Девушки выбирают место недалеко от нас, усаживаются на скамейку.

— Так на чём я остановилась? — нарочно громко, чтоб слышали все присутствующие, обращается Ксюша к своей свите. — Господи, Ник был таким горячим, таким страстным! Он такой опытный любовник… И руки у него такие сильные! Я просто таяла, когда он ко мне прикасался. Он сделал мне столько комплиментов! Сказал, что я такая умелая… Не то, что малолетки, которые не знают, как себя вести в постели… — на этих словах блондинка красноречиво косится в мою сторону. — Это была просто волшебная ночь! — Ксюшины подружки восторженно ахают и охают, и та подытоживает, — Мы обязательно повторим…

Мои же подруги и одногруппницы замирают раскрыв рты, Маринка впитывает каждое слово. А я… Мне отвратительно всё это слышать. Отворачиваюсь, пытаясь не слушать, но бесполезно. Ксения делает всё возможное, чтобы мы слышали каждое её слово. Ещё бы громкоговоритель взяла! Поэтому я максимально быстро одеваюсь и, не дожидаясь Марину с Катей, направляюсь к выходу. Вскоре девочки меня догоняют.

— Это невозможно слушать! — говорю я им.

— Такое чувство, что она собралась рассказать своим подругам всё в мельчайших подробностях! — кривится Катя.

— А я бы послушала, — тянет лыбу Мари.

Кто б сомневался! Дай ей волю, она достала бы диктофон и записывала, чтоб ничего потом не забыть. Я же прикладываю титанические усилия, дабы не выдать подругам своих чувств и страданий, вызванных услышанным. Предательские слёзы так и норовят вырваться наружу, а все радужные размышления на тему того, что я могу нравиться Громову, и что между ним и Ксюшей ничего не было, мгновенно улетучиваются. Всю дорогу на следующую пару я отмалчиваюсь, игнорируя попытки подруг втянуть меня в обсуждение личной жизни Никиты и Ксении. В какой-то момент девчонки подозрительно резко замолкают, и я, удивившись этому, отрываюсь от меланхоличных размышлений, поднимаю голову и замечаю впереди, рядом со входом в одну из аудиторий, клавишника и бас-гитариста ”The wild hearts”. Парни видят нас, приветственно машут, и мы подходим к ним ближе как раз в тот момент, когда из аудитории в коридор выходит Ник. Этого только не хватало!

— Привет, мальчики, — игриво здоровается Маринка. — У вас тут собрание? Мы не помешаем? — интересуется она, разглядывая Громова, словно ища в его внешнем виде подтверждение только что услышанного от Ксении рассказа.

— Приветик, — отвечает моей подруге Кирилл, чмокая её в щеку. — Нам надо обсудить предстоящий концерт, но для вас всегда найдётся минутка.

— Класс! А когда концерт? — интересуется Мари.

Начинается оживлённое обсуждение, в котором я не имею ни малейшего желания участвовать. Поэтому неловко мнусь в стороне, стараясь не встречаться взглядом с Никитой. Он замечает перемену в моем настроении и подходит ближе.

— Ника, всё окей?

— Да, конечно, — в моём голосе столько же убедительности, как воды в пустыне.

— Что-то случилось? — не унимается Ник. — Утром ты вела себя иначе, — пристально смотрит мне в глаза. Зачем он это делает? Зачем вообще интересуется мной? Какая ему разница?

— Всё в порядке. Просто немного устала, — отвечаю холодно, сдерживаясь, чтоб не вспылить.

— Никусь, ты слышала, в это воскресенье у ребят будет концерт?! — громко сообщает Маринка.

— Вот теперь слышу, — всё так же равнодушно отвечаю я.

— Мда, жаль, что твой день рожденья выпадает не на воскресенье, — продолжает подружка, — но ничего, так тоже сойдёт.

— У тебя скоро день рожденья? — интересуется фронтмен “The wild hearts”.

— Да.

— Ника, чё так нерадостно?! — встревает Мари. — Тебе же исполнится восемнадцать! Юху! Совершеннолетие — это так круто!

— Не думаю, что есть особая разница, — пожимаю плечами.

— Так когда праздник? — гнёт свою линию Ник.

— В следующий понедельник.

— По крайней мере, твоя днюха начнётся весело, — комментирует Кирилл. — Если, конечно же, ты придёшь на концерт.

— Конечно, она придёт! — отвечает вместо меня Маринка, заговорщически улыбаясь. Приходится улыбнуться в ответ, но получается как-то неискренне.

Испод ресниц кошусь на Громова, ловя на себе его серьёзный задумчивый взгляд.

Оставшаяся часть недели тянется мучительно долго. Я хожу в универ, надеясь, что увижу там Нику. Но каждый раз, когда мы случайно пересекаемся где-нибудь в коридоре, первокурсница ссылается на то, что спешит, и быстро ретируется. Что с ней такое? Не могу разгадать причину её поведения. Буквально на днях она, глядя в глаза, говорила, что волнуется за меня, интересовалась Дашкой и помогла ей связаться с мамой (я, кстати, сдержал слово и передал сестре номер телефона). И вот неожиданно такие резкие перемены. Я не ищу взаимности со стороны Ники, попросту не имею на это права. Но, мне казалось, что в наших отношениях зародилась искра дружбы и взаимопонимания…

Свободное от учёбы время провожу в спортзале и на репетициях. Душевные страдания принесли свои плоды, и мне удалось дописать второй куплет новой песни, которую собираюсь презентовать в воскресенье на концерте.

Вечера коротаю дома в компании гитары и Никиного шарфа, который кое-как удалось отстирать от крови. Наматываю его на руку, представляя, как совсем недавно он обвивал нежную шею девушки. Жаль только, после стирки улетучился её запах. Бля, Ник, кажется, ты совсем свихнулся и стал фетишистом!

В один из дней, шагая по коридору главного корпуса, замечаю идущую мне навстречу Николь. Сквозь огромные окна коридора пробиваются яркие солнечные лучи, рассыпаясь блестящими бликами в русых локонах девушки. До чего же ей хорошо с распущенными волосами! А ещё я давно успел отметить любовь Ники к одежде размера оверсайз, и, кто бы мог подумать, что сам стану разделять эту любовь. Обычно девчонки, обладающие красивым телом, пытаются всячески это подчеркнуть, выставляя напоказ свою фигуру. Но сейчас для меня намного притягательнее выглядит Ника в своём объёмном мягком бежевом свитере, оголившем одно маленькое, хрупкое плечо, но скрывающем всё остальное тело. Она, словно нежный ангел, воплотившийся посреди всеобщего хаоса. Не могу отвести от неё глаз! Приветственно улыбаюсь этому божественному созданию, и девушка к моему облегчению, отвечает взаимной улыбкой. Нас разделяют каких-то пять метров, прежде чем меня хватает за руку Ксюха, заставляя отвлечься и переключить внимание на неё. За полминуты умудряюсь ответить на все её вопросы о предстоящем концерте, но когда наконец-то отделываюсь от блондинки, прискорбно осознаю, что Ники в коридоре уже нет. В этот момент даёт о себе знать ещё одно назревающее у меня психическое расстройство — навязчивое преследование. Ищу в расписании, когда у Николь физра, решая прогулять пару английского, дабы наведаться в спортзал.

Вдоль одной из стен зала тянется внутренний балкон, на нём и располагаюсь. Препод делит группу на две части — парней и девушек, те разбиваются на команды и играют в баскетбол каждый на своей половине поля. Меня никто не замечает, и соответственно, никто не портит мне кайф от наблюдения за Никой. Несмотря на её невысокий рост, играть ей удаётся неплохо. Малышка отлично владеет своим телом. Странно, почему я не додумался поинтересоваться, занималась ли она раньше спортом?

Ника дурачится и смеётся, явно наслаждаясь процессом игры, а я, в свою очередь, получаю удовольствие, наблюдая за этим. В какой-то момент одна из соперниц бросается на Николь в попытке отобрать мяч. Делает она это грубо и неумело, нечаянно ставя подножку так, что моя малышка падает, выпуская из рук мяч. Тренер свистит в свисток, а я чуть не вскакиваю с места от возмущения, но в последний момент сдерживаюсь, не желая выдавать своего присутствия, и тут же жалею об этом, потому что приходится наблюдать, как к Нике подходит какой-то пацан и галантно подаёт руку, помогая подняться. Моя девочка ему благодарно улыбается, а я стискиваю зубы от злости. Нужно запомнить его лицо. Эй, Ник, приди в себя, ты не имеешь на неё никаких прав, — в сотый раз напоминаю себе, но сердце отказывается подчиняться, продолжая употреблять собственническую приставку «моя, моя!»