходящее от их намертво сцепленных рук, и он захлебнулся в ощущениях.

Всё стало наконец правильно. Так, как и должно быть. Идеально. Его душа снова стала цельной и целой. Мысли потеряли свою значимость, он мог только чувствовать. Его. Того самого человека, который должен был его спасти. И спас. Который должен был сделать его настоящим. Завершенным. Единым. Который должен был разделить с ним все.

Попроси его кто-нибудь описать то, что он испытал от этого прикосновения, он не смог бы даже начать. Потому что высказать в словах то, что трепетало и рвалось в сердце было просто невозможно. Это было неописуемо. Он сжимал свою руку в руке Избранного. Волшебника, которого сначала презирал, потом ненавидел, потом уважал и жаждал своего спасения. Слишком много эмоций было намешано сейчас в его душе. Но одно было очевидно. Он принадлежал Поттеру безраздельно. Тупому, опрометчивому идиоту, которому просто всегда везло. Гриффиндурку с дурацкими принципами, который умудрился победить Волдеморта. Мальчику-которого-все-любят… Избранному… Гарри Поттеру.

И это было прекрасно.

Комментарий к Хуже смерти Ну что вы скажете, дорогие мои? Долгожданное воссоединение?

====== В спешке ======

Яркое золото слепило глаза. Но невозможно было ни прикрыть их, ни отвести взгляд, оно тянуло жилы прямо изнутри и приковывало внимание. Несколько ударов сердца, и глаза заслезились от этого свечения, но тут же стало ясно, что свет такой интенсивный из-за того, что вокруг темнота. Чернота. Знакомая. Ещё один вдох, и Гарри смог понять, что это глаза. Глаза звёздного мальчика так сияют.

Поттер уже хотел спросить, не спит ли он, но рядом раздался другой вопрос:

— Что это? — Драко он не видел, но как-то знал, что тот смотрит на свою звезду.

— Это Пасть Дракона, — ответил хозяин этого места, и Гарри снова инстинктивно прикоснулся к кулону на своём запястье. — Видишь, ты нашёл его. Свою звезду…

— Я её не искал, — растерянно ответил Малфой, но Гарри понял, что это было обращение к нему. — Где мы? Что это за место?

Поттер так и не мог посмотреть куда-нибудь, кроме золотых глаз мальчика, но чувствовал, что Драко совсем рядом.

— Это всегда. И никогда. Это место везде. И нигде. Это ничто. И всё. Это вы…

— Ты вернёшь ему память? Ты можешь? — почему-то спросил Гарри. Слова просто вырвались из него, будто это было единственно важным.

— Зачем? Она ему не нужна.

— Драко! — какая-то непонятная тревога охватила Поттера, и он протянул руку, не глядя, надеясь, что тот откликнется. В то же мгновение вокруг его ладони сомкнулась рука Малфоя.

— Вот видишь, она ему не нужна. Вы нашлись. Идите, у вас дела.

Сияние погасло, и парни оказались в темноте.

Гарри потерялся. Растворился. Его ослепила яркая вспышка в глазах звёздного мальчика, и он будто бы и сам стал светом. Разрозненными частицами энергии, существующими сами в себе, без единого изъяна, не имея никакого препятствия на пути. Единственной мыслью было оказаться в безопасном месте, а потом все мысли пропали. Он потерялся в пространстве и времени. Но рука в руке не дала ему совсем исчезнуть. Он всё сильнее чувствовал, как его ладонь сжимает родная и нужная, как сердце бьётся в груди, гоняя кровь, как душа рвётся навстречу своей половине, и в какой-то момент Поттер осознал себя сидящим на полу, крепко прижимающим к себе Малфоя, который так же крепко вжимался в него всем телом. Он сидел на коленях рядом с Гарри, его дыхание грело шею, а сердце билось прямо в ладонях, прямо в каждой клетке его тела. Свет, исходящий от них, постепенно становился мягче, отпуская парней из своего сияния. Оно медленно растворялось, по мере того, как связь нашла себя в душах Соратников. Дыхание обоих выровнялось, пульс словно нашёл единый ритм, а чувства…

Тишина. Равновесие. Штиль. Всё было правильно и спокойно, все эмоции, что возникали, словно уходили в молоко, потому что сейчас самой яркой была одна: единение. Гарри держал в своих руках свою жизнь, она билась сердцем Соратника в его ладонях, и это было самым важным. Его жизнь держалась за него крепко, до боли в рёбрах, так же намертво прижавшись к нему, не отпуская, не шевелясь. И больше ничего не было нужно. Только эта тишина и прикосновение пальцев к пальцам. Это ощущение было сродни тому, когда, стоя на тонких перилах, находишь баланс. И этот момент, когда тело вошло в точку равновесия, словно растянулся во времени, затягивая всё глубже в свою тягучую прочность.

— Привет, мальчики. Я вижу, Гарри нашёл тебя, и Серая дама не смогла тебе навредить, Драко…

Они очень медленно отстранились, будто сонные, не понимая, что происходит вокруг, откуда вдруг взялся окружающий их мир, если всё самое главное было в их касании.

— Вам нельзя сейчас ждать, вашим друзьям нужна помощь… Я случайно решила вас подождать, чтобы вы не заблудились в себе…

Парни неотрывно смотрели друг другу в глаза, всё ещё наполняясь тем спокойствием и уверенностью, что дарили друг другу, не в силах оторваться, не в силах даже повернуть голову в сторону Луны. Всё только стало так, как должно быть, но кому-то снова нужно что-то от них. Будто рябь появилась на водной глади, которой они сейчас ощущали себя. Как общее. Как целое. Как одно. Они одно. Они друг в друге. Они сами в себе. Мысли медленно вливались в цикл. И это неторопливо плывущее кольцо откликов, отблесков, импульсов, отголосков, идущих друг от друга, друг в друга, всё ускорялось, неумолимо превращаясь в воронку, утягивающую глубже.

— Мальчики… — Лавгуд подошла к ребятам, присела и протянула руку к их сцепленным ладоням. Но не смогла прикоснуться. Её буквально швырнуло в стену напротив. Девушка вскрикнула.

— Гарри, перестань, — не понимая ещё, что именно говорит и откуда всё это знает, Малфой стал тихо успокаивать своего мужа. — Я рядом, никто никуда не исчезнет. Мы держимся за руки, ближе некуда, Поттер. Всё хорошо, слышишь? Давай. Открой глаза.

Луна смотрела, как Гарри приоткрывает глаза, до этого крепко зажмуренные, будто кто-то замахнулся на него, чтобы ударить. Он почему-то воспринял её как угрозу. И связь не позволила ей прикоснуться.