Явно не на праздник урожая он сюда припёрся, а ко мне. Идиот, а если бы Мелисса уже успела вернуться? Хотя не зря же он с собой телохранителя притащил. Да и буянить я рыцарше запретил. Вроде бы. Или только убивать запрещал?

— Вам надо побеседовать? — переспросил я. — Вот вас двое, между собой побеседуйте, раз так надо.

На меня вылупились две пары обалдевших глаз. Что, шутка оказалась сложновата? Ладно, орк, но мастер-алхимик уж должен был допереть. Мясник он обыкновенный, а не исследователь и человек науки.

— Нам нужно поговорить с вами, — пояснил Пауль.

Ага, это он меня за дурака держит. Вот всегда так — человек тупит, а считает, что это собеседник тупой.

— А мне не нужно, — пожал плечами я. — Хотя пиво оставьте.

Не дают спокойно пострадать о несовершенстве мира и моём в нём месте, почему-то не в самом центре. Но вот этих двоих вполне могу провертеть насквозь мечом. Хотя у орка, разумеется, есть боевые Печати… Эх, Сева, не принёс ты пива вовремя, теперь ведь разнесу тебе кабак.

Моей просьбе они не вняли и уходить не пожелали. Вместо этого уселись на лавку напротив. Я ухватил кувшин и наполнил обе свои кружки. Кувшин тоже поставил поближе к себе. Ладно, пока я пью — пусть говорят. Но если мне сказанное не понравится — разобью лавку о чью-нибудь плешивую голову.

— Давай, бухти, — разрешил я, отхлебнув пива. — Но покороче и побыстрее. Скоро придёт Мелисса, и в честь окончания сбора урожая я разрешу ей кого-нибудь убить. Праздник ведь, как-никак.

Я снова приложился к кружке, чтобы скрыть улыбку. Очень уж радовало зрелище того, как мастер Пауль вжимает голову в плечи и испуганно осматривается. Но в этот раз я не шутил — если не успеет вовремя свалить, я правда разрешу Мелиссе его прикончить. Уж отмажемся потом как-нибудь, в худшем случае — свалим жить в столицу.

— До меня дошли слухи… — начал мастер Пауль.

А я уже на этих словах догадался, о чём именно пойдёт речь. Поскольку, как я уже был вынужден признать, мир не вертится вокруг меня, то и два важных события, как-то касающиеся моей персоны, одновременно произойти не могут. И раз так, то всё-таки имеет смысл выслушать этого плешивого козла.

Я верно угадал, о чём пойдёт речь. После того, как уже много раз ошибался в предположениях, должен же был хоть раз для разнообразия попасть в точку. Даже просто по статистике нельзя быть неправым всегда. Хотя вообще это относится к закону больших чисел, так что запросто можно ошибиться миллиард раз подряд, а потом полмиллиарда раз угадывать. Но я же столько не проживу!

В общем, битый час, пока мастер Пауль трындел, я сидел, попивал пиво и гордился собой. Какой я иногда бываю умный и сообразительный! Орден Нострадамуса второй степени мне! Краем уха всё же слушал болтовню алхимика, но почти ничего нового он не сказал.

Речь шла всё о том же заключённом в казематах императорского дворца. О чём же ещё? Как-никак, а это главная новость дня, если не месяца. Оно и понятно, ведь в этом мире информация передаётся максимум со скоростью летящего дирижабля, и то только самая важная, да и та не до каждого населённого пункта дойдёт. А в Мелир дирижабли в последнее время не прилетали, разве что тот, на котором улетел Джонас. Но прошло уже больше двух недель, что-то медленно Гильдия шевелилась, если уже столько времени в курсе. Ну и посланник, забравший Джонаса, вообще за пределы замка не выходил. Получается, доставить информацию мог только верховой гонец. Вполне резонно, что он продал её сразу нескольким покупателям. Хотя учитывая связи Гильдии с лордом Фиоресом, до мастера Пауля сведения могли дойти и через кузена.

Новой для меня стала информация о необходимости обратиться к одному из императорских мастеров-Печатников. Звали того Георг, и я уже заранее решил, что буду его кликать Жорой. Ну, если он не окажется мордоворотом вдвое шире меня в плечах и с очень вспыльчивым характером, но такой вряд ли пойдёт в Печатники.

Я не стал посылать Пауля туда, где не светит солнце, а только скорчил равнодушную рожу и иногда кивал. Мол, я слушаю, а там посмотрим.

— Если ты сможешь доставить Печать, которую укажет мастер Георг, я заплачу тебе пятьдесят золотых!

Вот тут я скривил рожу так, будто в пиве попался таракан. Совсем невыгодное предложение, гильдийская баба со шрамом обещала по сотне за Печать.

— Возможно, тебе придётся отрезать заключённому руку или ногу, — продолжил Пауль. — Мастер Ганс выдаст ящик, зачарованный Печатями холода. Тебя ведь это не смущает?

Я даже не заметил, в какой момент мы вдруг перешли на «ты». Пауль мне всё ещё категорически не нравился. Его предложение — тоже. То, что он не в курсе моей способности переносить Печати с одного человека на другого — это очень хорошо. Но вот рубить кому-то руки или ноги за жалкие полсотни золотых я определённо не собираюсь.

— Ты собираешься пришить эту конечность к очередному гомункулу? — поинтересовался я.

— Ну, конечно, — кивнул он после небольшой паузы.

Эх, зря я не обзавёлся Печатью Истины, но и так могу догадаться, что он врёт. Хотя две верных догадки подряд — уже немного сомнительно. Но всё равно, подозреваю, что конечность с печатью он хочет пришить себе. Или у него есть заказчик. Чтобы предполагать точнее, надо знать, что эта Печать делает. Об этом я и спросил.

— Тебе не надо этого знать! — в этот раз без малейших раздумий отозвался Пауль. — Сто золотых и никаких вопросов.

— Двести, — выдвинул контрпредложение я. — И со мной поедет твой гомункул. Тот мелкий уродец, который приносил мне деньги.

— Зачем? — удивился алхимик. — Если нужна охрана, то гораздо лучше подойдёт Брус, — он кивнул на полуорка. — А тот гомункул очень глуп, способен выполнять только простейшие команды.

Так это же отличная новость, как раз то, на что я и надеялся! Тупой гомункул не будет за мной шпионить. В отличие от полуорка с именем, которое так и напрашивается на высмеивание.

— Брус, значит? — переспросил я. — А у тебя есть сёстры Доска и Рейка? А братья Столб и Жердь?

— Нет, — буркнул орк. — Эти имена совсем не похожи на орочьи. Да и на человеческие тоже.

Ну да, а имечко Брус — прямо коренное орочье, наверное, от дедушки ему досталось. И откуда только этот Брус вылез?

— Ладно, проехали, — отмахнулся я. — Брус мне не нужен. И он вряд ли согласится, чтобы ему пересадили кусок человеческой кожи.

На меня вылупились две пары удивлённых глаз. Что ж, слушатели заинтригованы и полны внимания, настало время вдохновенно врать. Я не то чтобы большой любитель этого дела, скорее профессионал. Не в том плане, что часто вру, наоборот. Исключительно по делу, но зато качественно и достоверно — профессионально.

— Мейстер Джонас, мой наставник в палаческом искусстве, недавно разработал новый подход к удалению Печатей. Он ещё не отточен до идеала и не для всех Печатей подходит, но мы с ним продолжаем экспериментировать и практиковаться. На гомункулах пока не пробовали, но ведь у них как раз органы и ткани должны быстро приживаться, благодаря специальным Печатям, — я взглянул на мастера Пауля и получил подтверждающий кивок. Точно слишком много сегодня угадываю, не к добру это. — Так то я смогу пересадить на гомункула кожу арестованного, чтобы Печать прибыла свеженькой. Да и удобнее транспортировать будет.

Эх, надо было мне идти в рекламные агенты. Ну или в коммивояжёры. Если с работы помощника палача выгонят, туда и подамся. Всё-таки в умении заговаривать зубы цивилизованный человек превосходит средневековых мужланов. Они понятия не имеют о рекламе, маркетинге или мерчендайзинге, счастливые люди.

— Хорошо, отправлю с тобой гомункула. И сто пятьдесят золотых за доставку Печати на его теле.

Я вскинул бровь, снова скривился и покачал головой.

— Понимаешь, любезный, — с наигранным терпением вздохнул я. — Торговаться имеет смысл в двух случаях. Когда товар тебе не очень нужен и можно не покупать. Или когда его можно купить у кого-то другого. А ты торгуешься за фляжку воды с единственным человеком, кого встретил в пустыне. Не хочешь платить двести монет? Ладно, оазис в той стороне в трёх днях пути, ползи дальше.