Глаза Саттера налились кровью.

— Ты тоже в этом участвовал, так что не старайся спихнуть все...

— Шеф, шеф, даже в мыслях не было! Выслушай меня. Мы вместе отделали этих парней и забрали у них часы и наличные — ты и я. И мы делали подобное и раньше, потому что — давай посмотрим правде в глаза — простому человеку наплевать, если полиция заберет что-то у преступника и как следует начистит ему хлебало. Дело не в законе — мы говорим о здравом смысле, о том, как поступают все копы, потому что, если мы не будем брать дело в свои руки, когда никто не видит, преступники утопят нашу великую страну в дерьме. Ты согласен с этим, шеф? Мы говорили об этом. Ну и что? Мы отделали парочку преступников. Мы украли у пары воров. И в итоге сделали мир немного лучше, не так ли? Потому что эти два засранца наверняка до сих пор в больнице. И они дважды подумают, прежде чем сунутся сюда еще раз, верно?

У Саттера кровь начала закипать в жилах.

— Да, Трей, именно так, и давай уже кончай ходить вокруг да около и объясни мне, что тут происходит на самом деле.

Трей снова кивнул и продолжил:

— Хорошо! Давай предположим, что мы убили двух неудачников в «Хаммере». Они убивают невинных людей наркотиками, мы знаем, что они виноваты. Конечно, Конституция говорит, что они невиновны до тех пор, пока их вина не будет доказана в суде, но шеф, мы всё видели своими собственными глазами. И на кой черт нам судья, чтобы это подтверждать? Эти парни продают тяжелые наркотики, и люди в конечном итоге умирают из-за них. Скажем, мы убили их. Это противоречит букве закона. Но как на все это посмотрит обычный человек? Не очень-то он расстроится, верно? Мы убили пару убийц, и мир стал лучше. Ведь так?

Саттер пристально посмотрел на Трея.

— Какого черта ты пытаешься мне сказать?

— Трей пытается донести до вас, шериф, — Гордон Фелпс встал со своего места, — что все мы стараемся сделать Аган-Пойнт лучше, не забывая при этом и о себе.

— Поселенцы, — прохрипел Саттер.

— Да, шериф. Они отравляют город, и им нужно уйти. Я не буду лгать вам. Я хочу, чтобы они ушли, потому что это позволит мне заработать много денег, превратив Аган-Пойнт в чистое, высококлассное место для жизни, которым этот городишко заслуживает стать. Трей хочет, чтобы они ушли, потому тогда он сможет получить финансовую выгоду. Поселенцы ступили на кривую дорожку. Торговля наркотиками только навредит Аган-Пойнту. Если Поселенцы уйдут, Джуди Паркер продаст мне землю и мы продолжим двигать прогресс.

— Мистер Фелпс имеет в виду, шеф, — сказал Трей, — что мы хотим, чтобы Поселенцы ушли. Но их нужно немного подтолкнуть.

Молчание вошло в резонанс с тьмой полицейского участка и мрачными догадками Саттера.

— Подтолкнуть...

— Правильно, — монотонным голосом продолжил Фелпс. — Мы знали, что Хильды продают тяжелые наркотики, поэтому я заплатил Джуниору Коудиллу, чтобы он убил их и чтобы это выглядело как разборки между картелями.

— Джуниор приукрасил улики, — добавил Трей, — чтобы даже полиция штата поверила в это.

— А потом я заплатил Рики Коудиллу, чтобы он сжег хижину Илда, потому что у нас было достаточно оснований полагать, что он заправляет лабораторией. Дуэйн тоже нам помогал, он был самым первым моим помощником. Это он убил полдюжины Поселенцев, связанных с торговлей наркотиками.

Саттер остолбенел. Кусочки мозаики складывались в непритязательную картину прямо у него на глазах.

— Ах, значит, вы знали, что эти Поселенцы занимались наркотиками, поэтому устроили самосуд и убили их. Чтобы сделать Аган-Пойнт лучше.

— Да, — сказал Фелпс. — И ради собственной выгоды тоже.

— Так как вы узнали, что Хильды и Илды промышляли торговлей?

— Слухи, шериф Саттер. Лучший способ добыть информацию, о котором вы, как офицер полиции, уже знаете, — ответил Фелпс.

— Я давно об этом слышал, шеф, — сказал Трей.

— Слышал об этом от кого?

— Копы штата поговаривали, да и округа тоже. Плюс тут и там на улицах города слышал, когда патрулировал. Это все правда, босс. Мы бы не сделали этого, если бы не знали, что это надежно.

— Что думаете, шериф? — прямо спросил Фелпс. — Собираетесь ли вы присоединиться к нам? Это изменит вашу жизнь. Финансовые проблемы останутся в прошлом, а вы станете начальником полиции прекрасного города.

Саттер, задумавшись, смотрел прямо перед собой.

— Так что вы думаете, шериф? — повторил Фелпс.

Все карты были на столе. Саттер повернулся к Фелпсу и мрачно посмотрел на застройщика.

— Я думаю, что вы хладнокровно убили Поселенцев. Я ни на секунду не верю, что Хильды, Илды или кто-либо из обитателей мыса имел отношение к метамфетамину. Я думаю, что вы убили их и подложили им наркотики. Просто чтобы забрать себе землю.

Губы Фелпса, едва видные в полумраке, сложились в жесткую линию.

— Прискорбно, шериф.

Саттер потянулся за пистолетом...

Но Трей уже приставил свой револьвер к голове начальника.

— Черт возьми, шеф. Ты все испортил, — проговорил он, забирая оружие шерифа.

— Не могу поверить, — сказал Саттер на удивление спокойным голосом. — Ты рос отбросом общества, Трей. Я вытащил тебя, дал работу, доверял тебе как себе, и теперь, после всего этого, ты приставляешь пистолет к моей голове? Ты действительно собираешься убить меня после всего, что я для тебя сделал?

Вспышка на долю секунды разорвала темноту полицейского участка. Револьвер дернулся в руке Трея. Кусок черепа отлетел от головы шерифа Саттера, что напомнило Трею старые кадры убийства Джона Кеннеди, которые он время от времени ловил на «Историческом канале». Последним, что сделал Саттер в своей долгой и несчастливой жизни, стало громкое падение на пол.

По крайней мере, он умер с набитым животом.

— Хорошая работа, — сказал Фелпс. — Жаль, что других вариантов не было. Мне нужно, чтобы его тело оказалось глубоко под землей.

— Хорошо. Еще одна бессонная ночь. Не страшно.

— Похорони его и Рики в фундаменте на строительной площадке. Я позабочусь о том, чтобы его зацементировали завтра. Похоже, Рики и Саттер тоже были частью сети метамфетаминщиков. Саттер выпустил Рики из тюрьмы, и они попытались уйти. Обязательно подложи немного мета в личный автомобиль Саттера и дом Коудилла. Кроме того, та, другая работа, которую мы обсуждали, — доки. Я планировал, что Рики и Джуниор сделают ее.

— Но теперь они мертвы, поэтому вы хотите, чтобы этим занялся я, — закончил Трей. Он знал, что в конечном счете все так и получится.

— Правильно, — сухо подтвердил Фелпс, глядя на Трея. — Представляется ли тебе что-нибудь из этого проблемой?

— Нет.

— Вот кое-что. За твои труды и беспокойство. — Фелпс вручил Трею толстый конверт. — Я скоро свяжусь с тобой. И поздравляю... Шериф Трей.

«Да, шериф Трей! — новоиспеченный шеф полиции Аган-Пойнта повторил эти слова про себя несколько раз. — Мне очень нравится, как это звучит».

Фелпс покинул участок через черный ход. Трей сунул пачку денег в карман и приступил к уборке.

Его ждала ночь, полная забот.

Меньше всего Патриции нужен был очередной эротический сон.

Один за другим безликие мускулистые мужчины изливались в нее. Как только один сползал с ее тела, другой тут же занимал его место. Разгоряченная, влажная плоть скользила по ее сверхчувствительной коже. Она лежала на чем-то мягком — кровать? — но Патриция была уверена, что видела сквозь приоткрытые веки густой лиственный полог, лунный свет и деревья. «О Боже, о Боже, о Боже», — думала она, когда ее настигал очередной оргазм. Экстаз заставил ее обвить широкую спину нынешнего любовника руками и ногами, но тот отстранился, вышел из нее и освободил место для следующего незнакомца. Чьи-то зубы сомкнулись на ее соске и потянули его, мозолистые руки сжали покрасневшие от десятков ладоней груди. Патриция сходила с ума от анонимного сексуального безумия. Она позволяла использовать себя как кусок мяса, но через это унижение Патриция получала гораздо больше, чем от обычного секса с мужем. Кто были все эти грубые, похотливые незнакомцы? Не имело значения. Лишь сексуальные животные, как и она. Они были символами ее подавленных желаний и ожиданий, которые современное общество налагало на успешных, замужних деловых женщин. «Неважно, — выдохнула она во сне. — Ничего из этого не имеет значения. Единственное, что имеет значение, — это я».