Комната, в которой мне предстояло провести несколько томительных часов перед загадочным и заранее ненавистным ужином, оказалась небольшой и обставленной в расслабляющих голубых и бежевых тонах. Небольшая кровать цвета слоновой кости с белоснежными тумбочками по бокам, зеркало с голубым пуфиком рядом, бежевый шкаф и окно во всю стену, переходившее в балкон. Судя по всему, он выходил во внутренний двор, так как я видела только сад и другие части дворца. Под ногами расстелился пушистый ковер цвета шампанского, стоять на котором в грязных ботинках мне было как-то не очень удобно, и вообще я в своей потрепанной форме совершенно не вписывалась в интерьер этой простой, но милой и светлой комнатушки. Так и не дождавшись, когда я сдвинусь с места и пройду вперёд, Крайм переступил через порог, встав практически вплотную к моей спине, и закрыл дверь, едва слышно щёлкнув замком. Все мышцы тела моментально напряглись, но всё еще активно работающий режим пофигизма не позволял впадать в панику или даже просто начать нервничать. Послав чудесному ковру мысленную просьбу меня простить, я протопала по нему к окну и присела на краешек подоконника, скрестив руки на груди и уставившись на Правителя.

— Понятия не имею, какого чёрта мы тут заперлись, но, если ты сейчас скажешь что-то типа «бросай Защитников и переходи на сторону зла» или «раздевайся», я буду очень долго и громко смеяться, — заранее предупредила я парня, совершенно не догадываясь о его истинных планах на мой счет и озвучив наиболее, по моему мнению, правдоподобные варианты развития событий. Крайм, усмехнувшись, подошёл ближе и стал пристально вглядываться в мои глаза сверху вниз. Наверное, это грозное нависание должно было сработать как страшное психологическое давление, но чего-то не сработало.

— Ну, я не такой идиот, чтобы полагать, будто ты согласишься с первым вариантом, а вот второй меня вполне устраивает, — промурлыкал Правитель, проведя рукой по моим волосам. Я дёрнулась в сторону, оказавшись не в силах подавить вдох раздражения.

— Мне уже начинать смеяться? — хмуро поинтересовалась я, наблюдая за Краймиусом боковым зрением. Тот снова настырно встал напротив меня, опершись руками о подоконник.

— Если боишься щекотки, то, в принципе, да, — прошелестел он над самым ухом. Вот и чего его так тянет к моим ушам.

— Ох, ёлки-палки, да ты прямо пик-ап мастер высшего уровня, — сквозь прорвавшийся булькающий смех проговорила я, оставаясь уверенной, что парень не понял фразу, и веселясь от этого еще больше. — Вот тебе некого больше раздевать, да, в целой Долине?

Крайм резко отпрянул назад и, улыбнувшись самой простой дружеской улыбкой, а не коварной или злорадной ухмылкой, тоже приземлился на подоконник справа от меня, на секунду приподняв тиару и отбросив волосы назад. Движение вышло ни грамма не соблазнительным, но весьма естественным и красивым.

— Да есть, конечно, кого раздевать, — пожав плечами, ответил парень. — Но такие ценные и желаемые экземпляры, как симпатичная Защитница Миртрана, встречаются весьма и весьма редко и тем самым представляют собой притягательный запретный плод. К несчастью, насилие я совсем не люблю, а добровольно ты мне всё равно не отдашься. Эх, упустил я свой шанс, когда мы были на нейтральных территориях… — с грустным вздохом проговорил Крайм, и я даже возмутиться не сразу смогла от такой безмерной наглости.

— Иди-ка ты… — начала было я, но так и не смогла придумать что-то очень страшное, что могло бы сгодиться для ссылки этого хама. Внутренний голос снова тщетно пытался до меня докричаться, говоря, что у меня есть такая прекрасная возможность прикончить Правителя в закрытой комнате: избить до полусмерти, ударить головой о зеркало, выбросить с балкона, сломать пуфиком хребет… Но я упрямо игнорировала извращенные картины пыток, одна за другой возникающих в мыслях, понимая, что без оружия и Стихии я ничего не смогу сделать против наверняка неслабого мага.

— Обязательно пойду, когда все-таки придумаешь, куда именно. А раздеваться я бы тебе все равно предложил, потому что тебе будет нужно переодеться к ужину, — озвучил истинное намерение Крайм.

— Мне ничего не нужно, — с вызовом в голосе ответила я, сделав акцент на слове «мне». — Если хочешь, можешь переодеваться к ужину сам, хоть к каждому новому блюду наряд меняй. И вообще, какого чёрта, какой еще ужин? Предсмертная трапеза? Ты уже не знаешь, как ещё можно себя развлечь?

— Предсмертная трапеза… — вернув себе печальную полуулыбку и сверля глазами примятый ковёр, повторил Крайм, совершенно не обратив внимания на мой последний вопрос. Вдруг он резко поднял голову и устремил ко мне посерьезневший взгляд. — Ника, ты жить хочешь?

Я удивлённо похлопала глазами, пару мгновений подумав, не послышалось ли мне. Хочу ли я жить? Интересно, а какой ответ он желает услышать?

— Нет, что ты, уже давно пытаюсь покончить с собой, да всё никак не получалось, то откачивают вовремя, то бритва тупая попадается, — закатив глаза к потолку небесного цвета, ответила я, чем вызвала у Краймиуса некое подобие злого рычания.

— Ника, я серьезно!

— Да ладно? Блин, Крайм, что за вопрос идиотский, ты сам-то как думаешь, а? Что я тут всё это время добровольно убиться пытаюсь? С драконов прыгаю, в эпицентр боёв суюсь — оригинальная я самоубийца! Слушай, если ты спросил эту откровенную тупость ради поддержания беседы, то давай лучше ты свалишь, и мы встретимся только на нашей предсмертной трапезе, договорились? Дверь отпереть не забудь, а то ручку оторвёшь, — напоследок бросила я и машинально вышла на балкон. Осталось только закурить, пафосно держа сигарету дрожащими руками и пытаясь успокоиться. К еще большему моему изумлению, Краймиус поднялся и, замерев на несколько секунд, словно над чем-то размышляя, послушался и направился к двери. Облегчённо вздохнув, я схватилась отчего-то сильно дрожащими руками за ледяные перила и сжала их до побелевших костяшек. Но не прошло и минуты, как дверь на балкон вновь отворилась, и Правитель едва ощутимо, одними кончиками пальцев, дотронулся до моих плеч, заставляя меня моментально отшатнуться.

— Никогда больше не смей ко мне прикасаться, — прорычала я, усиленно разглядывая сиреневые деревья в саду, чем-то напоминающие клёны. — Если ты еще не осознал, то оповещаю: я тебя ненавижу, презираю, не считаю человеком, не могу видеть и слышать и очень хочу убить. Чего вернулся?

— Я предлагаю тебе жизнь, — негромко произнес Крайм, но этого было достаточно, чтобы я прекрасно расслышала каждое слово. В очередной раз наивно очнувшийся внутренний голос начал уверять меня в том, что это абсолютная ложь, ещё одно бессмысленное вранье, и на сей раз я наконец-то к нему прислушалась и была полностью согласна. Боже, как же я устала от всех этих дворцовых интриг, фальшивых легенд и непонятных загадок, опутавших нас липкой паутиной с ног до головы.

— Да ну? — произнесла я с грустной усмешкой, всё еще не поворачиваясь к парню. — Предлагаешь умчаться вместе с тобой в закат, бросив эту чёртову войну, скрыться где-нибудь вдали от цивилизации, построить дом, родить двоих детей и жить счастливо?

— Я правда похож на идиота, который может такое предложить? — спросил Правитель, и по его голосу я слышала, что он скопировал мою невесёлую усмешку. Почувствовав дуновение свежего ветра, я закрыла глаза и подставила лицо прохладным потокам, представляя, что это проделки Эрики, сидящей рядом со мной на каком-нибудь тихом пляже вдали отсюда.

— Даже не спрашивай меня, на кого ты похож, иначе сойдешь с ума, пока прослушаешь весь перечень. Я не верю твоему предложению, так как у меня нет для этого никаких оснований. Если это всё, то покинь балкон, дверь всё еще там, где и была.

— Ты мне нравишься, — ни с того ни с сего брякнул Крайм, в очередной раз заставив меня удивиться, хотя я думала, что у меня уже и на это не осталось сил. Испытывая после услышанной фразы целую гамму эмоций, по большей части отрицательных, я даже бровью не повела и вообще никак не среагировала. Видимо, Краймиус решил не ждать моего ответа. — Нравишься как человек, как девушка, как Защитник Миртрана, с таким рвением защищающий чужой параллельный мир. Я могу оставить тебя в живых, — медленно говорил Правитель, наверное, надеясь, что так смысл его слов дойдет до меня быстрее и лучше. Я пыталась отыскать в его голосе хоть какие-нибудь лживые ноты, но ничего не получалось. Внутренний голос, пискнув своё одинокое «вроде не врёт», как назло, замолчал и больше не подавал признаков жизни. И всё же я упорно отказывалась доверять этому монстру, ведь тогда, на берегу Ашьолы, я тоже безоговорочно верила каждому его слову и каждому взгляду честных-пречестных глаз, а он тем временем готовил моё тщательно спланированное предательство.