— Его разгромили. Предводителей зачистили, а обычных рядовых разоружили и пленили. На востоке безлюдной Северной Америки для них была создана специальная зона проживания, куда доставили членов Фронта, а также лиц, оказывавших им поддержку. Они получили то, за что так боролись — никаких роботов, никакого искусственного интеллекта. Впоследствии, «за хорошее поведение» изгнанникам разрешили образовать свою автономную общину с собственными укладами и порядками государственного уровня, но под пристальным присмотром Метрополии. Более того, последняя во избежание новых социальных штормов дала добро на переезд всех желающих в оную резервацию. Не считая ничтожно малого числа реваншистов и тлеющей взаимной обиды, спустя годы конфликт практически исчерпал себя. Каждый получил то, что он хотел. Что касается Метрополии, то она возобновила научные разработки в попытке исправить последствия катастрофы 10-летней давности. Во избежание новых непредвиденных ситуаций доступ к восстановленным сирафинам пришлось ограничить, используя их по необходимости и в гораздо меньших масштабах. Например, для воссоздания Пробела, куда были брошены основные силы всего ученого сообщества.
Едва Амила договорила, а перед Уваровым ярко-желтым свечением уже пылали цифры, по всей видимости, обозначавшие дату происходящего. Он заметил, как возле медицинских центров толпились взволнованные люди, они выстраивались в очереди, ожидая обследования. Другие, кто гражданский долг выполнял с меньшей охотой, подвергались принудительному обследованию. Были еще и третьи, кого безотлагательно госпитализировали ввиду их тяжелого состояния.
— В 2115-м году мир столкнулся с первой крупной вспышкой «чумы 22 века». Аномалия-Р1 — так прозвали неизвестный доселе недуг, который поражал центральную нервную систему, сжигая нейроны за 100–120 дней и провоцируя биологическую смерть. На ранних стадиях у больного наблюдались: провалы в памяти, головные боли и боли в спине, депрессивное состояние, апатия, невосприимчивость к запахам и вкусам, дезориентация в пространстве. Некоторые жаловались, что их постоянно било током, стоило им прикоснуться к чему-либо. Со временем болезнь прогрессировала, действуя все более угнетающе на психофизическое состояние больного: паранойя, приступы внезапной паники, боязнь слишком ярких цветов и громких звуков, неприязнь общества. Во многих случаях наблюдались такие тяжелые психические расстройства личности, как шизофрения. На последней стадии больной уже довольно слабо ощущал себя, как личность, он переставал двигаться и рефлексировать, большую часть времени находился без сознания, не реагировал на внешние раздражители, переставал чувствовать боль. А после переставал функционировать его мозг.
Уваров оглянулся по сторонам и увидел вокруг себя бескрайнее поле, усеянное крестами, надгробиями с надписями и высеченными на них фотографиями погибших. Одному Богу известно, сколько их там лежало и скольким еще предстояло отправиться на вечный покой, ибо на горизонте слабо виднелись сотни свежевырытых могил.
— За последующие 3 года Аномалия-Р1 унесла жизни порядка 1 миллиарда человек разного пола, возраста, национальности. Огромные территории повально смолкали. Они стремительно пустели, вымирая чуть ли не целыми городами. Особенно это проявлялось в центральной части Европы. Ситуация настолько ухудшилась, что властям пришлось прибегать к экстренным, непопулярным мерам. Так, вначале появился карантин, затем ввели комендантский час, а после началось принудительное обследование населения с последующими несколькими волнами вакцинации, тотальный контроль. Согласно новым принятым протоколам, любое подозрительное лицо подлежало немедленной изоляции с дальнейшей доставкой его в Здравницы — учреждения, где массово содержались больные.
Пока Амила вела повествование, мужчина брезгливо и в то же время тщательно рассматривал воссозданную компьютером модель той самой Здравницы — расположенного на пустыре громадного комплекса, состоявшего из десятков зданий серого цвета: корпусов, столовых, исследовательских лабораторий и клиник, домов администрации, персонала и охраны и т. д. Там имелась даже сеть дорог для транспорта и небольшой аэропорт. Здравницу можно было бы смело посчитать за полноценный городок, однако выросший по периметру высокий забор с натянутой проволокой, а также наблюдательные вышки с внушительным числом андроидов по-настоящему настораживали и заставляли нервничать, ибо походил комплекс скорее на место заточения, нежели на место, где оказывали помощь, спасая жизни.
— Боже, за что нам все это? Откуда пришла беда? — Прохрипел Уваров. Последние изображения, где были запечатлены Здравницы и кладбища, его особенно расстроили.
— В ключевых медиа источниках до сих пор отсутствует информация, что послужило причиной возникновения Аномалии-Р1. — Риторический вопрос спутника ИИ в образе юной девушки, очевидно, воспринял всерьез и поспешил дать исчерпывающий ответ. — Однако имеются неофициальные версии. Наиболее популярная из них гласит, будто эпидемия — следствие произошедшей в 2092 году катастрофы с выходом из строя сирафин. Согласно ей, именно выжившие 20 % паломников уже успели заразиться и стать переносчиками Аномалии. В доказательство своей правоты сторонники данной теории привели список всех больных, где якобы указаны те, кто был эвакуирован, а также родившиеся от них после 2092 года дети.
— Выходит, Аномалия еще бьет и по генетике?
— Это всего-навсего неподтвержденная версия, Андрей Викторович. Считать ее за истину не представляется необходимым. — Резко осадила Амила, а затем, чтобы разбавить возникшую неловкую паузу, поспешила вместе с темой разговора сменить декорации. Уваров не успел оглянуться, как уже сидел в комфортном кресле в месте, напоминавшем просторный футбольный стадион, где трибуны до отказа были заполнены людьми, а в центре на высокой сцене стояло пятеро представительных мужчин преклонного возраста в белых, строгих одеждах. Настроение у них, как и у всех присутствовавших, было приподнятым. Они оживленно объясняли растянутую над вечерним стадионом голограмму, демонстрируя при этом маленькие флаконы со странной жидкостью и провозглашая о победе. А тем временем довольная публика поддерживала их громкими аплодисментами.
— 2124 год ознаменовал собой ряд успешных прорывов в борьбе с Аномалией, окончившихся презентацией вещества, способного изменять характер болезни, делать ее безопасной для организма, исцелять больного даже на самой ее последней стадии. В медицине оно получило название «Катализатор-ЛД-853». Основным свойством данного препарата стало существенное замедление прогресса Аномалии путем устранения ее основных очагов в нервных узлах. У некоторых обладателей крепкого организма удавалось и вовсе уничтожать возбудители, побеждая Аномалию окончательно. В широких массах Катализатор-ЛД-853 получил название «Эйфория» за еще одну способность положительно влиять на организм. Суть ее сводилась к тому, что лекарство вызывало небывалую стимуляцию эндорфинов, из-за чего больной всегда испытывал радость, удовлетворение, одухотворение и даже счастье. Однако…
— …не все так просто, верно? — продолжил за Амилу ее собеседник с некоей долей иронии.
— Верно. — Строго ответила рассказчица. — Катализатор-ЛД-853 имел единственный минус — его едва хватало для 5–6% пациентов. Прежде всего, его критическая нехватка обуславливалась весьма трудоемким и сложным процессом производства, нехваткой компетентных кадров в области нейрологии. Нередко лекарство приходилось синхронизировать с организмом больного в каждом конкретном случае, что занимало дополнительное время. Более того, еще одной веской причиной, влиявшей на всеобщее выздоровление, служил социальный фактор, заключавшийся в нежелании верхов так просто расставаться с мощнейшим рычагом власти в угоду низов.
— Ну конечно, все хотят быть счастливыми. — Горько усмехнулся Уваров, поправляя рукав куртки.
— Не только счастье. Ситуация осложнилась, когда в ходе испытаний Катализатора-ЛД-583 было выявлено еще одно свойство. У здоровых особей, употреблявших препарат, наблюдалась повышенная производительность нервных клеток, обострение органов чувств, а также рост интеллектуального ресурса. Поиск лекарства обернулся новым сенсационным открытием, которое, в отличие от сирафин, на этот раз серьезно фрагментировало общество, вызывая все больше взаимной неприязни. Мир поделился на счастливое меньшинство и озлобленное абсолютное меньшинство. Повсюду, то и дело, вспыхивали протесты, бунты и даже вооруженные конфликты со справедливым требованием предоставить «яблоко раздора» нуждающимся.
