Шалена уложила последнюю прядь и отошла от зеркала, оставшись довольна своим отражением. Жаль, что больше порадоваться нечему.

Девушка опустилась в кресло и погрузилась в размышления и воспоминания. В Тиарис она приехала чуть более трех лет назад в сопровождении Шэла Нолана. Блестящий придворный аристократ увез юную соблазненную красотку из убогого княжества Акзитэн в столицу. Впрочем, Шэл не особо стремился прихватить с собой провинциальную жертву своего обаяния, его бы куда больше устроило, если бы девица осталась дома, благо ее позор не стал всеобщим достоянием. Но девушка твердо решила, что не будет всю жизнь прозябать среди лесов и трясин. Зря она, что ли, благодарила судьбу, когда та по осени занесла в их тоскливый край компанию столичных аристократов, привлеченных возможностью вдоволь поохотится в бескрайних лесах Акзитэна? После одной из охот молодые люди заблудились и оказались в замке Эрберов. Потом погода резко испортилось, и гости задержались у Эрберов больше недели. Отец Шалены, несмотря на стесненность в средствах, счел за честь оказать гостеприимство столичной знати. Кроме того, он втайне рассчитывал, что кто-нибудь из юных повес пленится красотой его дочери, женится и обеспечит Шалене блестящее будущее, а им с женой — достойную старость. Голубоглазой дочери хозяина с волосами цвета меди в те дни и впрямь было оказано множество самых изысканных знаков внимания со стороны скучающих аристократов. Разумеется, жениться на ней никто не собирался. К счастью, Шалена не отличалась наивностью своего отца и сама решила устроить свою судьбу. Из всех ухажеров она выбрала Шэла Нолана. Не потому, что он понравился ей больше других, а потому, что казался старше и независимей своих товарищей. Он был какой-то отчаянный и производил впечатление человека, способного на любой безумный поступок, лишь бы тот казался достаточно забавным. Такой сможет увезти девушку из родительского замка, не убоявшись последствий. Как узнала позже Шалена, столичные повесы поспорили, кому из них удастся завоевать ее благосклонность. Но ей было все равно. Она знала, на что шла, позволив Нолану соблазнить себя. Вместо упреков в порушенной невинности девушка выставила требование увезти ее из этой глуши в столицу. Шэл поначалу не пришел в восторг от идеи, но потом, очевидно, решив, что это будет забавно, согласился. Недолгое время, которое молодые люди провели в замке Эрберов, также сыграло на руку Шалене. Нолан еще не успел охладеть к очередной пассии, и потому идея захватить новую игрушку с собой не вызвала бурного протеста.

Шалена старалась пореже вспоминать о родителях и думать о том горе, которое принесла им, не просто исчезнув, но и опозорив семью. Позже, когда уже служила у королевы, она писала им письма и посылала деньги, но так и не получила ни одного письма в ответ. Хорошо хоть, благодаря связям своего патрона она знала, что мать с отцом живы и относительно благополучны. А в ту осень, покинув родительский кров и погрузившись в водоворот веселья и приключений аристократической молодежи, забыть о родителях оказалось проще простого.

То была веселая, беззаботная осень: охоты, переезды из одного замка в другой, танцы и забавы. А в начале зимы Шалена увидела Тиарис и вновь возблагодарила богинь за то, что все сделала правильно. Шэл Нолан снял для нее небольшой домик в одном из приличных, хоть и удаленных от центра столицы районов. И все бы хорошо, но девушка с каждым посещением Нолана, которые становились реже и короче, все отчетливее понимала, что мужчина охладел к ней. Шэл и не скрывал этого. Поскольку Шалена никогда не была влюблена в своего любовника, ее беспокоило отнюдь не угасание его чувств, а возможность лишиться его покровительства. К весне Нолан откровенно заявил, что любовница-содержанка не входит в его планы. Он спокойно сказал, что, выполнив просьбу Шалены забрать ее из акзитэнских лесов и привезя в столицу, вполне рассчитался за то удовольствие, которое приносило ему общество девушки все эти месяцы. Шэл, совершенно чуждый дипломатичности и деликатности, с присущим ему цинизмом посоветовал Шалене поискать нового любовника, но на этот раз не метить так высоко и удовольствоваться мелким дворянином или даже процветающим купцом. С одной стороны, предложение возмутило девушку до глубины души, ибо с ней обращались, как с падшей женщиной, с другой — она понимала, что это единственная реальная возможность остаться в столице. Иначе придется ей, покрытой позором неудачнице, с повинной головой возвращаться в родительский замок и влачить там бессмысленное существование до конца своих дней.

Быть бы Шалене Эрбер купеческой содержанкой, если бы однажды Шэл не привел в маленький домик наскучившей любовницы двоюродного брата. Шалена к тому времени уже знала, что Риз Нолан, кузен ее любовника, занимает при дворе какой-то важный пост. Шэл привел могущественного родственника вовсе не для того, чтобы познакомить со своей пассией, а с целью тайно обсудить какие-то свои проблемы. От Шалены требовалось лишь поменьше показываться на глаза да позаботится о вине и угощении для мужчин. Однако эн Риз неожиданно заинтересовался хорошенькой возлюбленной кузена. После его ухода Шэл — сам, похоже, удивленный — сообщил девушке, что его двоюродный брат желает ее забрать, и не куда-нибудь, а в королевский дворец. Шалена торжествовала. Еще недавно она обдумывала свое безрадостное и туманное будущее, и вот ее заметил такой человек, перед которым сам Шэл при всей его независимости вынужден заискивать. Она будет жить в стенах Ортейна, а не в этой жалкой лачуге. Девушка и не думала скрывать своего злорадства по отношению к бывшему любовнику. Может, она недостаточно хороша для него, зато вполне устроит его могущественного брата. И ничего, что эну Ризу уже пятьдесят или около того. Все это — мелочи в сравнении с возможностью жить во дворце с одним из первых вельмож.

Впрочем, как выяснилось позже, Риз Нолан уготовил Шалене иную роль, нежели звание любовницы. Он был примерным семьянином, и молодые женщины, состоявшие у него на службе, требовались Нолану совсем для других целей. Приняв девушку в своем кабинете во дворце, эн Риз предложил ей должность фрейлины при вдовой королеве Висанне с условием внимательно прислушиваться и присматриваться ко всему, что творится вокруг ее величества, и докладывать ему. Осознав, чего от нее хотят, Шалена вовсе не почувствовала себя обманутой, скорее напротив. Должность королевской фрейлины куда почетнее и порядочнее, чем роль любовницы Риза Нолана. Кроме того, подручные эна Нолана научили Шалену некоторым вещам — тем, что практически бесполезны для обычной девицы из дворянской семьи, зато могут пригодиться при том странном роде деятельности, которым теперь занималась дэнья Эрбер. Через полгода после поступления на службу к эну Нолану Шалена умела отпирать закрытые двери, вскрывать запечатанные письма, прекрасно ориентировалась во дворце, зная не только самые дальние закоулки, но и тайные ходы, как соединяющие помещения внутри Ортейна, так и ведущие за его пределы. Кроме того, девушка научилась бесшумно передвигаться, незаметно исчезать и появляться и даже неплохо орудовать кинжалом. Освоение всех этих совершенно неподобающих девице ее звания навыков не только не вызывало у Шалены отторжения, но, напротив, доставляло удовольствие. Девушка не раз удостаивалась сдержанных похвал самого эна Риза и через некоторое время решила, что выполнение тайных поручений — ее истинное призвание.

Тем более что ее нахождение при королеве оказалось отнюдь не бесполезным. Шалена открыла несколько нежелательных переписок ее величества, а главное, рассказала эну Ризу о тайных встречах королевы Висанны с пылким молодым поклонником — неким Анди Сильном, принадлежащим к старинному, но обедневшему роду. Изучив взбалмошный нрав своей госпожи, Шалена бы не удивилась, если б та решилась на брак со своим избранником. Однако вовремя поставленный в известность главой тайной службы король поспешил удалить амбициозного юнца от двора, выслав в родовое имение. Девушка не имела ничего против королевы, не желала вредить ей, она просто исправно несла свою службу, не задумываясь о последствиях своих разоблачений для вдовы короля Аритэра. По-своему Шалена даже привязалась к пожилой королеве. Ведь пост фрейлины ее величества, являвшийся несбыточной мечтой для многих куда более родовитых девиц, возвышал дэнью Эрбер в собственных глазах и в представлении окружающих.