— Ой, спасибо тебе, девочка! — прокряхтела она.

Я улыбнулась:

— Да не за что. Будьте осторожнее.

Уже развернулась, чтобы пойти дальше, но старушка вдруг взяла меня за руку.

— Подожди, девочка, не спеши убегать! Давай я тебе погадаю?

Я нахмурилась: не то чтобы совсем не верила во все эти игрушки, но делать этого как-то не хотелось, к тому же сказывалась уже усталость.

— Спасибо, бабуль, не нужно, я…

— Не отказывайся, девочка, — старушка улыбнулась, — Это много времени не займёт, зато поможет скоро.

— Мне жаль, но я опаздываю…

— А это не отнимет много времени: на пламени гадать быстро. Ведь огонь — он вне времени живёт, горит в самой вечности. Он на все вопросы ответы знает.

— Огонь? — я напряглась, — Как же вы на нём гадать собрались?

Старушка хитро подмигнула:

— А вот согласишься и увидишь!

Я вздохнула. Гадать не хотелось. Но меня напряг тот факт, что старушка как-то догадалась, что огонь моя стихия. Ведь не просто же так она предложила именно на нём погадать. Вряд ли это совпадение, а спросить у неё напрямую почему-то казалось не вежливым…

— Хорошо, пойдёмте.

Мы вошли в один из расположенных неподалёку шатров. К моему удивлению, внутри здесь ничего не было — абсолютная пустота. Старушка занавесила вход и встала напротив меня.

— И? Что нужно делать?

Непонятно откуда она вдруг вытащила колоду карт, перевёрнутых лицевой стороной вниз. Протянув её мне, сказала:

— Перемешивай. И бери самую нижнюю.

Не понимая совершенно, зачем я это делаю и как вообще на это согласилась, я перетасовала карты и вытащила нужную. На ней была изображена корона.

Перевела взгляд на старушку. Она посмотрела на меня как-то очень серьёзно и решительно выдала:

— Сжигай.

— Карту? — удивилась я.

— Да.

Моё пламя, словно только этого и ждало, яростно рвануло наружу. Его ярко — алые языки взвились вверх и обхватили картонный прямоугольник.

Началась борьба материй.

Первой, как ни странно обуглилась самая середина карты, то место, где была изображена корона. И только потом начали обгорать края.

Это происходило довольно медленно, пламя плясало на границе бумаги и воздуха, а вверх к самому потолку поднималась тоненькая струя чёрного, как ночь, дыма. Пепел, почти такой же белый, как первый зимний снег, медленно опадал к моим ногам. А на том месте, где ещё пару минут назад была изображена королевская реликвия, теперь зияла дыра.

— Это пламя загорелось четыреста лет назад, — неожиданно заговорила старушка, глядя куда-то в пространство сквозь меня пугающе пустым взглядом, — И твоя беда пришла оттуда. То, чего не помнишь ты, помнит кровь короны. Хотя скоро не станет и её.

Огонь на краях карты почти потух, и теперь бумага просто медленно дотлевала.

— Твоё пламя погаснет. Проснётся тьма, пожирающая день за днём вас, два последних луча … И когда пепел прошлого снегом укроет землю, возродится пламя проклятья. Вы согреетесь в нём. Или сгорите дотла.

Последние остатки карты неожиданно вспыхнули и исчезли с моей ладони.

Я перевела ничего не понимающий взгляд на старушку. Та ободряюще улыбнулась мне и махнула рукой:

— Всё, можешь идти.

— Всё? А…вы не объясните то, что сейчас сказали?

— А что тут объяснять? Всё так, как сказало пламя. Иного поведать я не в силах. Ступай, а то опоздаешь, куда ты там спешила. Вы молодые всё время куда-то спешите…

Ну и зачем тогда было гадать, если всё равно ничего не понятно?

Поняв, что просто напросто потеряла полчаса времени, я вышла из шатра. Вернулась, наконец, в свою карету и сказала кучеру возвращаться во дворец.

На улице смеркалось. Предзакатные лучи солнца просачивались сквозь окно кареты и бережно укрывали плечи, словно настойчиво убаюкивая. Глядя на проносящуюся мимо нас столицу, я снова и снова прокручивала в голове предсказание гадалки, которое, кажется, уже выучила наизусть. Но озарение на меня так и не снизошло — то, что скрывалось за теми словами, так и осталось тайной.

В конце концов, мне надоело ломать голову над совершенно бессвязным текстом, похожим на бред сумасшедшего.

Под мерное покачивание кареты и тихий скрип колёс меня неожиданно потянуло в сон. И я не стала сопротивляться этой мягкой дремоте, надеясь, что, наконец — то, смогу немного поспать после бессонной ночи. Сознание погружалось в забытье медленно, неохотно. В голове роилось множество мыслей, не дающих потерять связь с реальностью. Но я всё-таки уснула. Только, увы, ненадолго.

Сначала истошно завопил кучер. Я резко подпрыгнула на сиденье, ещё не успев ничего понять. А в следующий миг раздался оглушительный грохот.

Карету резко тряхнуло, причём с такой силой, что она начала заваливаться на бок. Меня отшвырнуло вперёд. Взгляд выхватил пронесшуюся мимо окна кареты мостовую. Стало жарко. Обернувшись, поняла, что карета горит и… подозрительно долго не приземляется.

Уши заложило от ещё одного хлопка. И стены в один миг разнесло в щепки. Дальнейшее смешалось в один ужасный калейдоскоп, в котором я уже почти не понимала, что происходит.

Меня снова подбросило вперёд, я ударилась обо что-то рукой и поняла самое страшное… Нет, поняла я много позже — тело среагировало по инерции: я метнулась вперёд и ухватилась рукой за перекладину под мостом. В следующую долю секунды жалкий обломок кареты плюхнулся в реку, подняв фонтан брызг.

Рука дёрнулась и соскользнула. Глубокая и быстротечная Гильза резко оказалась намного ближе, но я не сразу поняла, что инстинктивно успела повиснуть на другой перекладине. Глянув вниз, схватилась за деревянную балку второй рукой. Подняла взгляд вверх и обнаружила себя метрах в трёх под основной частью моста.

И тут до меня дошёл весь ужас происходящего!

Я висела на огромной высоте над рекой, только чудом ухватившись за деревянные перекладины, поддерживающие мост.

Мне же не выбраться отсюда! Я не смогу подтянуться на такое большое расстояние! Да даже до ближайшей опорной доски не подтянусь! А далеко внизу ждёт река. И огромные булыжники под водой.

Удушливой волной стремительно накатила паника. И ужас…всепожирающий ужас! В этот момент мне хотелось просто закрыть глаза, и заткнуть уши, чтобы не видеть этого кошмара и не слышать доносящееся снизу журчание реки.

Но я изо всех сил пыталась держать себя в руках.

Нет! Я должна бороться! Я выжила вчера и сейчас не сдамся! Не знаю, что произошло там, на мосту, но…

Додумать я не успела: одну ладонь обожгло адской болью, напомнив, что во время падения в карете, я её, возможно, вывихнула. Пришлось отпустить одну балку, ибо болевой шок обещал убить меня с ещё большей вероятностью, чем падение в Гильзу. Вторая балка натужно скрипнула и ощутимо прогнулась. По спине прошёлся ужас. И единственная спасавшая меня рука заныла от усталости. А я завыла бы от безысходности, но горло так пересохло, что вырвался лишь глухой хрип.

Леший, что же делать?! Мне не продержаться здесь долго, и выбраться наверх я не смогу! И позвать на помощь некого, потому что этот проклятый мост лежит за пределами города — здесь кареты раз в полчаса проезжают! Но мне и десяти минут не провисеть! Мысли лихорадочно суетились в голове, метаясь туда-сюда. Мозг пытался найти выход, но не находил! Пламя рвалось хоть что-нибудь сделать, но оно могло только обратить в пепел несчастную провисшую перекладину и тем самым ускорить мою кончину. Хотя…

Мысль пришла так неожиданно и оказалась столь очевидной, что я даже не поверила в неё сначала. Но уже в следующее мгновение рядом со мной в воздухе зависла сияющая в лучах заката сирин.

Да, птица была явно слишком маленькой, что бы меня подтолкнуть, но её сил хватит долететь до Дворца и позвать на помощь! Только вот кого?! Мама с папой уехали в гости — они далеко — не успеют даже телепортироваться до того, как моя рука разожмётся. Эрика может не оказаться во Дворце, если у него встреча с каким-нибудь послом в Тигране. Остаётся… Рэйвэл.