— Ну и замечательно! Хоть нормально отдохнёшь. Хочешь кушать? Нужно немного подождать. Я думала, ты позже встанешь.

— Спасибо, я пока не хочу есть. Заварю себе кофе.

Наливаю воду в электрочайник и включаю его.

— У тебя всё утро пиликал телефон, — говорит тётя, — сообщения какие-то приходили. Я не знала, как отключается звук, поэтому выключила телефон. Не хотела, чтоб тебя разбудили. Звонили мама с папой. Тебе не дозвонились и позвонили мне.

— Вы же не проболтались? — с подозрением смотрю на тётю.

— Боже упаси!

— Тёть Олечка, вы настоящий друг! И такая заботливая!

— Детка, главное — чтобы ты была счастлива, — тётя подходит ко мне и с нежностью гладит по голове. — Но пообещай, что со временем сама всё расскажешь маме.

— Обещаю. Как только всё стабилизируется, сразу же расскажу.

Завариваю кофе, и пока он настаивается, решаю сбегать за телефоном.

— Пойду, гляну, кто мне так рано писал.

— Только давай быстренько, а то твоя тётя ждёт подробного рассказа о прошедшей ночи! — улыбается родственница. — Я что, по-твоему, просто так тебя прикрываю?

— Договорились, — хихикаю ей в ответ.

Возвращаюсь к себе комнату, беру с тумбочки мобильник, включаю его и вижу кучу уведомлений о непрочитанных сообщениях в Telegram от Маринки. Чего это ей не спится? Допоздна ж гуляла.

Открываю мессенджер и читаю: «Доброе утро!», «Ты как там после вчерашнего?», «У меня такое эмоциональное перевозбуждение, что я не могла нормально спать!», «Прости, если бужу», «Просто меня переполняют эмоции!».

Мда, Маринка была бы не Маринка, если бы писала всё одним сплошным текстом. В её стиле делить его на множество маленьких сообщений. Читаю дальше: «Катька мне не отвечает», «У неё точно нервы покрепче, чем у меня», «Ты всё-таки спишь, да?» На этом сообщения прерываются. Улыбаюсь, качая головой, решаю ответить. Пишу: «Привет. Я только что проснулась. Что случилось?»

Подружка сразу же отвечает: «Ну, наконец-то!», «Тут такое! Тут такое!» «Ты себе даже не представляешь!».

Пишу ей: «Если ты о том, что к тебе вчера клеился Кирилл, то я наблюдательная и сама это заметила».

Мари отвечает: «Да!», «Когда я тебе писала, мне не спалось из-за этого. Но тут такое! Тут такое!»

«Что такое? Где пожар?» — пишу ей.

«Не ГДЕ пожар, а между кем пожар!», — отвечает она.

«В смысле?» — недоумеваю я.

«Мне не спалось. Я встала рано и зависла в инсте.» «Зашла на страницу Лики, чтоб посмотреть сториз со вчера, а потом решила зайти к этой стерве Ксюшке», — объясняет подруга.

«Ну, и?»

"Ща кину тебе скрин." "Хоть её и не было в клубе, но ночка у неё точно была горячей)))" — шлёт ответ Маринка и кидает скриншот. Пока фотка загружается, подружка присылает сообщение: «Узнаешь татухи?»

«Какие татухи?» — проносится мысль у меня в голове, но потом загружается фото, и все вопросы сразу же отпадают. На фотографии довольно улыбающаяся Ксюша лежит в постели с парнем. Его лица не видно, но видна часть голого торса и рука, которая обнимает девушку. Конечно же, я узнаю татуировки, ведь буквально на днях имела возможность нормально их рассмотреть. Не остаётся никаких сомнений, что парень, с которым Ксюша провела ночь — Никита. Моё сердце сжимается от непонятной, щемящей боли. Становится ужасно неприятно. Как я вообще могла подумать, что это я, а не она, та самая девушка, которую он хочет? Неопытная, наивная дурочка!

Тем временем Марина продолжает строчить сообщения: "Ну что, ты узнала?!", "Это же Громов на фотке!", "Ты можешь в это поверить?!" "Ну и шустрая же эта стерва! Отравилась она…", "Эй, ты чего молчишь? Не хочешь прокомментировать увиденное? Потому что меня прям разрывает!"

Я еле нахожу в себе силы, чтоб написать ответ подруге: "Этого стоило ожидать".

На что Маринка присылает голосовое сообщение:

— Как это стоило ожидать?! Лично я не ожидала.

Пытаюсь взять себя в руки и, придав голосу максимальное равнодушие, записываю аудио.

— Вчера, когда Ник приставал ко мне в клубе, он сказал, что девушки, которую он хочет, нет на вечеринке. Ксюши вчера не было. Всё сходится.

"Пипец!" — отвечает Мари.

— Мариша, извини, я хочу ещё лечь поспать. Устала после вчерашнего, — снова отправляю голосовое.

— Ладненько, ложись. Извини, просто мне нужно было срочно с кем-нибудь поделиться этой новостью! Попробую ещё раз Катьке позвонить. Может, она уже проснулась.

Шлю в ответ смайлик и снова открываю снимок, надеясь, что плохо его рассмотрела, и что-то напутала. Но нет, фотография подтверждает жестокую правду, на ней ничего не изменилось — всё та же довольная Ксюша и всё та же прижимающая её к себе рука Громова. К глазам подступают слёзы.

Лежу под капельницей, наслаждаясь действием лекарств. Тётя Нина — волшебница! Нужно будет взять у неё телефончик.

— Ну чё, ты как? — интересуется Тёма, плюхаясь рядом со мной на диван.

— Никак, — мямлю я.

— Блин, бро, что за ситуация! Я никак не могу переварить всё это.

— Тогда представь, как себя чувствую я. Я вообще вторую половину вечера помню отрывками.

— А как к пиджейке приставал помнишь? — спрашивает друг.

— Что? Я приставал? — начинаю кое-что вспоминать. — К той, которая красиво двигалась?

— Ага, к той самой. Не удивительно, что, в итоге, ты пристал к Ксюхе и уже не отцепился. Хорошо, что хоть от пиджейки тебя Костян оттащил.

— Кошмар… Но, я тебе вот что скажу: учитывая то, в каком состоянии я был, Ксюха легко могла дать мне отпор. Но не дала.

— О каком отпоре ты говоришь? Она же в тебя втюрилась! — эмоционирует друг. — Ты бы дал отпор девушке, в которую влюблён, если бы та к тебе приставала?!

— Что, прям так? Прям втюрилась? — делаю вид, что удивлён. Хотя, чего греха таить, нужно быть дураком, чтоб не заметить Ксюхиного отношения ко мне.

— Ага, — вздыхает товарищ.

— А ты знаешь, я бы дал отпор! Потому что мне хотелось бы, чтобы для девушки, которую люблю, близость со мной была осознанным, трезвым выбором.

— Не гони! Я тебе не верю. Когда это ты, вот так, отказывался от секса?!

— Да у меня секса не было уже хрен знает сколько!

— Так вот в чём дело! — Тёма начинает ржать. — Может, у тебя банальный спермотоксикоз?

— Тогда у тебя такой же диагноз!

— Не, у меня вряд ли. У меня выдержка получше. Это ты у нас каждую неделю снимаешь новую тёлочку, а в последнее время почему-то изменяешь своей привычке, что очень на тебя не похоже, — барабанщик внимательно всматривается в мои глаза, будто надеясь прочесть таким образом мои мысли. — Неужели Ксюха так на тебя повлияла?!

— Ты, я смотрю, мастер теорий! — смеюсь над его дурацким предположением. Чего сейчас точно не собираюсь делать, так это разбалтывать, на кого я реально запал.

— Я такой.

— Блин, интересно, мне ещё долго лежать под капельницей? — пытаюсь перевести тему.

— Сам попросил, вот и терпи, — лыбится Тёма.

— Зато мне уже намного лучше. Может, и память скоро вернётся…

— Ладно, сжалюсь над тобой, — друг пододвигается ближе, достаёт мобильник и заходит в инсту. — Хочешь посмотреть сториз, которые вчера наснимала Лика? Освежим твою память…

— Давай.

Смотрим нарезку подробного видеоотчёта о прошлом вечере. По ходу, девчонка не расставалась со своим телефоном и наснимала целую кучу видосиков. На одном из них в кадр попадает та самая танцовщица, к которой я, по словам Тёмы, клеился. Что на меня нашло? За ним следуют раздражающие меня сториз, снятые на переднюю камеру, как Лика выплясывает на танцполе и дует губы на весь экран, изображая, по всей видимости, самку готовую к спариванию. Перелистываем на момент, где Тёма не может задуть свечи на торте, потому что те постоянно вновь загораются. Оказывается, Ксюха организовала имениннику сюрприз в виде негаснущих свечей. Моё пьяное тело тоже попало в кадр — сижу, развалившись на диване. Мда, я словно вижу этот момент впервые. Ничерта не помню. Интересно, торт я хоть ел? Хочу спросить об этом Тёму, но Анжелкины сториз заканчиваются и начинают воспроизводиться сториз её лучшей подружки. Офигеваю от неожиданности. Когда она успела сделать фотку?! У Тёмы тоже округляются глаза — на снимке мы с Ксюхой лежим в обнимку в постели.