— Хорошо, — согласилась я, пытаясь запечатлеть в памяти каждое слово.

— Это еще не все, Злата. Враг не дремлет. Он в полной боевой готовности и уже нанес удар, хоть вы и не замечаете. Даниил догадывается, но тебе нужно опередить его.

Я закивала, переваривая информацию. Столько всего важного сейчас говорил господин Петракович. Хотя некоторые слова пока не имели для меня смысла, но уверена, что скоро он появится. Ведь в прошлом году я тоже несерьезно восприняла его пророчество, а потом все сбылось.

— И последнее, дитя мое, — почему-то грустно вздохнул оракул. — Внимательно смотри в свои сны, не забывай о голосе. Если ты не в сознании, оболочки между измерениями чрезвычайно тонкие и послания, которые передают души, можно услышать.

Я кивнула, жалея, что не взяла с собой записную книжку, и вдруг услышала, как зазвенели колокольчики при входе в кафе.

Сердце пропустило удар, чувствуя кто это.

Адам… Это был он…

Через несколько секунд я уже была в объятиях любимого. Он нежно прижимал меня к своей груди, одной рукой обхватив за талию, а другую запустил в волосы…

— Злата, — болезненно произнес мужчина. — Ты жива.

— Жива, — подтвердила я, наслаждаясь его ароматом.

От Адама пахло дождем, пронизывающим ветром и табаком. Его рубашка была местами порвана, ботинки и джинсы — грязными, волосы — спутанными, а на лице появилась жесткая щетина.

— Ты такой колючий, — улыбнулась я и потерлась о его щеку. — Как будто месяц не видел цивилизации.

Каким-то чудом все обиды и недоразумения исчезли, растворились, словно утренний туман. Сейчас не было ничего важнее того, что мы рядом, живы и здоровы.

— Злата… Злата… — обнимал меня, шепча имя, будто целебную мантру. — Прости меня! Я отпустил твою руку…

— Все в порядке, — успокаивала его. — Уже все в порядке. Там было не так ужасно, как ты описывал, — намеренно соврала я.

Сомневаюсь, что ему будет легче, если узнает, что пребывание в темноте было хуже смерти.

— Я искал тебя все это время. Делал прыжки, пытался понять, как так случилось, что ты ускользнула…

— Знаю, но это уже не имеет значения… Главное, что я здесь, и ты здесь.

— Я так люблю тебя, Злата, — прошептал он. — Мне никто не нужен во всем мире. Только ты.

— Я тоже тебя люблю, Адам. Прости меня за Оливера, это была глупая ошибка. Он просто друг, — ответила, чувствуя, что глаза увлажняются.

Или потому, что Адам впервые сказал, что любит меня, или потому, что мы столько времени потратили на глупости, или из-за того, что иногда девушки просто так плачут.

— Не могу поверить, что ты здесь, — посмотрел он на меня. — Но как? Как ты оттуда выбралась?

— Сама не знаю…

— Ну, что же, садитесь, разговаривайте, а мне пора, — вдруг сказал господин Петракович, вставая со стула.

Мне стало очень стыдно. Ведь все это время дедушка был молчаливым свидетелем романтической сцены. Хотя, кажется, для него это не стало сюрпризом.

— Даниил, заказал тебе твою любимую еду, — улыбнулся оракул. — Успехов вам.

Он кивнул нам на прощание и, медленно обходя соседние столики, вышел из кафе.

— Пожалуй, сядем, — растерялся парень, заметив, что все присутствующие сейчас смотрят только на нас.

— Ага, — пролепетала я, хотя на самом деле совсем не хотела увеличивать расстояние между нами.

Наконец Адам был рядом. Если бы сейчас осталась наедине, то, пожалуй, прыгала бы от счастья. Но не подобает взрослой девушке вести себя, как шестилетний ребенок. Поэтому я пригладила волосы и сдержанно вернулась за стол.

— Я читала газету. Адам, надо срочно с этим что-то делать. Они не имеют права, все эти обвинения беспочвенны…

— Да, но частично они правы, — ответил парень, неотрывно глядя на меня. — Я действительно в последнее время потерял позиции.

— Ложь. Ты — замечательный ректор. Университет — твой, ты его создал! — бурно возразила я, не понимая, почему он так равнодушен к судьбе Мумии.

— Я — ужасный ректор, и кому, как не тебе, знать об этом, — мягко улыбнулся Адам. — Ситуация сейчас сложная. И это касается не только квеста или тебя, Злата. Дело в том сентябрьском проникновении. С тех пор со студентами происходят ужасные вещи. Ты не могла не заметить изменений.

— Ты о том, что все себя ведут, как мартовские коты?

— Да. Вивьен провела анализ магического фона и подтвердила, что вспышки влюбленности произошли не без помощи магического вмешательства. Но есть одно большое «но»: неизвестно, где находится источник и почему любовная магия подействовала не на всех. В университете осталось около десяти процентов людей, которые не проявляют сексуальной активности. И это еще больше осложняет мне задачу. Ведь, чтобы нейтрализовать чары, нужно разобраться в их природе. Я до сих пор совсем не продвинулся в этом деле. Существуют сотни различных любовных заклинаний, настоек, снадобий, заговоров… Все они имеют разное действие и формулы. А чтобы приготовить противоядие, нужно знать состав яда.

— Но почему ты так из-за этого волнуешься? Ну, влюбляются все. И пусть влюбляются, встречаются, расстаются — это обычное дело.

— Если все происходит из-за реальных чувств, то да, а если через магию… Это опасно. Смертельно опасно. Недавно произошла стычка между двумя старшекурсниками за девушку. Они чуть не убили друг друга. И я думаю, что такие случаи скоро участятся. Времени почти не осталось.

— А что тогда делать? — побледнела я.

Сразу представила масштабы катастрофы. Если все начнут выяснять отношения, драться, ссориться, то это может закончиться кучей невинных жертв.

— Надо найти Селену. Она заварила эту кашу…

— И где же ее искать? Она мощная и коварная ведьма, которая все знает о нас и университете. Скорее она нас найдет, чем мы ее.

— У меня есть одна идея. Она очень рискованная и, возможно, не увенчается успехом, но это единственное, что сейчас можно сделать.

— Ты о чем? — спросила я, каким-то шестым чувством ощущая, что ничего хорошего он не планировал.

— Зрячие уже давно пытаются отвоевать один материк. На нем живет большинство различных чудищ и монстров, которых ты изучаешь. Совет никак не может понять, почему не удается завоевать их территории. Монстры оттуда просто не исчезают. Будто их кто-то намеренно штампует, защищая какие-то секреты. Именно туда в прошлом году я и отправил Ярика, ибо случилась вспышка активности вурдалаков. Итак, существует теория, что на материке живет племя сивилл, которые таким образом не пускают магов к своим владениям.

— Сивиллы? А это кто такие?

— Богини судьбы, всего их существует тридцать. Самые известные — Яровила, Демовила, Липовила, Дора, Примна, Пита… — заметив мое недоумение, Адам прекратил их перечислять и продолжил. — Согласно поверьям, сивиллы присутствуют при рождении ребенка. Они определяют его судьбу и вселяют душу. А также могут вылечить раненого или больного, могут воскресить умершего. И так же одной силой мысли убить человека, в которого когда-то вдохнули жизнь. Если они действительно существуют, то те проклятые земли — единственное место, где они могли бы спокойно жить. Поэтому, если я их найду, то смогу узнать все о Селене, а, возможно, и убедить сивилл убить ее. Другого пути просто не вижу, Злата.

— Нет! — категорически покачала я головой. — Рисковать своей жизнью ради легенд? Я категорически против!

— Не все сивиллы злые. Есть и хорошие. Я найду с ними общий язык.

— Я — против! — с нажимом повторила. — Не отпущу тебя туда одного.

— А я сам и не пойду. Со мной будет Любомир, он уже согласился.

— А как же университет? И петиция? И я?

— С университетом на этой неделе все улажу. Больше он не будет стоять на пути моей личной жизни. Петиция меня совсем не волнует. А ты, Злата… Только ради тебя я это делаю. Ты же понимаешь, что Селена не успокоится, пока не уничтожит тебя. Поэтому другого выхода не существует.

— Существует! — слабо возразила я. — А оракулы? Почему ты не спросил о Селене у Петраковича?