— Если ты сгорала от нужды по слюнтяю-слуге, могла бы выбрать Томаса, — хмыкнула Бернадетт. — Он так лебезит перед твоим отцом, что, боюсь, в скорости обратится ковром под его сапогами.

Девушки залились хохотом. Не тем гнусавым басовитым хохотом, от которого звенит в ушах в пивнушках и тавернах, а тем, что звонким колокольчиком звенит и вызывает у любого услышавшего улыбку. Юные очарования замолкли, стоило пузатому Альфреду из известнейшего рода Хайкаслов подойти к ним. Розовощекий юнец с кривыми зубами, то и дело пошмыгивая носом, воскликнул:

— Дамы, неужто до вас не доходили вести о гнусном воре, что под личиной влюбленного красавца пробирается в дома благородных дев?!

Красавицы вежливо улыбнулись ему и прикрыли лица кружевными веерами. Элизабет терпеть не могла этого жирного, низкого уродца, но его происхождение и влияние были куда весомее ее чувств и комфорта. Потому она и ответила первой, пусть и с некоей наглостью:

— Оу, Альфред, так вы нас подслушивали?! Не могла и представить себе, что столь благородный человек, как вы, способен на подобное.

Элизабет знала, что Альфреду не по душе чрезмерная лесть, а нрав, подобный бушующему морю он ценит не меньше, чем красоту и происхождение.

— Вовсе не было таких намерений, леди Элизабет! Все дело в моем остром слухе. Даже кролик в густом лесу за девять миль от меня не сбежит!

— До меня тоже доходили слухи об этом мошеннике. Говорят, что это пират с наглой улыбкой и горячим нравом, — состроила глазки Альфреду Урсула.

— Неужели?! — удивился Альфред. — Я же слышал, что это оборванец с дудочкой, что пленяет сердца девиц чарами.

— Слухов много, — нарушила молчание Бернадетт. — В Грейярде говорят о молодом рыцаре с благородным взглядом, в Вейфоллене все трубят о талантливом маге, остроумнее которого не сыскать. Мошенник — перевертыш, не иначе.

— Луи не мошенник! И никаких перевертышей в Фольтессе с роду не было.

— Ну, разумеется, — улыбнулась Бернадетт.

— К-кроме того, и в Грейярде, и в Вейфоллене, и в Кейтауере… — начал было Альфред, заикаясь, но Бернадетт, девица с инеем во взгляде и сталью в голосе перебила его:

— Да-да. Вампир. И эти слухи не обошли нас стороной, Альфред.

Юноша весь покраснел, чуть не превратившись в томат.

— Вампир?! — совершенно искренне поинтересовалась Урсула.

— Да-да! — переключил свое внимание толстяк. — Он обескровил многих служащих Кенингзельф Кью. Именно заклинателей духов!

— Немыслимо!

— Еще снял кожу и аккуратно вытащил косточки. Скоро и у нас примется за дело, — вставила Бернадетт.

Девушки возмутились язвительности своей подруги, а Альфред сдался, решив попытать удачу в отсутствие чернявой красавицы с ядовитой душой.

***

Ладно сложенный юноша пронесся мимо лавки с овощами, едва не сбив зазевавшегося покупателя. Не обращая внимания на брань необъятной продавщицы неопределенного возраста, он свернул в узкий переулок. Ничто не могло остановить его сейчас!

— Т-ты здесь?! Прошу, ответь! — пронесся отчаянный шепот парня.

Он суетливо осмотрелся. Никого не было. В глазах у него защипало. Неистовое желание вновь лицезреть солнечную деву сжигало его изнутри.

— Ты встретишься ней позже, — послышался из темноты мальчишеский голос. — Где карта?

— В-вот! — выпалил юноша, сев на колени.

Низкая фигура в капюшоне вырвала из рук юноши карту.

— На закате приходи к старому логу. Там ты вновь услышишь ее песню.

Мигель поторопился быстро покинуть переулок, краем глаза оглядев обрывки карты. Пение госпожи Ирен очаровало местных мальчишек на раз, как и самого навигатора. Однако плутовство лиса в маске было куда действеннее и эффективнее. Обманутые им простаки уже должны были собрать достаточно информации. Времени осталось мало, а Мигель не хотел подводить капитана.

***

Фольтесса — причудливо расползшийся кусок суши меж бесчисленными морями. Огромнейший остров, большая земля, центр мира. Материк. А на деле прыщ-переросток на извечно прекрасной водной глади Спиритума. Размерами Фольтесса недалеко ушла от Франции, так что я не мог воспринимать ее как материк. Но она действительно была центром мира.

В прошлом десятки, сотни мелких городков-государств, рассеявшихся по бесчисленным островам, образовали единый союз. Влиятельнейшие аристократы собрались в совет, взяв власть в свои руки, но господство их было не долгим. Мелкая торговая гильдия Лоло и Кью, от которой никто ничего не ожидал внезапно разрослась настолько, что смогла запросто купить весь мир. Так и появился Кенингзельф Кью. А штабом их стала громаднейшая крепость в центре Фольтессы.

Границы стерлись и пропало само понятие государства. Не было больше никаких королевств, княжеств и прочих делений рода людского. Полный, тоталитарный контроль. Многочисленные феодалы стали подданными Кенинг Кью, не смея перечить новым властителям. Ходили слухи, что победное шествие торговой компании началось со случайной находки некоего артефакта. С неизвестными ныне знаниями пришла сила, а с силой пришла власть.

Возможно, в ходе нашего визита к Аурелио Магне Деусу мы сможем достать тот самый артефакт — Лемегетон. «Тот, кто дремлет в земной тверди; тот, кто бушует в морях; тот, кто встречает ушедших — никому не ведомы думы Соломона, что явился из далеких краев. В руках его фолиант, объят он в саван белее пустынного солнца, а в глазах — хаос», поведал мне старик Барри. Не бог весть что, но звучит вполне логично.

Царь Соломон и семьдесят два демона Гоетии — классика. Если уж в Спиритуме все построено на призывах, слухи о Малом ключе Соломона вряд ли окажутся просто слухами… Хе-хе. Мое лицо расплылось в ухмылке, лишая и без того не обезображенную интеллектом морду лица последних признаков присутствия мозгов. Если Сэмми достанется Лемегетон, можно будет смело идти против Кенингзельф Кью во главе Братства!

— Сколько на этот раз?!

— Десяточка! — ухмыльнулся Нокс.

Я молча протянул руку, вызвав бурю негодований и у Сэмми, и у Пересмешника. Мы прибыли в Фольтессу неделю назад. До дуэли оставалась лишь неделя, но я ни о чем не переживал. Напротив, все было просто шикарно!

Причина? Все просто. Нокс. Используя Мастерство обмана, лис творил настоящее искусство. В каждом городке он создавал из ничего новую личность, нового человека, нового охотника за женскими сердцами и иными богатствами.

Лихой пират с горячим нравом, обаятельный музыкант с прекрасным голосом, остроумный ученик волшебника, и многие другие. Каждый раз Нокс искусно влюблял в себя красоток в дорогих цацках и тырил все, что плохо лежало. Жаль, конечно, что с каждым разом обман давался все труднее. Но и этого хватало.

— Кого охмурил на этот раз? — улыбнулась Сара.

Нокс пустился в очередной рассказ, не забывая картинно вздыхать о своей нелегкой судьбе. Ага, так я и поверил, что ему не нравится вся эта игра.

— Вы мешаете, — буркнул я, с умным видом наблюдая за тем, как кровь пробегает по лабиринту из трубочек и колбочек, выдавая осадок в виде железного порошка.

Кроме мошенничества Нокса, мы занимались и другими важными делами. По всей Фольтессе наша группа оставила за собой кровавый след. Хотя, точнее будет сказать «бескровный». Иссушенные, лишенные кожи и костей трупы служащих Кенингзельф Кью породили среди НИПов слухи о вампирах, вурдалаках, сумасшедших кровопийцах и прочей нечисти. Игроки же с трепетом ждали появления нового глобального квеста от самых влиятельных толстосумов Фольтессы, вот и не спешили с охотой на новоявленного маньяка.

Впрочем, наши нарушения всеобщего спокойствия вовсе не были запланированы. Все вышло случайно. Честно. В первую же ночь в миниатюрном портовом городке Кейтауер Нокс просто захотел поиграться с глупенькими девицами и испробовать Мастерство обмана. Получилось. Я только обрадовался золоту, украшениям и всяким фрагментам экипировки. Но не было ничего лучше сета Лорда Фаррелла.

Этим мы «случайно» привлекли внимание чертовых ублюдков из Кенинг Кью. Шум, паника, сигнальные огни. Ситуацию спасла Ирен. Голос Музы прокатился мощной волной по крепости, ослабляя когнитивные способности стражи. Доблестные воины и могущественные заклинатели духов застыли безмозглыми истуканами, став идеальной мишенью. Все прошло идеально!