— Говоришь, как божество, — протянул мужчина. — Ты знаешь же, что вы кучка больных ублюдков? Мужчина не хочет становиться бессмертным, так что найди другой способ открыть портал.

— Прошу, — прошептала женщина Антонио на ухо, поглаживая его щеку. — Сделай это ради меня.

— Не принуждай его! — взревел незнакомец.

— Я и не пыталась! — огрызнулась в ответ женщина и начала вновь поглаживать его щеку. Прикосновения были такими успокаивающими. — Антонио, это важно, — сказала она. — Ты должен согласиться.

Антонио тут же захотел. И, как и в первый раз, когда услышал её голос в больнице, не хотел её отпускать. Она, как наркотик. Голова кружилась, посылая мысли в безумный танец-чехарду. Сон и реальность смешались в тёмное варево.

— Я бы так хотел тебя увидеть. Лишь раз, — проговорил он. — Красива ли ты настолько, как твой голос?

Она хмыкнула.

— Целые армии падали замертво, желая посмотреть.

— И ты не оставишь меня? Никогда? — шёпотом спросил он.

Она долго молчала, а затем:

— Не оставлю.

Согласие сорвалось с губ.

— Ха! Ты его слышал! Вперёд! — прокричала женщина.

Незнакомый мужчина застонал.

— Ладно, надеюсь, ты знаешь, на что согласился. — В рот Антонио полилась горячая, соленая жидкость, которая потекла по венам, словно бушующий лесной пожар. Антонио всмотрелся через дымку обжигающей боли в пару люминесцентно-голубых глаз.

— Успокойся, сумасшедший учёный. Расслабься. Я буду ждать тебя на другой стороне, — прошептала она.

Антонио ощутил, как жизнь ускользает из тела и взмывает к звёздам. Словно гравитация отказалась удерживать его душу и послала её объединиться с космосом. Он последний раз вздохнул и канул в небытие.

После двух дней сидения возле мёртвого тела Антонио, Иш Таб достигла своего уровня отчаяния и вышла прогуляться, чтобы очиститься от негативной энергии, текущей по венам. Не каждая трансформация в вампира завершалась успешно, и мысль о смерти Антонио вернула Иш Таб в ту ночь, когда умер Франсиско, а она беспомощно смотрела, как его тело умирает от принятого им же яда.

Это слишком тяжело вынести и трудно наблюдать, как почти точная копия Франсиско вновь умирает. Клетки Иш Таб трещали по швам от печали, и, к сожалению, ей не удалось найти достаточного количества членов загородного клуба, поэтому она воспользовалась другими существами. Весной служителям парка придётся посадить немало деревьев.

Уставшая и желающая только прилечь, Иш Таб направилась в пентхаус, и когда вышла из лифта, услышала в коридоре голоса.

Зак. Говорил Зак. Какого чёрта он тут делал?

— Пенелопа, — произнёс он, — это нелепо. Киничу в отличие от меня на тебя плевать. Я бы никогда тебя так не бросил.

— Я люблю Кинича, и это не изменится.

— Он сказал тебе, что его связь разрушена?

— О чём ты? — спросила она.

— Тогда в Седоне, в ту ночь, когда стал вампиром, я несколько часов был с ним, и он сказал, что его связь с Вселенной разорвана. На какое-то время он освободился, перестал быть рабом благополучия человечества.

— И что? — спросила Пенелопа.

— Я много раз тебе повторял, что прежде чем стать вампиром, у него был выбор: остаться с тобой или нет. И он задвинул тебя.

— Да, верно, потому что между своими желаниями и потребностями и человечеством, он выбрал второе, став при этом героем, — возразила она.

— Нет, он поступил эгоистично. Ему невыносима мысль о том, чтобы позволить кому-то другому спасти положение, ведь хочет славы только для себя. — Молчание. — Я бы нашёл способ, — добавил Зак, — не причиняя боли тебе, сделать работу. Мой брат полный идиот. И неважно проснётся ли Кинич, он всегда причинит тебе боль, потому что никогда не поставит на первое место.

«Ой. Он ударил по самому больному месту Пенелопы», — подумала Иш Таб, не в силах поверить в жестокость Зака.

— Я ничего не могу поделать с чувствами, Зак. Просто не могу.

— Нет можешь. Посмотри на меня, — приказал Зак.

«Ой-ой…»

— Зак, что ты делаешь? — пробормотала Пенелопа.

— Пенелопа, ты забудешь его и захочешь быть со мн…

Иш Таб ворвалась внутрь.

— Зак, остановись. — Зак перевёл взгляд бирюзовых глаз на Иш Таб, которая смотрела на расфокусированные глаза Пенелопы. — Какого чёрта ты творишь? — прорычала Иш Таб.

Он посмотрел на Пенелопу и отпустил её.

— Мы разговаривали.

— Хрена с два. — Иш Таб встала между ними, стараясь не касаться Пенелопы, сняла вуаль и посмотрела на разгневанное лицо брата. — Ты используешь на ней свой дар?

— Нет, Иш Таб, всё нормально, — произнесла за ней Пенелопа.

Зак на добрый фут выше и значительно сильнее, но у Иш Таб тоже есть умения, с которыми братья и сёстры не хотели связываться. И это не вязание.

Не обращая внимания на Пенелопу, Иш Таб встала на носочки.

— Ты не просто разговаривал, и мы оба это знаем. — Слабо пожав плечами, Зак сложил руки на груди. — Как давно ты знаешь о своём даре? — спросила Иш Таб.

Он улыбнулся, а в глазах появился блеск. Неудивительно, что Пенелопа не смогла устоять. Его запах. Его тело. Зак — мёд, а женщины — пчёлы. Как могли боги, не заметить этого? Привлекательность и магнетизм Зака в десять раз больше обычного божества, что говорило о многом, учитывая, как люди бросались на богов. Но у Зака есть дополнительная порция неотразимости.

— Зак, иди домой. Живо! — приказала Иш Таб.

— Без Пенелопы не пойду. Я её люблю и она моя, — сказал он.

— Нет. Ты хочешь владеть ею, а это не любовь. Если хочешь взять её силой, придётся пройти через меня. — Иш Таб подняла руки, и Зак попятился.

— Если используешь силы против меня, падём вместе, — угрюмо сказал он.

Иш Таб пожала плечом.

— Думаешь, мне есть дело? Помни, мне терять нечего, и моё назначение мне ненавистно. Пусть меня изгонят и заберут силы, для меня это станет отпуском, о котором я так долго молила. — В качестве доказательства, она ударила Зака в грудь. Зак отпрыгнул, зарычал и повернулся к двери.

— Иш Таб, это ещё не конец. — С этими словами он захлопнул дверь.

Иш Таб натянула вуаль и повернулась к Пенелопе.

— Ты в норме?

Пенелопа тряхнула головой и прижала руку к животу.

— Не знаю. Чувствую себя не очень хорошо.

— Через пару часов всё пройдёт. — Иш Таб повернулась и посмотрела на дверь. «Идиот». Она вынесет это на обсуждение следующего саммита. Зак зашёл слишком далеко — мало того, что узнал о своём даре и скрыл его от остальных, но использовал на Пенелопе без её разрешения. Это нарушение их самого священного закона, который идёт сразу после запрета на путешествия во времени и до того, что на саммитах носят штаны. Ладно, последнее может и ерунда, но его нужно внести в список.

Пенелопа направилась к двери.

— Я должна пойти за Заком, поговорить…

— Пенелопа, это всё не по-настоящему. Зак использовал на тебе свои силы и, скорее всего, делал уже так давно. — Пенелопа дошла до двери, не обращая внимания на Иш Таб, и взялась за ручку. — Зак не Бог Любви, как мы думали, а Бог Искушения, — выплюнула Иш Таб. — И спорю на свою лучшую пару шлёпанец, именно он заставил Кинича желать твоей крови больше всего на свете.

— Я сделал, как ты просила, Симил. И это не только не сработало, но и Иш Таб всё увидела. — Зак смотрел через тонированное окно на проезжающие машины, разговаривая по телефону.

— Хм-м, похоже на протухший огурец, — ответила Симил.

— Это не чёртова шутка! Я её потерял. И меня будут судить за измену. Это всё твоя вина. Какого хрена я тебя послушал?

— Роберто! Духовка пропищала! — Симил откашлялась. — Извини, Зак, у меня пирог приготовился. На чём я остановилась?

Симил чертовски повезло, что она от него далеко, иначе он уже бы всю душу из неё вытряс.

— Дай-ка подумать. Я потерял женщину, которую полюбил! — проорал Зак. — Вот на чём. А после семи тысяч лет я, наконец, узнал каков мой дар только для того, чтобы меня изгнали. О да, ещё меня лишат сил!