Нет! Это неправда! Бледный Лан над мертвой Альвой не может быть правдой! Окаменевшее от горя лицо протектора и слезы, текущие по щекам коменданта, всполохи огня, пляшущие по стенам, — все это не на самом деле. Это лишь колдовские зеркала, они лгут. Будь они прокляты! Хотя нет никаких зеркал. Стекло, отделявшее ее от пылающей комнаты, давно исчезло. Стоит сделать шаг, и она окажется там, рядом с Альвой и Ланом. Сможет умереть рядом с ними. Это желание мгновенно охватило Лотэссу, затмив все остальное. Девушка без труда вырвалась из рук короля, застывшего как изваяние, и устремилась навстречу огню и смерти. Но вместо того, чтобы оказаться в комнате, расположенной на другом материке, она ощутила резкую вспышку боли, а затем погрузилась в темноту.

Вновь вернувшись к реальности, Тэсс почувствовала, что лежит на чем-то мягком. Тьма, до этого окружавшая ее, оказалась обычной темнотой за сомкнутыми веками. Похоже, она просто заснула или потеряла сознание. Мелькнула безумная надежда, что показанные волшебными зеркалами ужасы — не более чем страшный сон или игра больного воображения. Словно издалека, до нее донеслись голоса. Первые же слова вдребезги разбили и без того хрупкую надежду.

— Так значит, ты полагаешь, что эта ваша Маритэ учинила такое? — голос принадлежал Уивинорэ.

— Не она, — ответил Валтор. — Другой Странник — Дэймор.

— Тот, кого вы зовете Изгоем? Не удивляйся так, я знаю вашу историю и суть вашей позабытой веры. Многим подобные знания кажутся лишними, но не мне. Вы бесконечно уступаете нам в могуществе, но ваша история именно поэтому намного интереснее. Не говоря уже о религии. Тегнари всесильны, а следовательно, не могут выдумывать себе богов. Странники — плод людского воображения и, надо признать, довольно удачная выдумка. Порой мне даже жаль, что их нет. Существуй они на самом деле, думаю, мы нашли бы общий язык, как достойные друг друга высшие создания.

— В таком случае, можешь порадоваться. Я уверен, что Странники существуют, — голос короля показался Тэссе лишенным всяких эмоций.

— Из-за того, что происходит в твоей стране?

— Нет. Я отдаю себе отчет, что подобное люди могли устроить и без посторонней помощи. И не раз уже устраивали. В существование Странников, по крайней мере, Маритэ, я верю потому, что она вроде как принимала личное участие в наших похождениях. Хотя допускаю, что Маритэ может быть не Странницей и не богиней, а просто могущественной колдуньей. За несколько месяцев я узнал о возможностях магии больше, чем за всю предыдущую жизнь. Если быть точным, раньше я вообще не верил ни во что сверхъестественное. Зато теперь готов верить во что угодно. Хотя на самом деле не верю больше ни во что.

— Ты в отчаянии из-за смерти друга? — надо же, а этот совершенный, оказывается, может испытывать человеческие чувства, ну или делать вид, что испытывает.

— И из-за этого тоже. Но как бы ни был мне дорог Элвир, я не могу о нем скорбеть больше, чем о сотнях или тысячах погибших в этой бессмысленной бойне. То есть могу, конечно, ибо он один мне дороже множества чужих незнакомых людей. Могу, но не имею права. Моя личная боль — ничто по сравнению с осознанием трагедии, обрушившейся на мое королевство. Теперь уже мое. И тем более я не могу не думать о том, что, возможно, отчасти сам являюсь причиной случившегося.

— «Возможно», «отчасти»… — повторил тегнари слова Валтора. — Ты не мог бы выражаться яснее?

— Если хочешь выслушать всю эту длинную и запутанную историю, придется допустить реальность Странников, — равнодушно отозвался Дайриец. — Но это после. Скажи, что с Лотэссой и когда она придет в себя?

— Точно не знаю, но это неважно. Не беспокойся о своей любимой, — от этого слова сердце Тэсс скакнуло и застучало часто и сильно. — Я всего лишь ударил по ней легким заклятием, чтоб помешать покинуть знак на полу. Выйди твоя Лотэсса за его пределы, в лучшем случае оказалась бы в той комнате, в худшем — сгинула в глубинах зеркала. Хотя нет, первый вариант не лучше. Видение — прошлое, люди мертвы, следовательно, она шагнула в небытие.

— Спасибо, что уберег ее, — даже эти слова король произнес бесстрастно.

Впрочем, чему удивляться. Его мир разрушен. Ей бы радоваться свершившейся мести. Теперь Дайриец на своей шкуре ощутит, что значит потерять тех, кого любишь, а также осознать, что мира, в котором ты жил, больше нет. Но Тэсс не могла злорадствовать. И дело не в том, что она больше не испытывала ненависти к королю. Просто если ему сейчас так же больно, как и ей, то наслаждаться этим сможет лишь чудовище, вроде на'ари или безумных ветров. Она же не сможет пожелать таких страданий даже злейшему врагу.

— Кстати, твоя невеста уже пришла в себя, — это снова тегнари. — Не так ли, Лотэсса?

— Да, — девушка поднялась.

— Зачем вы это сделали, Тэсса? — в вопросе Валтора звучал явственный укор. — Вы могли погибнуть!

— И что? — она пожала плечами. — Что бы моя смерть изменила? Или не так — какой теперь смысл в моей жизни? Как мы могли убедиться, спасать уже нечего. Город разрушен, все мертвы.

Произнося это, Лотэсса чувствовала мертвой себя. Лица Лана и Альвы в отблесках пламени не шли у нее из головы, выворачивая душу раскаленными щипцами. Она понимала, что король, быть может, тоже утративший смысл жизни, все равно не допускает мыслей о смерти невесты, и знала, почему. Но сейчас это ее мало трогало.

— Город еще не мир, — возразил Валтор. — Вам больно до безумия, и мне признаться, тоже, но смеем ли мы обречь на боль тех, у кого еще есть шанс? Уивинорэ смотрел в свои зеркала на события в других странах Доэйи. Имтория также охвачена волнениями, что неудивительно в столь неблагополучной стране. В Тарнике и Сантэре, похоже, тоже не все гладко, но до откровенного безумия пока не дошло. В Латирэ спокойно. Царица Армира крепко держит власть в руках… в отличие от меня, — последние слова были произнесены с откровенной горечью.

Должно быть, теперь король укорял себя за то, что оставил столицу Элара, куда сильнее, чем за все предыдущее время. Дайриец бросил власть и пошел за ненавидящей его девушкой по зову долга и сердца. Зря он так поступил! Останься его величество в Вельтане, не допустил бы такого. И пусть бы это стоило ей жизни. Лучше уж она, чем Альва или Лан. Хотя кого она обманывает?

— Думаете, останься вы в столице, все было бы иначе?

— Не знаю, — Валтор закрыл лицо руками. Он казался уставшим и отчаявшимся. — Элвир не слабее и не глупее меня, но он же не смог спасти город… и себя.

И любимую женщину, добавила про себя Тэсс. Король прав, ничего бы он не изменил. Когда в дело вступают Странники, у людей нет шансов. Но, будь это так, разве стала бы Маритэ обращаться к ней за помощью? Ох уж эти бессмертные, бездушные и безжалостные!

— А знаете что? — она вскинула голову, словно бросая вызов кому-то. — Я пойду к Маритэ. Пусть все погибло, но должен же быть хоть какой-то смысл в нашем путешествии, ради которого вы оставили трон, а я — любимых людей. Я дойду до конца, хотя бы для того, чтобы высказать этой богине, как сильно я ее ненавижу!

Тэсса и впрямь ощущала, что ненавидит Маритэ сильнее, чем раньше Дайрийца, по крайней мере, так ей казалось. Жгучая ненависть не заглушала боль, но придавала подобие смысла дальнейшему существованию. Временному, разумеется. Конечно же, после случившегося она не станет просить у бездушной Странницы исцеления. Просто доведет начатое до конца, а дальше можно и умереть, ибо больше ее жизнь никакой ценности не представляет. Она была фигуркой в чужих играх, но какой смысл в фигурах, когда расколот сам диск?

— И все-таки, я бы для начала спросил у богини, чего она от вас хотела, — в голосе короля сквозили нотки сомнения. Скорее всего, он тоже не доверял Маритэ после увиденного. — Хотя еще вопрос, как до нее добраться.

— Мне вот что странно, — девушка обратилась к Уивинорэ. — Лично я уверена, что Маритэ реальна, хоть она та еще гадина. Еще неизвестно, кто из них хуже — благостная созидательница, равнодушно позволяющая разрушать свой мир, или Изгой, который изначально был воплощением зла, поэтому его вроде как и не упрекнешь. Но я сейчас не об этом. Важно лишь то, что Странники существуют, иначе невозможно объяснить все происходящее. А если они существуют и Маритэ обитает, по ее собственным словам, на Граайе, то почему тегнари в нее не верят? Ведь совершенные живут практически вечно, а значит, должны помнить то время, когда богиня еще не удалилась от людей и жила открыто со своими сестрами и другими Хранителями Анборейи. Если они жили здесь, то хоть кто-то должен их помнить! Вот сколько тебе лет? — спросила она совершенного, не заботясь о церемониях.