— Ох, Джуди, ты этого не знаешь, — сказал Эрни. — Я думаю, что это были только Хильды. Они всегда отличались от других Поселенцев. И пусть Бог простит их, но мне кажется, что они получили то, что заслужили. И я ни за что не поверю, что кто-то еще этим промышляет. Да Бога ради, они же собирают крабов! Эверд для них почти Иисус. Поселенцы даже не пьют. Я никогда не видел, чтобы кто-то из них курил или жевал табак. Они все думают, что курить — это грех, а уж тяжелые наркотики — и подавно. Хильды — гнилые яблоки, вот и все. В каждой корзине нет-нет да попадается парочка таких.

Джуди откинулась на спинку стула и устало убрала волосы с глаз.

— В последнее время я только и слышу, что о проблемах. Поселенцы участвуют в драках, Поселенцы ленятся на работе, Поселенцы покидают Аган-Пойнт, потому что им тут недостаточно хорошо, потому что работа, которую я им даю, недостаточно хороша. Постоянно слышу, что самые красивые из девушек клана продают себя, а на все это шериф Саттер и все остальные произносят все те же проклятые слова: «О, не волнуйся, Джуди. Это всего лишь несколько плохих яблок». Черта с два! Похоже на то, что весь наш сад гниет!

«Ух ты, она действительно разошлась», — поняла Патриция. Такое случалось редко.

— Джуди, я думаю, ты преувеличиваешь. Это неизбежно: появляется кто-то плохой и отрицательно влияет на остальных.

— Она права, — согласился Эрни. — Тебе не стоит об этом беспокоиться, особенно после того, через что ты прошла.

Джуди глубоко вздохнула.

— Я полагаю, что все меняется, как бы сильно мы ни желали обратного. — Ее глаза искали глаза Патриции. — У мамы и папы никогда не было проблем с Поселенцами, но мир уже не тот, что прежде.

— Да, не тот, — сказала Патриция. — Прогресс несет с собой как хорошие, так и плохие вещи.

Судя по взгляду Джуди, она начала уходить в себя.

— Я не знаю, Патриция. Может быть, мне действительно нужно просто продать компанию и землю? Возможно, пришло время.

О Боже. Ну вот, начинается.

Образ Гордона Фелпса вспыхнул в сознании Патриции — не самый привлекательный образ.

— Тебе пока не нужно думать об этом. Полагаю, скоро все наладится.

Еще один долгий вздох.

— Я надеюсь. Эрни, принеси мне бокал вина, пожалуйста. Мне нужно расслабиться.

— Конечно.

«Замечательно, — подумала Патриция. — Она снова собирается напиться».

— Пойду приготовлю обед, — предложила она, просто чтобы чем-то заняться.

День быстро испортился: сначала новости об убийствах и наркотиках на земле сестры, а теперь Джуди — снова на нервах.

«По крайней мере, одна хорошая вещь сегодня случилась», — подумала с легкой улыбкой Патриция. Беседа с доктором Салли помогла частично избавиться от чувства вины за недавние сны и поведение.

«Со мной не происходит ничего плохого, слава Богу», — возникла в ее голове утешающая мысль.

Но, когда она шла в кухню, Эрни бросил на нее быстрый взгляд. Был ли этот взгляд нейтральным? Или его глаза скользнули по ее груди?

«Всего лишь воображение», — заверила она себя. После сегодняшнего происшествия он вел себя как джентльмен. Но от воспоминаний не так-то легко было избавиться. Ее влекло к нему.

«Сегодня в лесу я почти занялась с ним сексом», — вновь сокрушалась она.

Патриция заняла себя готовкой бутербродов с холодной ветчиной. У ярко освещенного окна висел крест — обыкновенный, но по какой-то причине он напомнил ей о гораздо более странных крестах, которые носили Поселенцы, и их причудливых символах удачи. Она искренне верила, что трагедия Хильдов — единичный случай, но где-то в глубине души боялась, что нечто подобное произойдет снова.

«А не передернуть ли», — подумал Джуниор. Его брата Рики дома не было: тот отправился в Крик-Сити в хозяйственный магазин, чтобы купить соляную кислоту (что бы это ни было, какое-то чистящее средство, предполагал Джуниор), ацетон и какой-то особый, «денатурированный» спирт.

Джуниор ни черта не знал о кристаллическом мете, но, как объяснил Трей, реднеки используют эти вещества для изготовления наркотика. У Трея уже была готова сумка спичечных коробков и несколько упаковок лекарства от аллергии — все для создания правдоподобной картинки.

Джуниору пришлось попотеть вчера ночью, так что сегодня работает Рики — это справедливо. Фелпс платит приличные бабки, и работка веселая, распаляет не на шутку. В разы лучше «настоящей» работы.

«Да, — подумал он снова. — Точняк нужно передернуть. Стоит со вчерашней ночи. Успею по-быстренькому, прежде чем Рики вернется домой».

Джуниор пошарил в коробке с порно в поисках своих любимых «Красоток Скотного двора № 4», но потом вспомнил: «Ах, черт, ну да».

Видеокассета сломалась пару недель назад, поэтому он заказал новую.

«Гребаное почтовое отделение, работают как улитки. Уже ж должен был получить», — возмущался он.

Вот что заботило Джуниора. Он снова начал копаться в коробке с кассетами, но потом понял: «Черт, я могу обойтись без этого».

Образ Этель Хильд все еще держался в его голове.

Старая сука выглядела довольно неплохо — для старой суки, — и Джуниор изрядно повеселился с ней, и теперь, когда он вспомнил, как рубил ее...

Джуниор пощупал промежность и удовлетворенно кивнул: «Кому нужно порно? Я и без него готов».

Да, Этель Хильд. Она была что-то с чем-то. Почему-то его особенно заводил тот факт, что он заставил ее мужа наблюдать. Джуниору понравилось, как дрожали ее сиськи, когда он ее рубил, и как она потом ползла.

Его все сильнее увлекали воспоминания, но вскоре они сменились фантазиями.

«Джуди, — подумал он. — Неплохая телка, с дойками».

Джуниор был бы рад повторить забойную ночку с ней: сорвать одежду, заставить кричать. А потом...

Патриция.

Сливки Аган-Пойнта — первоклассная красотка. Шелковистые, ярко-рыжие волосы. Буфера.

«Боже, — Джуниор вспотел от одной мысли о ней. — Может, поиметь ее и Джуди в одно и то же время? Устрою себе двухколесный велосипед. А потом разрублю пополам».

Восхитительные образы боролись за внимание Джуниора. О ком же думать? Из-за сложности выбора Джуниор испытывал почти физическую боль.

Он сел на диван, собираясь спустить штаны и приняться за дело.

В дверь постучали.

Джуниор аж слюной брызнул: «Господи Иисусе, мужику уже и подрочить не дают спокойно!»

Кряхтя, он поднялся, поправил штаны и открыл дверь.

— Здаров, Джуниор. Тебе посылка.

Почтальон, Чарли Мейц. Из крупных парней. Голова была обрита, а усы чем-то неуловимо напоминали о Гитлере.

Джуниор нахмурился.

— Почему ты просто не оставил ее в почтовом ящике?

— Слишком большая. Плюс я хотел сказать привет.

Дерьмо собачье.

Чарли потряс коробку и лукаво улыбнулся.

— Что это? Видеокассета?

— Не смей трясти мою посылку! — забрюзжал Джуниор. Боже, как же он ненавидел, когда его прерывали.

Почтальон взглянул на обратный адрес.

— Хм, T&T Video, Калифорния. Похоже на порностудию.

— Дай сюда! — рявкнул Джуниор, выхватил коробку и захлопнул дверь.

«Вот же заноза в заднице, блин», — раздражался он.

Джуниор посмотрел во двор дрянного домика, который делил с братом, и пробормотал:

— Вот дерьмо! Уж и вздрочнуть нельзя в собственном доме!

Сразу после того, как уехал почтальон, на дорожку заехал Рики.

«Да черт возьми! Придется делу подождать. Хотя Рики вернется поздно ночью, потому что пойдет выполнять еще одну работенку, для которой нас наняли».

Он открыл коробку и вытащил из нее совершенно новую копию «Красоток Скотного двора № 4».

«Жду не дождусь, когда удастся снова ее посмотреть», — подумал он.

Развратные цыпочки на том видео веселились на славу.

Он улегся пузом на кухонный стол, отложил кассету и начал просматривать обычную почту.

«Куча фигни», — вздохнул он. Письмо от окружного агитатора по выборам, призывающего зарегистрироваться для голосования. Ага, разбежались. Счета за телефон, электричество, воду и канализацию.