По-хорошему, неприятный тип, провезший ее через ворота, не заслуживал и сольдена, с другой стороны, она обещала ему награду, а за свои обещания, пусть и данные ничтожествам, нужно отвечать. Просить же у короля солдат в подчинение подобному человеку она не собиралась. Ведь она здесь, чтоб добиться отмены войны!

— А как вы полагаете, дэн Итон, война-то будет?

Ронил Милт на правах старого приятеля коменданта Вельтаны расселся на стуле в его кабинете, почесывал пузо и явно был настроен поболтать. Коменданта же довольно невинный вопрос неожиданно вывел из себя. Все вокруг только и болтают об этой войне. Причем именно болтают. Реальное беспокойство перспектива войны вызывает лишь у простых людей. А его величество тревожится из-за разрыва отношений с Дайрией меньше, чем последний фьеррский крестьянин. Впрочем, король вообще ни о чем не беспокоится, так же как и принц. Государством, по сути, правит троица подонков, которым толки о войне только на руку, как веский повод поднять налоги. Мысли по поводу сложившегося положения мучили Итона, и поэтому лишнее напоминание о войне так его разозлило.

— Тебе заняться больше нечем, Ронил? — вспылил Карст. — Ты бы не трепал языком о войне, уподобляясь прачкам и булочницам, а следил бы лучше за караулами. Я сам вчера был у Новых ворот и видел, что там делается. А почему, ты думаешь, я туда наведался? Да потому, что завалили уже крестьяне да торговцы жалобами на так называемые ввозные пошлины. И не только у Новых такое творится. Советую тебе, Ронил, разобраться с мздоимством, потому как, если разбираться стану я, мало никому не покажется.

— Да чего уж они там берут, — фыркнул Милт. — По паре гралей с каждого возка, а ежели видят, что совсем бедный путник, так и не трогают, задаром пропускают.

— Они всех должны задаром пропускать. Всех, понял? — Итон наконец нашел достойный выход своему гневу. — Так я и думал, что ты в курсе. Не прекратишь это в самое ближайшее время, не посмотрю на старую дружбу. Отправлю в отставку, и будешь у себя в деревне с овец и коз ввозную пошлину брать. Хватит воров и взяточников во дворце, чтоб еще у городских ворот Мертонов и Сворнов расставлять.

— Побойтесь богинь, дэн Итон, — опасливо заозирался Ронил. — Такие-то речи опасно вести.

— Брось, Милт! — с досадой отмахнулся комендант. — Последний нищий спокойно болтает о гадючьей троице, что вздумается. Им самим до того дела нет, а королю и подавно. Да и какой смысл людям рты закрывать, когда можно их просто грабить?

— Ваша правда, дэн Итон, — торопливо закивал Ронил. — Вот вы солдат караульных упрекаете, что мзду берут. А ведь с чего они так поступают? А потому как жалованье им урезали из-за этих, опять же… из-за троицы — все-таки имена ближайших советников короля осторожный Милт предпочитал не называть. — А семьи-то простым солдатам кормить надо? Надо! Вот и приходится то с горшечника гралем-другим разжиться, то с барышника. Жить-то надо…

— Крестьянам тоже, между прочим, жить надо, — осадил приятеля Карст. — А с торговцев и купцов и так в казну пошлина идет.

— Так то ж в казну, — протянут тот. — А с той казны стражникам не больно-то перепадает. Знаем мы, кто себе все налоги да пошлины прикарманивает.

— Знаем да молчим, — зло бросил Итон.

Он еще много чего собирался сказать, но явление в кабинете молодого Дайтина, выполнявшего обязанности секретаря, остановило поток гневных речей, готовый сорваться с уст коменданта.

— Дэн Итон, — доложил секретарь. — Там к вам дэн Бермош, очень настаивает на немедленной встрече. Что-то, говорит, стряслось — важное и неотложное.

Интересно, что там такого важного и неотложного стряслось у начальника городской стражи. Впрочем, Тиль Бермош — тот еще любитель взваливать свои обязанности и проблемы на чужие плечи. Плечи коменданта Вельтаны, очевидно, казались этому сантэрскому пройдохе вполне подходящими. Если Итон был, скорее, раздосадован неожиданным визитом Бермоша, то Ронил, напротив, казался довольным. И, надо полагать, вовсе не потому, что он так уж любил своего непосредственного начальника, а потому, что явление последнего прервало выволочку, устроенную комендантом, несмотря на старую дружбу. Потому, когда Итон предложил Ронилу покинуть кабинет, тот вовсе не выглядел опечаленным.

— Что за дело привело вас ко мне, дэн Бермош? — не скрывая недовольства в голосе, спросил Карст вошедшего начальника стражи.

— Дело совершенно исключительное! — Тиля, похоже, так и распирало от сознания важности новости, с которой он пожаловал. — Пропала особа…

— Какая еще особа? — Итон ощутил скребущее в груди беспокойство, и предчувствие казалось очень нехорошим.

— Особа исключительной значимости, можно сказать, государственной важности, — проклятый сантэрец продолжал нагнетать таинственность.

— Да говорите вы уже толком! — вспылил комендант. — Кто пропал?

— Лотэсса Линсар, — легкий укор в голосе Бермоша свидетельствовал об обиде, что ему не дали потянуть интригу.

— Что?!

Лотэсса Линсар — дочка герцога Линсара, наследница одной из самых значимых фамилий после королевской. Кроме того, первая красавица королевства и невеста принца Нейри Ильда. Как же эта девушка, жизнь которой проходит на глазах у множества людей, могла взять и исчезнуть? Безумие какое-то!

— Расскажите, что вам известно, дэн Бермош, — потребовал Итон. — Только ради богинь, не затягивайте, как вам это свойственно.

— Помилуйте, — недовольно возразил начальник стражи. — Я никогда не затягиваю, это не в моих привычках. Если вам угодно обрывать фразу на полуслове, это еще вовсе не означает, что…

— Короче, дэн Бермош, умоляю!

Изгой бы побрал этих многословных сантэрцев, которые переболтают даже поэтов Валэйна. Вообще назначение Бермоша начальником стражи представлялось Карсту безответственной глупостью, последствия которой приходилось расхлебывать каждый день. Но так пожелал король, точнее, так пожелали те, кто управлял его величеством и Эларом заодно.

— Вечно вы меня перебиваете и не даете рассказать как следует, — вновь посетовал Бермош. — Однако на этот раз и рассказывать особо нечего. Девица просто исчезла, и никто не знает подробностей и не имеет ни малейших предположений на сей счет.

— Откуда вам стало известно об исчезновении эньи Линсар? — единственный способ добиться чего-то от этого болвана — направлять его в нужное русло.

— Меня вызвали во дворец. Со мной беседовал принц, и герцог тоже был там. Эн Линсар пребывал в уверенности, что дочь во дворце с женихом, но когда он послал за ней в Нианон сына, то выяснилось, что девушки во дворце нет и не было. Тут уж, понятное дело, его высочество тоже всполошился. А как же иначе? Всякий знает, как он влюблен в свою нареченную. Даже странно так обожать будущую жену. Вот я, например, в бытность ухаживаний за дэной Бермош…

— Это мне не интересно, — бесцеремонно оборвал разглагольствования собеседника Итон. — Вы специально так быстро говорите, чтобы я не успел перебить вас в очередной раз до того, как выслушаю историю вашей юности? Уясните наконец, меня интересуют лишь подробности исчезновения эньи Линсар. Кстати, почему вы здесь?

— То есть? — не понял Тиль.

— Это дело поручили вам, а не мне, — пояснил Карст — что логично, ибо поиск пропавших девиц, пусть и самых высокородных, не входит в обязанности коменданта Вельтаны. И герцог с принцем это понимают, кстати.

— Но… я полагал… — растерянно заблеял Бермош, все многословие которого как ветром сдуло. — Я думал, что вы должны быть в курсе… Как первое лицо в столице, — бедняга попытался польстить, впрочем, безуспешно.

— Скажите проще, что не в силах справиться с этим самостоятельно, — Итон и не думал щадить самолюбие бездаря, поставленного на высокий пост.

С другой стороны, Карст давно привык все происходящее в его городе считать своим делом, даже если это не входило в круг его должностных обязанностей. На Бермоше он просто срывал досаду, прежде всего вызываемую самой личностью нового начальника стражи. А тот вынужден был терпеть, потому что без помощи коменданта не представлял, с какой стороны подступиться к порученному делу.