Меня доставили во дворец Некалира к королевскому целителю. А после созвали еще с десяток лучших и опытнейших. Но даже им не удалось полностью убрать все последствия моего пребывания в эпицентре антимагического поля. На всю жизнь на моих руках останется тонкая паутинка шрамов, напоминающих о том, что я сделала. После моего пробуждения я ощутила не только внешние изменения, но и внутренние. Я больше не обладала этим уникальным даром, за который меня клеймили Изгнанницей, как и огромным магическим резервом, владельцем которого я была в результате многолетних опытов Сигмунта над людьми.

Объяснить причину этого не мог никто разъяснить, да мне и не нужно было объяснений. Большая сила равна большой ответственности и имеет цену. Свою цену я заплатила, теперь же хотела просто жить.

Пока мир восстанавливался, я доучилась в магической академии Фалькора. А еще побывала на двух свадьбах.

Хоть Иннара и назвала меня плохой советчицей, совета моего послушалась. Они решили не торопиться с Хантом. Но все события, что случились после, дали ей понять, что она хочет и готова связать свою жизнь с этим человеком. Мы с Иннарой не стали подругами, но она пригласила меня на их бракосочетание, и я искренне радовалась за то, что каждый из них нашел в друг друге свою любовь. Второй свадьбой стала свадьба Валентора и Вайоллы Муарр. Между этими двумя уже давно мной было замечено нечто большее, чем отношения между преподавателями. А приглашение нас с Данииром на церемонию, полученное от них, теплом согрело душу и позволило радостно воскликнуть мне: «Я так и знала!».

Оставшиеся три года обучения пролетели быстро.

А когда я выпустилась, то однозначно знала, что меня ждет впереди.

Мы с Данииром, который к этому времени, состоял уже на службе, бросили всё и полгода просто путешествовали по миру. Ему повезло, что отец прикрыл его, хотя по нашему возвращению мы услышали пару ласковых. А после, я присоединилась к любимому, вступив в ряды новобранцев в новое подразделение «Белая гвардия». И вот теперь стояла перед его отцом, Максиласом Алентором, и громко говорила:

— Я Мэриэль Тёрнет, торжественно присягаю на верность Союзу Королей. Клянусь свято чтить законы и строго выполнять приказы. Клянусь достойно исполнять свой долг, доблестно и отважно защищать свободу, порядок и уклад мира, который хранят Короли.

— Ура! — раскатисто ответили мне. Я приняла из рук командующего свой белый плащ и надела его.

Уже позже, проходя мимо одного из зеркал коридора в королевском дворце, где после нашей присяги был небольшой праздник, я посмотрела на свое отражение и узнала девушку, что когда-то встретила меня у арки Силы. Предсказание стало пророчеством, а будущее настоящим. Я улыбнулась этой отважной девушке и зашагала прочь.

Через год.

Думал ли я, когда увидел её, маленькую, хрупкую малышку, что она окажется смелее и отважнее всех в этом мире? Конечно, нет. Думал ли я, что за этими огромными голубыми глазами и немного детским личиком скрывается настоящий боец? И снова, нет. Я не представлял, что такое возможно. Как и то, что именно Кроха изменит не только весь мир вокруг меня, но и лично мой. Перевернёт его ногами кверху, скрутит и вывернет наизнанку. Ради неё захочется быть лучше, ответственнее и мужественнее, стать опорой и защитой. Потому что не смотря на всю её отважностью, её необходимо защищать и оберегать. После поцелуя с ней не захочется смотреть на других, да даже думать противно. Без неё жизнь лишена красок, смысла. Я полюбил эту ангельскую девушку так сильно, что без неё уже не способен жить и дышать. И сегодня она станет моей.

Я стоял у алтаря, перед священником и образами наших Богов, склонивших головы, медленно водя взглядом по всем присутствующим. Но от волнения лица многих сливались. Вот глазами выцепил брата со своей женой. Они стояли неподалёку, крепко держась за руки. Мать украдкой подтирала слезу, она не верила, что я способен остепениться. Отец поймал взгляд и кивнул, выражая уважение.

Заиграла музыка и в мире для меня осталась только дубовая дверь и та, что за ней. С тихим скрипом её створки отворились и вошла она — моя будущая жена.

В распущенных, слегка подколотых у висков, волосах поблескивают, как иней, нитки серебра. Она сияет в лучах, проникающих через стрельчатые окна храма, как самая яркая звезда с ночного неба, спустившаяся на землю. Идёт неспешно, со своей фирменной невинной улыбкой, но в голубых глазах вместе со счастьем бликами играет озорство. Ступая грациозно и мягко, как дикая урца, приближается.

Поднимается на небольшое возвышение алтаря, шурша шлейфом платья. Минимум украшений, простая элегантность и даже немного строгость фасона разбавляет мелькнувшая при повороте открытая спина, где вдоль позвоночника по татуировке пущена нитка с жемчугом.

Она останавливается и протягивает руки, кладёт свои почти детские ладошки на мои, кажущиеся на фоне её особенно большими. Разглядывает меня внимательно, замечает запонки. Те самые, с драконами, что когда-то выбросила в сад, а я поднял и забрал себе. Потому как они ей были дороги. А значит, они дороги и мне. На её глаза наворачиваются слезы. Она гладит одну из них тонким пальчиком, ласково улыбаясь.

Священник обвязывает наши руки семицветной лентой, пропуская ту так, чтобы она образовала восьмерку — символ бесконечности. Бесконечности нашей любви.

Музыка становится тише. Мужчина в белой рясе гулким баритоном произносит речь:

— В этом храме сегодня двое пришли просить богов связать их судьбы воедино, сплести их души и даровать благословение их любви. Поклянитесь перед богами, чтобы те скрепили ваш союз нерушимыми узами.

Мы смотрим друг другу в глаза, и я снова тону в этих бездонных озёрах. Говорим одновременно, в унисон звучат наши голоса и наши сердца.

— Перед ликами семерых богов клянусь любить, почитать, уважать, оберегать, хранить, защищать и прощать. В беде и радости, с сего дня и навсегда.

— Да будет ваша клятва услышана. Отныне вы муж и жена с сего дня и навсегда. Закрепите же клятву знаком любви — поцелуем.

Я медленно наклоняюсь к её лицу. Она томно прикрывает темнеющие глаза и приоткрывает уста. Самый сладкие и желанные. Нежно касаюсь, целую, чувствуя, как улыбка играет на её губах и свою не могу сдержать.

— Я люблю тебя, Мэриэль Алентор, — шепчу ей.

— А я люблю тебя, Дани, — вторит она, запуская руку в мои волосы и притягивая для ещё одного поцелуя.