«Сион незабвенный! Отсохни, десница…» Сион незабвенный! Отсохни, десница, Коль я о тебе позабуду! Пусть в яму сойду, коль душою стремиться К руинам Сиона не буду! Прилипни, язык, влаги жаждущий, к нёбу, И высохни сердце от боли, Коль слёз мне не хватит, чтоб плакать до гроба О муках Сиона в неволе! Пусть рухнет мой кров, пусть скитаться по норам Я буду в лохмотьях и в горе! Червей стану есть и покроюсь позором, Коль слава Сиона в позоре! Оплот мой единый! Меня неизменно Ты греешь своими лучами! И даже в могиле, средь гноя и тлена, Почувствую я твоё пламя! Нафтали-Герц Имбер 1856, Злочев (Галиция) – 1909, Нью-Йорк Надежда[16] Пока жар души глубо́ко В груди еврея пылает, И он к пределам востока, К Сиону взор устремляет — Ещё дано воплотиться Надежде нетленной: В страну отцов возвратиться, В Давида град [17] незабвенный. Пока, как из полной чаши, Дождями слёзы струятся, И верные братья наши К надгробьям отцов стремятся, Пока ещё нашей Святыни В глазах горит отраженье, Пока еврей и поныне Скорбит о её крушенье, Кипят и неугомонно С великим гулом и пеной В Кинерет текут с Хермона, Пока песок запустенья Ночная буря взметает, Пока дочь Сиона тенью Среди руин обитает, Пока ещё есть евреи, Встающие в час урочный, Оплакать прах Иудеи Слезой молитвы полночной, Пока ещё кровь, вскипая, Струёй бежит в наших жилах, Пока роса голубая Лежит на святых могилах, Пока в груди, как и прежде, Еврейское сердце бьётся — Ещё верны мы надежде, Что благом Бог отзовётся. Внимай же, о брат мой милый, И помни слова пророка: Пока не иссякли силы, И взор устремлён к востоку — Ещё дано воплотиться Надежде священной! В страну отцов возвратиться, В Давида град незабвенный! Мордехай Цви Мане 1859, Радошковичи (Белоруссия) – 1886 Роза Как блещешь ты, роза, весенней красою! Полны твои вены рубином багряным. То плачешь, сверкая вечерней росою, То взором сияющим льнёшь к моим ранам. Цвет белый, цвет жёлтый – всю гамму цветенья Ты в завязи прячешь, и ждёшь, что природа, Тебе аромат подарив от рожденья, Добавит к нему запах дикого мёда. И с тихим жужжаньем пчела золотая Украсить тебя блеском крыльев стремится. Пьёт сладкий твой сок, над тобою витая, И ты оживаешь, вспорхнув словно птица. Моей музе Лишь голос услышу твой утренней ранью, Пробудится сердце, воспрянет, как птица; Навстречу рассвету, навстречу сиянью, С тобой, моя муза, душа устремится. Очнусь от дремоты, и струны настрою, В твоё изолью я, любимая, лоно Все чувства мои, наслаждаясь тобою, И рад буду жизни, тоской утомлённый. И слыша твой голос, забуду невзгоды. И в утренний час, с восходящей зарёю, Увижу всю прелесть ожившей природы, И неге весенней я сердце раскрою. И если душа, словно в миг сотворенья, Полна первозданной надежды и силы — Зачем же твердить мне, что нет избавленья? С тобою я счастлив до самой могилы! Мой идеал Солнце к западу склонило Огненное лоно, Озарило светом алым Дали небосклона. Мир в покое. Не услышишь Шума до рассвета; На пригорке, в отдаленье — Там приют поэта. Как ты мил, расцвет весенний! Голос мой немеет: Он твоё великолепье Выразить не смеет. Но весна душе надежду Возвратит – и с нею Голос мой, забыв печали, Зазвучит сильнее. Мир в покое до рассвета. Кажется – не дышит; Но крыла внезапный трепет Даже сонный слышит. Это аист надо мною, Белизной сверкая, Взмыл в простор и путь свой чертит, Небо рассекая. Ах, и мне б такие крылья И стремленье птичье! Полетел бы прочь, срывая Рабское обличье! И в полях моей отчизны, Ветром исцелённый, Стал бы петь, как пел Галеви [19]У руин Сиона. Где ты, где, земля святая? Сердце искры мечет; Душу грустную и тело Твой бальзам излечит. И блаженство и отраду Силою целебной Наконец-то мне подарит Воздух твой волшебный. В золотых лучах рассвета Заблестели росы; Вышли рано земледельцы С песней на покосы. Собирает рог пастуший С водопоя стадо; И напев невесты юной Слышится из сада. На заре и я бы вышел С пахарями в поле; Затянул бы с ними песню, Позабыл о боли. Позабыл бы скорбь, увидев Лик надежды милой; И вернул бы я веселье И былую силу. Чтоб тебя, Земля святая, Воспевать до гроба! Так пускай же к возрожденью Мы воспрянем оба! вернутьсяНачало стихотворения (вторая строфа изменена) стало гимном Израиля. |
