Произнеся это, Лотэсса осознала, что сама боится, но не за себя, а за него. Сев в лодку, она окажется под покровительством Маритэ, а Валтор останется здесь, в этом непонятном месте, где царит ночь, даже когда вся Граайя находится во власти дня. Зачем все-таки этой злой Страннице разлучать их в самом конце? Разве нет других способов поговорить наедине? Однако выбора им не оставили, и ей пора идти. Отчего же так мучительно не хочется покидать объятия своего врага?

— Мне нужно уходить, — не поднимая глаз, прошептала она, не делая, между тем, попыток освободиться.

— Нет, — Валтор зарылся лицом в ее волосы. — Маритэ ждала долго, подождет еще немного. Это при условии, что я вообще решусь вас отпустить. Я еще не решил.

— Маритэ все решила за нас, — грустно ответила Тэсс. — Но я вернусь. Я обещаю.

Девушка была не так уж уверена в своих словах и понимала, что не в ее власти давать подобные обещания. Но надо же было хоть как-то успокоить короля… и себя.

— Кроме того, мы понятия не имеем, как отсюда выбираться, — Тэсс ухватилась за этот веский аргумент. — Только Маритэ сможет вернуть нас обратно. Именно поэтому мы должны подчиниться ее требованиям.

— Что ж, иди, — сдался наконец король, очевидно, сам не замечая, что обращается к ней на «ты». — Я буду ждать.

— Я вернусь, — еще раз повторила девушка. — Обязательно.

— Могу я тебя поцеловать на прощание? — прошептал Валтор, склоняясь к ее лицу.

— Нет, — девушка слегка отстранилась. Но неподдельная боль, мелькнувшая в глазах короля, смягчила ее. — Мы поговорим об этом после, когда я вернусь.

Если вообще вернусь, добавила она про себя.

— Не о поцелуях, — она зарделась, заметив, что отчаяние в глазах Валтора сменяется лукавым любопытством. — Обо всем. О нас.

— Обещаешь? — его губы почти касались ее уха, и от этого так сладко замирало сердце.

— Обещаю, — так же шепотом ответила Тэсса.

— Что ж, твое обещание скрасит мне одиночество ожидания.

Валтор все-таки поцеловал ее — в висок, отведя в сторону прядь темных волос жестом, исполненным бесконечной нежности. Затем он нехотя разомкнул объятия, отпуская девушку.

Лотэсса, не оборачиваясь, поспешила к воде, запрыгнула в лодку, словно боялась, что, помедлив, не сможет решиться.

Не успела она задуматься о том, как будет управлять лодкой без весел и куда, собственно, плыть, как челн отчалил и беззвучно заскользил по воде, удаляясь от берега. Только теперь Тэсс решилась поднять глаза и взглянуть на мужчину, оставшегося стоять у невидимой черты. Валтор смотрел на девушку в лодке, слегка прищурив глаза, ночной ветер безжалостно трепал его волосы. Встретившись с Тэссой глазами, он улыбнулся. Улыбка, наверное, должна была казаться ободряющей, но вместо этого вышла нежной и печальной.

И в этот миг Тэсс отчетливо осознала, что видит этого человека в последний раз. Откуда пришла к ней эта уверенность, девушка не понимала, но сердце сжалось от безысходности и ощущения безвозвратной потери. Бесполезно было уговаривать себя не обращать внимания на глупые предчувствия.

— Я хочу вернуться назад! — приказала она лодке, почему-то решив, что может управлять ею.

Однако челнок продолжал скользить вперед, даже, кажется, чуть быстрее прежнего.

— Тогда я прыгну в воду! — она сама не понимала, кому угрожает — лодке или Маритэ.

Но до берега было уже слишком далеко. Темная земля слилась с темной водой, а фигура короля растворилась в этой темноте. Девушка не решилась прыгнуть. Она умела плавать, но не слишком хорошо, а Валтор при всем желании не смог бы помочь ей. Возможно, он еще видел с берега серебристое пятнышко лодочки. Не было ничего более глупого и жестокого, чем утонуть у него на глазах. Так она и осталась сидеть неподвижно, устремив взгляд туда, где остался далекий невидимый берег и мужчина, стоящий у воды. Тот, которого ей никогда больше не суждено увидеть.

По щеке девушки медленно скатилась слеза, затем еще и еще… Устав сдерживаться, Лотэсса дала себе волю и разрыдалась.

— Ты не понимаешь, — кричала она, обращаясь к незримой богине. — Ты ничего не понимаешь! Я же люблю его!

Безутешные рыдания какое-то время отвлекали Лотэссу от окружающего. Зато, немного успокоившись, она испытала приступ паники из-за того, что находится одна посреди моря в крошечной лодочке. Под ней бездонная черная толща воды, над ней — равнодушные звезды. Даже если стихия останется столь же безмятежной, как сейчас, как долго сможет она протянуть в своем утлом суденышке? Да и мало ли что там таится в глубинах. Вспомнив жутковатые сказки, которые так любила в детстве, Тэсс представила, как из воды показываются щупальца гигантского морского чудовища, сжимают кольца вокруг ее маленькой лодочки и утягивают добычу на дно. Девушка так живо все это себе представила, что ее охватил ужас, хотя вода оставалась по-прежнему спокойной.

Как только Тэсса почти уверилась, что черные морские воды станут ее могилой, далеко впереди мелькнуло что-то, по цвету напоминающее ее странный челнок. Издалека девушке казалось, что она видит вертикальную дорожку серебряных штрихов, соединяющую море с небом. И только подплыв достаточно близко, она поняла, что это та самая серебряная лестница, по которой она поднималась в башню Маритэ в своем сне. Теперь, уверившись, что близка к цели, Лотэсса недоумевала, как могла еще пять минут назад столь живо воображать неминуемую смерть. Если уж богиня помогла ей пройти столько опасностей, то глупо было думать, что она позволит своей избраннице погибнуть в последний момент.

Еще немного и лодка мягко уткнулась носом в берег, если, конечно, скалы, выступающие из воды, можно назвать берегом. Лотэсса уже привыкла к тому, что все возникающие трудности как-то разрешаются сами собой, а потому решила не переживать о том, как ей выбраться из лодки и подняться туда, где высилась темная башня, опоясанная серебряной лестницей. И действительно, приглядевшись, девушка различила ступени, вырубленные в скале. Покинуть челнок и взобраться на первую оказалось довольно сложно, да и дальнейший подъем вряд ли можно было назвать легким. Тэсс не раз возблагодарила собственное благоразумие, радуясь, что сейчас на ней брюки, в которые она облачилась в Латирэ, а не эларское платье с длинным широким подолом. Платье пришлось бы поддерживать руками, чтобы избежать опасности наступить на него, запутаться и упасть, а в худшем случае полететь вниз. Латирский наряд оставлял руки свободными, позволяя держаться за скалы, а временами и за сами ступени, когда какая-нибудь из них оказывалась слишком высокой. Когда подъем наконец закончился, девушка вздохнула с облегчением, хоть и понимала, что вскоре ей предстоит еще одна лестница, на этот раз более длинная.

То ли остров, который облюбовала Маритэ, был невелик, то ли лодочка причалила в том месте, где башня подходила ближе всего к воде, но Тэсса достаточно быстро добралась до удивительного жилища богини, выложенного из полупрозрачного темного камня. Однако обольщаться было рано, теперь еще предстояло подняться наверх по винтовой лестнице. Девушка не тешила себя надеждой, что Маритэ соизволит явиться ей навстречу и избавит от необходимости карабкаться на самую вершину башни. С другой стороны, она помнила, что во сне ей нравилось подниматься по этой удивительной лестнице, словно сотканной из звездного света. У нее тогда просто дух захватывало от окружающей красоты.

Правда, в этот раз все оказалось не совсем так, как во сне. Тогда она не чувствовала усталости и с легкостью преодолела лестницу от основания до самого верха. Но на то он и сон, чтоб отличаться от реальности. Теперь Тэсс уставала. Ей не хватало воздуха, и ноги начинали болеть после нескольких пролетов. Тогда девушка присаживалась на ступеньку и отдыхала, наслаждаясь тем самым видом, который так поразил ее во сне. Небо, расшитое звездной россыпью, бескрайнее море далеко внизу и ласковый ветер, теплый и прохладный одновременно.