— Нептар не создаёт впечатление ранимой особы, — не согласилась я.

— Может и так, да мой отец давно с их общиной торговлю ведёт и их семью я знаю с детства. Иннара довольно эмоциональна, хоть и скрывает умело. Но я вам этого не говорила.

— Мэри, — переключила внимание Эгнес на меня, — а что у вас с Саймоном случилось? После праздника Святой Фаллирии вы вроде как стали встречаться. А тут раз, и он уже с Алинией.

— Да, — махнула рукой, давая понять, что ничего интересного, — мы поняли, что нас связывает дружба и только. А с отношениями немного поспешили и ошиблись.

— Понятно, — протянула Рунна, жаждущая подробностей и желательно послезливее, но не посмевшая продолжить расспрос.

За такими девичьими разговорами ни о чем время пролетело незаметно. Количество пустых бутылок выросло до трёх, тоже самое случилось с моим зрением — оно начало троиться.

— Пора, — загробным голосом произнесла Эгнес. Девушка достала большой глубокий круглый поднос из серебра с ажурной каймой.

Разложила на него высохшие цветы, щепки и кору, а после налила розоватую водичку. Опустила несколько белых перьев и достала маленький чёрный перочинный ножик, положив неподалёку. В руках Эгнес появился видавший виды и исписанный лист бумаги. Рунна волнительно взяла меня за руку.

Эгнес же громко и чётко начала читать слова с листка. Языка я не знала и значение не понимала. Но зато чувствовала, как атмосфера комнаты насыщается магией с каждым произнесённым словом. Магический светляк замигал, становясь тусклым, Рунна ещё крепче сжала мою руку, а я замерла как заворожённая.

— Протыкайте палец и капайте кровь в огонь! — приказала Эгнес. Рунна выполнила указ дрожащей рукой, сама Ларнай уже капнула. Я замешкалась, но Рунна схватила мой палец и, ткнув остриём ножа, выдавила кровавую каплю, пропавшую в пламене с шипением.

— Богиня Судьбы Лирралия, да свершится предначертанное тобой! Открой нам, что ждёт каждую из нас.

Последние слова утонули в гуле от посиневшего огня на подносе. Он полыхнул выше наших голов и снова стал привычным красно-рыжим.

— Получилось, — восторженно прошептала Рунна. — Смотри в огонь, Мэри, она нам покажет.

Я внимательно вгляделась в танец огненных языков, медленно пожирающих цветы, перья и кору. Голова кружилась от выпитого арля и глаза начали слезиться. Но только я собралась отвести взгляд, как из огня на меня посмотрел жуткий старик, растянувший губы в усмешке. А в голове зазвучал женский голос: «Коль Душу свою для любви ты откроешь Сразу весь мир кровью покроешь. Сделать выбор тебе долг повелит — Разум иль Сердце тогда победит?». Лицо старика в огне смеялось и этот бесшумный смех заставил трястись поджилки. Я не выдержала и перевернула поднос, соскакивая с пола.

— Мэри? Ты чего? Ты что-то увидела?

— Кажется…А вы не видели?

— Я видела образы, но их надо ещё перевести, — ответила Рунна.

— А мне вообще ничего, — расстроенно посетовала Ларнай, глядя на перевёрнутый поднос.

— Прости, я не специально.

— Нет, ты тут ни при чем. Если бы мне захотели показать, то сделали бы это сразу. А так… Значит мне не стоит его знать пока.

Мне постелили на полу после того, как мы его прибрали. Но выспаться я не смогла. То проваливаясь в сон, то снова глядела в потолок, и я все слышала женский голос в ушах, а перед глазами мелькало лицо старика в гримасе беззвучного смеха, от вида которого замирало сердце. Это и было предсказанием или игрой моего воображения?

Время летело как взбешённая лошадь, постоянные тренировки, учеба, факультативы и бесцельные попытки нарисовать алхимический круг поглощали все свободные минуты.

Завтра нам было пора показать свои заготовки для призыва магического кровного оружия, а у меня не было нарисовано вообще ничего толкового.

Я вконец отчаялась и пошла на кафедру алхимии.

Два стука в дверь, и приглашение войти не заставило меня ждать. За столом, сложив руки на груди и закрыв глаза, полулёжа сидел Хант.

— Профессор? — позвала. — Я бы хотела попросить помощи, хотя понимаю, что дотянула до последнего, но у меня не выходит с кругом для оружия.

Он посмотрел, приоткрыв глаза и сел прямо, жестом приглашая меня сесть напротив.

— Показывай все что есть, — протянул руку.

— Вот, — я вручила ему все выписанные знаки и указала на те, что мне показались интересными, а также вписанные в круг.

— Эти однозначно не для тебя, — перечеркнул он почти все. — Эти, — ткнул пальцем, — превратят оружие в неподъёмное, и единственное, что ты сможешь — волочить его следом вспахивая землю. Эти бесполезны без парных.

Мой листок превратился в мешанину перечёркнутых линий, а я окончательно раскисла. Но преображение профессора и его поразительные знания символов, ведь он даже не смотрел на расшифровки в справочник, удивляли и восхищали.

— Я понял в чем дело, — отложил он мои листочки в сторону и устремил свои внимательные глаза на меня. Я кожей лица ощущала как по ней скользил его взгляд. — Ты просто не знаешь, что хочешь получить. Твои писульки — набор символов по отдельности неплохой, но нет общей идеи и концепции. Вот смотри.

Мужчина откинул полу длинного тёмного камзола и положил ножны с мечом на стол.

— Это мой клинок.

Хант вынул меч из ножен и дал в руки мне. Объясняя, пока я рассматриваю.

— Видишь, одна сторона лезвия тёмная, а другая светлая? Так задумано потому, что одна сторона способна поглощать в себя выпущенное заклинание и аккумулировать его. А когда уровень будет достаточным, с помощью светлой стороны лезвия я смогу нанести критический удар по любому противнику, будь он трижды покрыт драконьей чешуей. Кроме того, — он перегнулся через столешницу и провёл рукой по эфесу, — я могу поглотить часть накопленной мечом магии для пополнения резерва. Это не кровное оружие, через арку силы я не прошёл, но им также нельзя меня убить или ранить.

Клинок скрылся в ножнах.

— Я выбрал эти умения не просто так, у меня хорошая скорость реакции — я могу отбить летящее заклинание мечом, но долгие сражения меня выматывают. А там, где я чаще всего нахожусь, магия не стабильна и резерв истощается быстро. Потому мне и важно иметь возможность быстро закончить бой или подпитаться во время него.

Хант обошёл стол и сел в стул напротив, даже сидя возвышаясь надо мной, как гора:

— Теперь поговорим о тебе. Что такая хрупкая малышка делает на боевом?

Как же меня откровенно злили эти суждения, основанные только на внешности! Я не удержалась и гневно посмотрела на Ханта. Он выглядел проницательным человеком, а все туда же.

— Учится, — ответила, скрестив руки, и добавила, — довольно неплохо, причём.

— Отметки ничего не значат, важнее навыки, — хмыкнули в ответ. — Какие ещё направления предложил тебе распределитель?

— Только один вариант — выбора не было.

— Даже так? Интересно, — в глазах преподавателя вспыхнул азарт, и он взял лист с заготовкой для создания алхимического круга. — Как ты говоришь, твоё имя?

— Мэриэль Тёрнет.

— Ммм, это ты в том году использовала массовое заклинание во время нападения артароав на Весенном балу?

— Откуда вы знае… — Я осеклась, понимая, что не вправе задавать такое преподавателю. — Да.

— Хорошо. Ты убивала людей?

— Нет?

— Артарров?

— Да.

— Расскажи про бал, что ты чувствовала находясь там, — попросил он.

— Страх, — я до сих пор его чётко помнила.

— Подробнее, объясни почему, проанализируй чувства.

— Страх смерти, которая меня окружала. Я знала, что для некоторых все кончилось и это пугало. И ещё злость на этих тварей, что убивают неповинных ни в чем, что несут боль. — Я снова воскресила события той ночи, пытаясь ничего не упустить. — Ещё была ярость. Ярость от того, что я бессильна перед ними, что у меня нет оружия дать отпор и достаточных знаний.

— Это все?

Я внимательно посмотрела на Ханта, размышляя говорить или нет, но он пытался помочь и стоило быть искренней.