Готовая к снижению, я покрепче вцепилась в Свира. Утыкаться лицом в спину для большего комфорта не пришлось — в такой позе я и так сидела последние несколько минут, пытаясь согреть нос. Потеплевший воздух звенел в ушах из-за стремительного спуска, и, когда дракон наконец-то приземлился, я не сразу в это поверила, всё еще чувствуя движение каждой напряженной мышцей. В результате кому-то пришлось меня стаскивать, чтобы увести дракона на заслуженный отдых. Ухватившись за чьи-то плечи, чтобы шататься не так заметно, я подняла глаза и узнала в человеке, бесцеремонно сдернувшем меня с дракона, Данилу. Хотя, честно говоря, узнала не сразу. Когда-то ужасные цветные волосы оказались выкрашены в нормальный каштановый цвет, а темно-карие глаза никогда не смотрели так серьезно, как сейчас. В порыве чувств обняв друга, я почти сразу же отстранилась, готовая действовать, но он для начала заботливо меня осмотрел.
— Выглядишь отлично, — немного смягчившись в выражении лица, сказал парень. — Чувствуешь себя так же?
— Да, я в норме, — я кивнула, скидывая с плеч маленький сплющенный рюкзак. Наконец-то достав драгоценную бутылку воды, с жадностью её осушила. Пока переводила дыхание, разглядела местность: темно-зеленая трава, пестреющая серыми и белыми цветами, справа от меня переходила небольшой лесочек. Даже не лесочек, а группу деревьев с обычными коричневыми морщинистыми стволами и темно-серыми листьями. Выглядели они крайне удручающе, а когда я поняла, что такие вот лесочки простираются до самого горизонта, вообще была готова впасть в какую-то тоску. Наверное, на бедные растения так действует энергия Лабиринтов Теней? Здесь хоть и было теплее, нежели над самими горами, но разница по сравнению с солнечным днём в «живой» местности всё же чувствовалась.
— Отдохнуть не нужно? Готова к спасительной операции? — продолжал расспрашивать Данила и, заметив мой задумчивый взгляд, нервно почесал нос. — Что?
— Ничего, извини, — я замахала руками, сообразив, что нехорошо так пристально пялиться на друга. — Просто непривычно видеть тебя таким собранным и серьезным. Надеюсь, хоть Ян не расстался с образом весельчака, а то нам совсем грустно будет, — с улыбкой добавила я.
— Да я просто… Переживаю за тебя, — признался друг, от чего мои брови удивленно взлетели вверх.
— Да ты чего? Я в порядке, правда. К тому же, что со мной случится в воде? И Сила моя на хорошем уровне, все пройдет гладко. И я уже давно готова.
— Ну, тогда пойдем, — вздохнув, проговорил парень и повел меня за собой. Оказалось, что все уже давно стоят на берегу и, видимо, ждут меня. Мысленно отругав себя за отсутствие такого же рвения в спасении Максима, я твердым шагом направилась к реке. Намереваясь вообще не останавливаться и сразу отправляться к месту заключения нашего командира, вдруг споткнулась и замерла, не в силах пошевелиться.
Посреди Ашьолы зияла дыра. Огромная и смертоносная, засасывающая души и разрушающая жизни. Хищный монотонный гул вращающейся воды пробирался под кожу и парализовывал каждый миллиметр тела, клетку за клеткой, лишая меня свободы. Сердце стучало повсюду: в ушах, в висках, в горле, даже, казалось, в каждом кончике пальца — но только не там, где ему полагалось биться. В груди разверзлась дыра, точно такая же, как в реке, — черная, бездонная, затягивающая в себя последние крупицы самообладания, которое еще минуту назад казалось непоколебимым. Позвоночник медленно замерзал, покрываясь ледяной корочкой и превращаясь в хрупкий хрусталь. Казалось, стоит мне едва пошевелиться — и я тресну, сломаюсь пополам, расколюсь, рассыплюсь. Умру.
— В… — звуки остались на губах, не решаясь сорваться дальше. Пересохшее горло переставало пропускать воздух, мешая мне говорить. — Я не… Но это же…
Смерть, смерть, смерть! Таковой была единственная мысль, оглушительно звеневшая в голове. Она не позволяла мне двигаться, говорить, дышать, соображать, ибо малейшее неловкое движение — и я умру, воронка заберет мою жизнь.
— Ника…
— Воронка, — слово наконец-то слетело с языка, позволяя мне окончательно увериться в реалистичности и близости моего главного врага, страха всей жизни.
— Ника, послушай, — голос, настойчиво пытавшийся до меня достучаться, принадлежал Даниле. — Это всего лишь…
— Вы не сказали… — беззвучно выдохнула я, сдерживая себя из последних сил, чтобы не задрожать. Не шевелиться, только не шевелиться, главное, не делать никаких движений, и тогда она не достанет меня. — Вы не сказали.
Кто-то взял мое лицо в свои теплые ладони. Надо же, а я и не заметила, как Данила оказался прямо передо мной. Его выражение лица было таким серьезным, даже ожесточенным, а в глазах вращались две маленькие копии воронки, пытающиеся меня поглотить. Я отшатнулась, но парень вернул меня на место.
— Смотри на меня. Смотришь? Молодец. А теперь внимательно слушай меня. Слушаешь?
— Не могу…
— Всё ты можешь! Отвечаешь, значит, слушаешь. То, что ты увидела — не злобный монстр, который лишит тебя жизни, как только ты сделаешь шаг вперед. Это обычные потоки воды — воды, которая тебе подчиняется и не может причинить вреда, понимаешь?
— Вы не сказали мне, — жалким шепотом продолжала твердить я, пытаясь вырваться из цепкой хватки своего друга. — Почему вы не сказали мне?
— Чтобы ты не паниковала весь путь, снедаемая собственным страхом. Чтобы к нужному моменту была собрана и готова.
— Думаешь, сейчас мне лучше? — предательски дрожащий голос не позволил закричать, хотя в данную секунду мне хотелось этого больше всего в жизни. — Думаешь, вот так подставить меня — наилучшее решение? Если бы вы сказали… Если бы… Я… Я бы подготовилась. Морально подготовилась. А вы хотите бросить меня… В эту бездонную дыру.
— Ника, соберись! — не выдержав, Данила сорвался на крик, и это послужило пусковым механизмом для зарождающегося взрыва.
— Не могу! Я не могу, черт тебя дери, собраться, потому что вы ни слова мне об этом не сказали! А теперь требуете от меня того, чего я не могу сделать! Я же умру там, как ты не понимаешь! Она разорвет меня на части! Она убивает меня, даже когда я смотрю на неё! Я вижу её даже в твоих глазах…
Парень снова начал что-то говорить, объяснять, доказывать, пытался до меня достучаться, но кровь так громко и больно пульсировала в голове, что я перестала его слышать. Смотрела, как он жестикулирует, поддавшись эмоциям, но не слышала ни единого слова. Вдруг Данила отстранился и указал рукой на прожорливого речного монстра, ждущего меня, зовущего прыгнуть в его пасть. Не в силах оторвать взгляд от воронки, я слишком поздно поняла, что картинка поплыла перед глазами, и теперь вокруг меня вращались горы, деревья, люди — всё превратилось в одну исполинскую воронку, в эпицентре которой я вдруг оказалась. Почувствовав, что задыхаюсь, вцепилась в горло, пока оно еще не перестало окончательно пропускать воздух, сделала глубокий вдох и закричала. Острым лезвием мой крик вспорол незримый купол, оставивший меня без звуков, и со всех сторон посыпались голоса. И голоса, и шум воды, и завывания ветра — на меня обрушился целый поток звуков, но мой крик был всех громче. Я кричала и кричала, вцепившись в волосы, зажмурив глаза, не замечая, когда успеваю делать вдохи. Крик был спасением, защитой, оберегом от вкрадчивого и в то же время оглушающего зова воды.
Но внезапно он прервался звонкой пощёчиной, выбившей из меня дух. Не успела я опомниться, как в лицо вдобавок плеснули водой. Оглушенная ударом и моментально замерзшая от порывов холодного ветра, тут же принявшихся вылизывать мокрое лицо, я просто стояла, изумленно выпучив глаза и не имея сил что-либо сказать. Картинка снова обрела четкость, легкие принимали кислород, голова не кружилась, а взгляд сфокусировался на Дане и Таби, стоявших передо мной с разными выражениями лица: обеспокоенным у друга и бесстрастным у Воина. В голове было мучительно пусто, и я тупо пялилась на них, хлопая глазами.
— Как тебя зовут, сколько тебе лет, где ты сейчас находишься? — отчеканила женщина. Не успев сообразить, что к чему, я безропотно ответила на её вопросы, чем заслужила удовлетворительный кивок. Видимо, решив, что её миссия выполнена, Таби отошла в сторону и начала о чем-то говорить с другими Воинами. Я не смогла их расслышать, так как моим вниманием снова завладел Данила.
