Маша хотела пойти на новый круг, но, подъезжая к финишу, поняла, что остановиться, все-таки, придется: механик не выдержал самоуправства новой гонщицы и выкатил шину на середину дороги. Такую не объедешь, только если по воздуху. И Маша нажала на педаль тормоза, на тихом ходу подъехав в мужчине.

— Все, повеселилась, и хватит! — крикнул он ей, как только Маша поравнялась с сотрудником картодрома. — Вот ведь девчонки! Сначала кататься не хотят, а потом за уши не оттащишь!

Он погрозил ей пальцем, подталкивая машину одной рукой.

Иван, подскочивший к девушке, помог вылезти ей из авто. Машу шатало и казалось, что земля под ногами кружится, в ушах творилось черт-те-что, а на губах блуждала улыбка.

Иван помог расстегнуть шлем, стянул его своими сильными руками, а Маша сняла защитную балаклаву. Волосы растрепались, и, наэлектризованные, они начали танец с ветром. Девушка попыталась их пригладить, провела руками по волосам раз, потом другой, а после бросила эту затею. Ей было смешно, радостно, а сама себе она напоминала воздушный шарик — казалось, что ноги не касаются земли, а дрожат где-то в сантиметрах двух от асфальта.

— Ты как? — спросил, улыбаясь, Иван.

— Это. это невероятно! Я все еще сама не своя!

— Ты здорово это скрываешь, — рассмеялся мужчина, кивнув на балаклаву, которую Маша рассеянно крутила на указательном пальце. Заметив это, она снова рассмеялась.

— Ну что, победила свой страх? — к ним подошел механик.

— Спасибо вам! — снова повторила девушка. — Это было здорово!

— Здорово ты управляешься с рулем! — он подмигнул ей и направился к ангару.

— У меня есть предложение, — Иван взял ее за руку. — Идем отметим рождение новой гонщицы в кафе. Не каждый день тут устраивают акты показательного непослушания!

— Да я… не специально… - оправдания Маши звучали так неискренне, что Иван снова засмеялся, подняв голову вверх.

— Конечно, нет. Специально ты ничего не делаешь!

В пустом кафе скучала одна совсем юная девчонка у кассы. Она поглядывала в окно, периодически отрываясь от переписки в телефоне.

Было тихо и сонно. За окном темнело — покататься на картодроме сразу после работы было хорошей идеей, потому что совсем скоро нельзя будет увидеть ни одного поворота, и темнота укроет шины, которые служат забором.

Маша и Иван подошли к стойке небольшого буфета, но кассир даже не поднялась им навстречу.

— Настя! Привет! — тихонько позвал ее Иван и только после этого девушка увидела, что находится в кафе не одна.

— Здравствуйте! — она отложила телефон на подоконник, поправила джинсы и выпрямилась перед пришедшими гостями по ту сторону стойки, слишком открыто улыбнулась мужчине. — Кухня уже закрыта, так что могу предложить только печенье и соки.

— Мы согласны на все, что есть, — хихикнула Маша.

Иван достал кошелек из кармана брюк и положил купюру на стойку.

— Насть, сделай тогда чаю с сосисками, что ли? Все, что есть съедобное, неси нам! Мы жутко проголодались!

— Будет сделано, капитан! — девушка улыбнулась и шутливо отдала честь — приложила ладонь ко лбу.

Но потом, когда они развернулись к залу, Маша поймала ее злой, колючий, недовольный взгляд. Девушка, поняв, что поймана с поличным, тут же приняла самый беззаботный вид и Маша подивилась этому: с чего бы незнакомой девчонке так смотреть на нее? Что она успела такого сделать?

Иван потянул за собой Машу и они сели за самый первый столик. Маленькие диваны, стоявшие друг напротив друга, были не новыми, потертыми, кое-где проклеенными прозрачным скотчем, и имели опознавательные, «наскальные» надписи, сделанные шариковой ручкой. Маше показалось, что в такой обстановке она вполне могла быть в детстве, и она совсем не изменилась за много лет.

Иван стряхнул с белого стола несуществующие крошки, поставил ровно солонку с перечницей, стоявшие в углу, и вытянул руки вперед.

Маша сложила ладони в замочек под столом и села удобнее.

Сменив униформу для трека на черные брюки и модную блузку, распустив волосы, она снова вызывала в себе те ощущения, которые испытывала, когда притворялась Аней. Отстраненность, напускное безразличие, необходимость смотреть на собеседника чуть свысока, — все, чему научилась за время подглядывания за поведением Виктории и Юли.

Но сейчас, после пережитых эмоциональных качелей, это было сделать довольно трудно. И она улыбалась, мягко, уверенно, спокойно. Щеки все еще хранили защитное тепло шлема, руки фантомно ощущали теплый ветер, который разбивался на предельной скорости карта, и это удивительное чувство ей очень нравилось.

Маша думала, что обязательно испытает его еще, и уже не будет бояться, не будет переживать и откладывать жизнь на потом. Потому что иногда сказанное вовремя «да» меняет все на сто восемьдесят градусов.

— Понравилось тебе? — спросил Иван, пододвигая принесенный горячий чай в пластиковом стаканчике Маше. Из стакана торчала белая палочка искусственной ложки, а на дне белел не растворившийся сахар. Настя поставила рядом тарелочки с нехитрой снедью: печеньем, конфетами, шоколадом, сосисками в тесте.

— Я просто в восторге! — воскликнула Маша, вонзая зубы в мякоть выпечки. По телу заструилось тепло, и небольшая дрожь начала отпускать.

— Так ты часто здесь бываешь? — она дождалась, пока Иван тоже утолит первый голод.

— Одно время мы здесь проводили больше времени, чем на работе! — хмыкнул он. — Просто тренировки должны быть разносторонними!

Маша не донесла горячий стаканчик до рта.

— То есть как- тренировки? — удивилась она.

— Все просто, я — велоспорстмен. И в какой-то момент тренер подсадил на гонки на картингах, чтобы мы могли почувствовать скорость.

— Как интересно! — искренне восхитилась Маша. — Я никогда не видела так близко живых спортсменов!

— Честно говоря, после тренировок мы бываем не совсем живыми, — пошутил Иван. — Но, се ля ви!

— И сейчас ты тоже ездишь на велосипеде? — не удержалась она.

— Конечно! — он рассмеялся. — Просто сейчас есть небольшой перерыв между гонками и я вернулся домой. Конечно, тренировки не прекращаются даже на отдыхе, но они не такие углубленные, чем когда мы живем в спортлагере.

Он откусил печенье, и, запив чаем, лукаво глянул на нее.

— Расскажи мне, чем занимаешься ты! Это намного интереснее, чем история человека, который крутит педали!

Маша вся сжалась и опустила глаза.

Перед внутренним взором встала серая картинка: бесконечные вечера дома, перед телевизором; перед ноутбуком; с книжкой.

— Какое у тебя хобби? — подтолкнул ее к разговору Иван.

Хобби… на этот вопрос не было точного ответа. Все было серо и безлико в Машиной жизни до этого времени.

Маша подумала, что столько лет игнорировала мир, прячась от него за всеми замками, которые только можно было придумать. И на самом деле, ничьей вины в этом не было, кроме ее. Мама поддерживала бы любое ее начинание, но Маша стеснялась, боялась, и в итоге так ничем и не интересовалась по-настоящему, так, чтобы сердце горело жарким огнем, а душа пела, получая энергию от любимого дела.

Только сейчас, высунув нос из раковины, она увидела, как широк и многогранен мир.

Вика, у которой совсем не получалось быть настоящим секретарем, потому что многое забывала, опаздывала и ко всему, кроме красивого и мужественного начальника, относилась спустя рукава, оказалось очень необычное и вдохновляющее увлечение — живопись.

Мужчина, с которым она случайно познакомилась по пути домой, вдруг оказывается настоящим велоспортсменом.

А она… кто она?!

— У меня много разных увлечений, — ответила Маша. — Даже не знаю, с чего начать.

Иван протянул ей руку — положил на стол раскрытой ладонью вверх.

— Маша, мне действительно интересно все, чем ты увлекаешься. Чем ты живёшь!

Она благодарно взглянула на него

— Уверен, что у такой красивой девушки и увлечения красивые и необычные!