— Как это что? Ваш общий день рождения! Правда, он был несколько дней назад, но в связи с уже известными обстоятельствами празднование пришлось перенести на сегодня, — пояснила девушка и, поймав наши взгляды, всплеснула руками:

— Как же медленно вы соображаете! И как только дожили до сегодняшнего дня в этой войне, ума не приложу. Вы ведь умерли недавно, забыли? Я сделала вашу смерть максимально эффектной, а вы не помните? Это ужасно.

— Умерли? — эхом отозвалась Эрика. — Это не была иллюзия? То есть они на самом деле?..

Подруга не осмелилась договорить, но её вопрос был понятен всем и так.

- На самом деле убили вас или на самом деле ненавидят вас? — с ехидной ухмылкой уточнила безумная невеста, наслаждаясь тем, как мы в ужасе притихли, вспоминая встречу с покойными. — Смерть ваша была самая что ни на есть настоящая. А сидите вы сейчас за этим праздничным столом потому, что я вас воскресила. Помните, как тяжело вам было после пробуждения? Вы не помнили ни себя, ни того, что с вами случилось… Обычные последствия смерти, от этого никуда не деться. Но, как и всегда бывает, с первым произнесенным словом все воспоминания потоком возвращаются в сознание. Это, конечно, жутковато, но вы что, даже не поблагодарите меня за возвращение вас в мир живых? — притворно оскорбилась девушка. Хотя кто её знает, может, и по-настоящему. Не обращая внимания на жалкие попытки Эдайлы привлечь к себе внимание и получить «заслуженную» благодарность, я пыталась уложить в голове мысль о том, что несколько дней назад я умерла. Я была мертва. Была убита собственной матерью. Вспомнив взгляд её призрачных глаз, наполненных жестокостью и презрением, поёжилась.

- Зачем нужно было нас убивать? В состоянии, в которое мы впали после увиденных призраков, нас можно было легко схватить и без подобных ухищрений, — медленно проговорила я, не в силах отделаться от навязчивой мысли о том, что я умерла и вернулась в мир живых. Странно, я всё ощущаю точно так же, как и до своей смерти. Боже, как нелепо это звучит.

— Чтобы легко отобрать ваши силы, разумеется. С той мощью, которой вы обладали и которую обрушили на дворец, справиться было бы проблематично, а уж вытянуть её из вас до последней капли… Сейчас же Стихии находятся в спящем состоянии, они должны будут восстановиться через несколько дней. Надеюсь, что уже в моем теле, — невинно улыбнувшись, объяснила воскресшая невеста. — Мне поначалу даже не верилось, что ваша смерть даст такой результат, но проверка, проведенная на тебе, Ника, показала, что ваша сила находится на ничтожном уровне, вы её практически не чувствуете. А это значит, что я с легкостью её заберу, и, быть может, вам даже будет не очень больно. Кроме того…

— Они действительно нас ненавидят? — тихо спросил Максим, оборвав Эдайлу на середине предложения. Та повернулась к нему с привычной недовольной миной, но, к моему удивлению, смягчилась и покачала головой.

— Я подчинила призраки ваших родных и управляла ими. Неужели вы, имея такие огромные и добрые сердца, никак не можете поверить в то, что они не ненавидят вас? Им даже не за что вас прощать, потому что вы не виноваты в их смерти. Они любят вас, мои бедные дети, — с тенью сострадания во взгляде сказала ангельская невеста. — Пусть эта правда станет предсмертным подарком от меня.

— Ох, как мило с твоей сторо… — начала было я, но Максим перебил и меня:

— Спасибо, — прошептал он и нашел в себе силы улыбнуться, не язвительно, как делал в течение всего гротескного застолья, но с искренней печалью и облегчением. Я внимательно смотрела на него, пытаясь понять, почему же я не чувствую ничего подобного, ведь узнать правду было моей целью последнюю пару лет. Внезапно сознание пронзила зловещая догадка, и я повернулась к Эдайле.

— Если не мы виноваты в их смерти, то кто же? Почему они все погибли при таких странных обстоятельствах от наших Стихий? Раз уж настало время правды, может, ответишь и на этот вопрос?

— Забавно, что ты не обвинила меня прямым текстом, Ника, — вздохнула невеста ангела, — но я не причастна к их смерти. Я же говорила, что мы развязали войну для того, чтобы найти вас, так как же я могла убить ваших родственников, не зная, кто именно является Защитниками Миртрана? Их убила судьба Защитников, принадлежащая вам от рождения. Так должно было произойти, это своего рода проверка на прочность, и её устроила не я, а кровь предков, текущая в вас, и ваше предназначение. Против подобных вещей смертные бессильны.

— То есть моя мама погибла, чтобы в итоге погибла и я тоже, да? — горько усмехнулась я. — Потрясающе! Вообще-то наше предназначение в защите Миртрана.

— Я сказала, что смертные не могут противиться судьбе, но про бессмертных ничего не говорила, я вольна вмешиваться, куда захочу. К тому же, в каком-то смысле вы и защитите Миртран, ведь с вашей смертью война закончится, да еще и жизнь здесь станет лучше, когда мы усовершенствуем нашу магическую медицину. Разве не прекрасно?

— Когда мы уже умрем, а? — устало поинтересовалась Эрика, равнодушно разглядывая разноцветную листву на деревьях. Да что такое с ними творится? То один уже готов к смерти, то другая! А спасаться кто-нибудь будет?

— Что-то весело отпраздновать нам всё никак не удается, — задумчиво пробормотала Эдайла, постукивая ноготочком по подбородку и пристально нас разглядывая. — Что ж, раз вам так не терпится покинуть мир живых, я скоро вам в этом помогу, но мне нужно подготовиться. Так что отправляйтесь-ка пока и вы отдыхать.

Ангельская невеста взмахнула рукой, и меня закружил бесцветный вихрь, обрушив на тело волну боли. И почему все эти чертовы телепортации всегда сопровождаются мучительными ощущениями? Неужели нельзя придумать комфортный способ перемещения, обладая ангельской-то силой? К счастью, всё это быстро закончилось, правда, не лучшим образом: я больно шлёпнулась на холодный каменный пол. Оглядевшись, усмехнулась: и это называется «отправляйтесь отдыхать»? Что-то место заточения совершенно не смахивало на номер люкс, а вот на тюремную камеру очень даже походило. Какая прелесть.

Камера оказалось крошечной: черные стены располагались под углом, образуя пирамиду, одной гранью которой была классическая тюремная решетка, стоявшая под прямым углом. Я могла практически поклясться, что стены медленно, но верно сдвигались, намереваясь меня раздавить. Чтобы хоть как-то отвлечься от навязчивой мысли о такой непривлекательной кончине, стала разглядывать коридор, тускло освещенный скрытыми от взгляда лампами. Напротив моей камеры была аналогичная, но пустая. В которую через несколько секунд шумно приземлился возникший из воздуха Максим. Спустя пару мгновений характерные звуки в соседних камерах оповестили меня о прибытии в заточение и брата с сестрой. Я с опаской дотронулась до металлических прутьев, но ничего ужасного типа удара током не произошло. К сожалению, коридор был слишком широк, чтобы узники в противоположных камерах могли дотянуться друг до друга, но ладно хоть нам оставили возможность видеть и говорить.

Я ждала, пока Максим придет в себя после стремительного путешествия, наблюдая за его растерянным видом. Несмотря на весь ужас происходящих с нами событий, зрелище показалось мне забавным, и я невольно хихикнула. Командир резко обернулся на звук и, заметив меня, тоже припал к решетке.

— Ника! Ты как?

— Я в порядке. Вряд ли Эдайла покалечила бы нас перед торжественным мероприятием, скотина перед смертью должна быть здоровой, румяной и жирненькой.

— Фу, Ник! — раздался голос подруги где-то справа от меня. — Мерзость.

— Тебя больше пугает приближающаяся кончина или участь оказаться жирненькой? — со смехом в голосе поинтересовался её брат. Судя по всему, он был слева от меня. Значит, противоположная сторона целиком и полностью досталась нашему огненному другу.

— Так нечестно! — с наигранным возмущением воскликнула я. — Макс видит нас всех, а я вижу только Макса!

— Ты понимаешь, что это сейчас прозвучало несколько обидно?