— Жизнь за жизнь? — широко улыбнулась сирена, являя отвратительное зрелище своей улыбки. — Ака не забывает.

— А что взамен? — мысленное общение с существом было похоже на игру. Сложить паззл из странных звуков, чтобы понять её и ответить самому.

— Простого молчания будет достаточно. Вот моя рука, готов?

Гарри протянул руку в ту сторону, где, как ему казалось, была ладонь Аки, но в глазах уже темнело. Лёгкие горели и сдержать вдох казалось невозможно. А потом он превратился в воду. И дышать стало бессмысленно.

Он почувствовал течение, а потом его тело стало медленно собираться обратно. Он был уже в другом помещении. Сухом, за исключением немного подтекающего облака — чьи-то погодные чары сбоили и яркое солнце в потолке было прикрыто сероватым плаксивым объектом, которое по полу уже сделало целую лужу. Вот в ней-то парень себя и обнаружил. Сирены не было. Осталось только шепчущее: «Сочлись». А потом голову пронзил острый удар. Висок защипало. Где-то в коридоре послышалось отчаянное:

— Драко! Нет! Дефундо! Не подходите к нам!

—

Когда сияние на кончиках пальцев Драко погасло, тот будто споткнулся.

— Драко? — Гермиона подлетела к нему подхатывая под локоть. Непобедимый? Всемогущий? Так о нём думала девушка секунду назад? Где этот волшебник? Малфой задыхался, хватал воздух ртом, и Грейнджер поняла, что у Гарри закончилось время. — Где он? Мы уже близко? Драко!!! — тот побледнел ещё сильнее и закрыл глаза. Девушка обновила щит и прикрыла их чарами, Отводящими Взгляд.

— Драко, ты можешь дышать! Давай! Я слышу кого-то… Близко. Ну же, наше прибытие было фееричным!

Послышался тяжёлый вдох, он отразился от стен пустого ещё коридора, и всё прикрытие девушки пошло псу под хвост. Бег десятка ног слышался всё отчётливее.

— Он пропал. Его будто нет. Эмоции есть, а его самого нет! Я не понимаю… Но он передвигается… — Драко уже ровнее стоял на ногах. — Бежим, давай Грейнджер, бежим!

Подушечки пальцев Драко снова светились, они обжигали её руку, а Малфой всё тянул её за собой. А за поворотом они наткнулись на группу волшебников.

— Стой! — Гермиона утянула его за руку за угол, и только это спасло их от удара. А атака была убийственная. Стены шептали отголоски выпущенных заклинаний. Их не планировали взять живыми.

— Стоять! — послышалось откуда-то, и голос, усиленный Сонорусом, продолжил, — Кто отдал приказ уничтожить? — ропот нескольких тихих голосов растворился в давящей силе говорившего. — Драко Малфой! Отпусти мисс Грейнджер и брось палочку. Выходи медленно и никто не пострадает.

— Лжёт, — сказал Малфой и зло ухмыльнулся. — Это Уорик. И учитывая, что он так и не получил воспоминание, которое так искал, видимо сейчас он нацелился просто убрать меня с пути…

Парень закрыл глаза и поиграл пальцами правой руки. Гермиона не сразу поняла, что он делает, а когда поняла было уже поздно. Не выглядывая из-за угла, он бросил в ожидающих его решения стражей правопорядка какое-то заклинание, и девушка аж скрипнула зубами, понимая, что их с Гарри невербальные способности её просто бесят. И её злость не позволила ей вовремя заметить приближающихся с другого конца коридора врагов. Когда она обратила внимание на движение воздуха за их спинами было уже поздно — её оттащили от Малфоя на добрый пяток метров.

— Драко! Нет! Дефундо! Не подходите к нам! — попробовала вырваться волшебница.

— Тише, милая, тише, вам нужно бежать. Обоим. Гилберт предоставил доказательства виновности Малфоев. Обоих. Министр был неосмотрителен в выборе союзников. Он может аппарировать отсюда? Так же, как Гарри?

— Не знаю, Адам. Боже, как я рада, что ты в порядке… Вы… В порядке… — смутилась под конец девушка. — Драко? Что там?

За ту минуту Малфой не сдвинулся с места, прислушиваясь

— Гермиона, нам нужно найти Гарри. Он совсем близко. Они хотят мою палочку — идиоты… Я даже не помню, где она…

Грейнджер не ожидая дальнейших предложений вышвырнула за поворот коридора свою палочку. А потом сверкнула глазами, мол: «Ну! Чего молчишь?!»

— Простите! Это я со страху… — споясничал Малфой, понимая, что его заклинание сработало. — Сдаюсь! — крикнул Драко. — Сейчас выйдет Гермиона, а потом я. Вы же не будете атаковать Героиню Второй магической войны?

Он попятился, а девушка хотела уже сделать несколько шагов в сторону защитников Министерства, но мистер Диггори её остановил.

— Подожди… — он сотворил фантом, который очень медленно поплыл в сторону Уорика и его людей, а они стали отходить в противоположную сторону.

— Мистер Диггори, нам туда… — указал Драко рукой, которая сейчас снова светилась золотом. И это направление было ровно через толпу ожидающих сдающегося Малфоя волшебников.

— Драко?

— Ты потом мне объяснишь, что это было, а сейчас нам нужно погасить вспышку обострения справедливости среди работников Министерства. Гарри, я выжат досуха. Моё обездвиживающее не будет работать вечно… И скорее всего не накрыло всех… Ты следишь?

— Прости, отвлёкся на плавание… Что у вас?

— Ты мне нужен. Я знаю, где ты. Ты можешь выйти тихо, не привлекая внимания? Точную дверь я пока не ощущаю, нужно подойти ближе.

Спустя секунду тишины Поттер ответил:

— Только вышибив дверь чем-нибудь сильным. Я её попросил, но она не открывается…

Малфой раздражённо вздохнул:

— Мы с тобой позже поработаем над терминологией… Потому что любой другой отправил бы тебя в Мунго. Не шуми, Гарри, пока не шуми. Я не знаю, сколько именно там человек,— он посмотрел на Гермиону и Адама, которые нетерпеливо ожидали его действий. Кивнул им и снова прикрыл глаза: — Но точно не меньше двадцати. И Уорик жаждет моей смерти… — в этот момент по коридорам прокатилась взрывная волна. Как мудро предположил мистер Диггори, фантом был лучшим решением. — И не только моей, он не почурается убить Гермиону…  — Драко почувствовал гнев своего мужа, казалось, всей кожей. — Тише, тигр, тише. Я скоро.— он принял какое-то решение и снова кивнул своим друзьям. — Поделишься?

Гарри в его голове только улыбнулся.

Драко проходил сквозь застывших защитников, среди которых оказались и авроры, и невыразимцы, и просто сотрудники в министерских мантиях, как горячий нож сквозь масло. Они были под Пологом Тишины. И конечно использовали Отводящие Взгляд чары. Заклинание Малфоя сработало на славу. И всё же не все оказались под его действием. Кто-то заметил их движение и бросил заклятие Обнаружения. Гермиону и мистера Диггори окутало лиловое облако Хоменум Ревилио, но Драко остался незамеченным. Только это больше не имело значения. Их нашли, когда они находились в самом сердце толпы. Полетели ещё заклинания, Малфой перестал играть в хорошего мальчика и выпустил силу, которой щедро делился сейчас Поттер. Гермиона толкнула его вперед, чтобы он не тратил время. Одним жестом она показала, что они с Адамом готовы сдерживать наступление, а у Драко есть задача поважнее. Парень обернулся вихрем, снова накладывая Отводящие Взгляд чары. Это, конечно, не сделало его невидимым, но дало возможность обойти нескольких авроров, которые уже сбросили его заклинание и медленно возвращали себе возможность двигаться. Гарри смотрел на всё происходящее с внутренним восхищением и напряжением. Он волновался за Драко, за друзей, но не мог не восторгаться тем, как его соратник пользуется силой. В его арсенале было намного больше заклинаний, некоторые были отдалённо знакомыми, но всё же Поттер и представить не мог, как будет сражаться Малфой. Он жил магией, даже не задумываясь о её использовании, и теперь, когда палочка не мешала ему, он просто каждым своим движением показывал, каково это — быть рождённым в семье чистокровных волшебников. Самым чарующим в его действиях было то, что он не всегда использовал атакующие заклинания. Вот какой-то мужчина наставляет на него палочку, но Драко левитирует его мантию ему на руку, отчего заклинание тает, так и не родившись: никто не будет вслепую бросать удар. Следом под ногами нападающего появляется Агуаменти, и сразу же вода замерзает, приковывая обувь волшебника к полу. Драко рисует вокруг него ледяные стены, и этот противник остаётся лишь наблюдателем. И сразу же под ноги Малфоя летят камни, странно искрящиеся, будто вот-вот должны… И да, Драко укутывает их в воздушный поток, как в одеяло, и отправляет в полёт к потолку — тёплый воздух от жара камней сам поднимает их. Но они не касаются поверхности, а так и застывают над кем-то, кто, понимая, какая угроза над ним нависла, бежит, сверкая пятками. Пол под следующим аврором тает, поглощая его ботинки, и замирает, а мантия, изрезанная Секо в мелкие ошмётки, застилает глаза, ожившие лоскутки будто взбесились, ударяя по палочке в руках сурового мужчины.