Его величество решил принять Лотэссу в кабинете, а не в приемной. Девушка невольно провела параллель с Валтором, который тоже предпочитал для приватных разговоров с ней эту комнату. Все те же зеленые шторы, на этот раз, правда, задернутые, и огромный стол, только без знакомой чернильницы-совы. Зато в центре красовался бронзовый герб Ильдов — змея, обвивающая меч. Герб исполнял функцию пресса для бумаг, точнее, предназначался для этого, но за их отсутствием являл собой просто украшение интерьера.

— Лотэсса! — король поспешил ей навстречу, когда тяжелые двери — будь они неладны — захлопнулись. — Я счастлив видеть вас живой и здоровой. Поверьте, в ваше отсутствие я терзался тревогой и не знал покоя.

— Мне жаль, — Тэсса не знала, что еще ответить на это.

Почему-то она была уверена, что его величество преувеличивает степень своего беспокойства. Вряд ли он мог страдать так же сильно, как ее родные, Нейри или Рейлор Таскилл.

— Расскажите о том, что с вами было, — Йеланд шагнул к Тэсс и взял ее руки в свои. Этот доверительный дружественный жест лишь усилил напряжение девушки. — Будьте уверены, что виновные в вашем исчезновении понесут заслуженное наказание. Даю слово короля.

— Благодарю, ваше величество!

Одна мысль о том, что сейчас в очередной раз придется излагать лживую историю похищения, вызвала у Тэссы чуть ли не физическое отвращение, хотя понятно же, что за этим король ее и вызвал. И все-таки она решила сменить тему, рискуя вызвать высочайшее недовольство.

— Ваше величество, проявите милосердие, — Тэсс опустила глаза, издав самый скорбный вздох, на какой только была способна. — Не мучьте меня, заставляя вновь и вновь вспоминать в подробностях этот ужас. Я полагаю, дэн Карст уже посвятил вас в детали.

На самом деле она знала это наверняка. Комендант Вельтаны был у короля и изложил их вымышленную историю, призванную оклеветать гадючью троицу. На фоне этого упоминание об ужасах, возможно, было излишним. По договоренности между Тэссой и Карстом считалось, что пленницу не обижали и обращались с ней почтительно, имея целью лишь держать ее далеко от столицы, дабы склонить принца Нейри к выгодной женитьбе с одной из Сантэрских принцесс. С другой стороны, сам факт похищения и неволи должен стать для нежной знатной девицы страшным потрясением, о котором ей не хочется вспоминать.

К радости Тэсс, король согласился на ее просьбу и даже принес извинения за то, что своим чересчур откровенным вопросом растревожил и расстроил ее. Лотэсса решила, что настал самый удобный момент перевести тему в нужное русло.

— Расскажите мне про это кольцо с рубином, ваше величество, — девушка позволила себе вольность и взяла собеседника за руку, якобы с целью лучше разглядеть перстень.

— Какое кольцо? — пробормотал король, удивленный неожиданным и нелогичным поворотом беседы. — При чем тут оно?

— Поверьте, это важно, — голос Тэссы был серьезен, тем более что в данный момент она была абсолютно правдива. Видимо, Йеланд это почувствовал.

— Вообще-то, это семейная тайна, — проворчал он.

— Но ведь я практически член королевской семьи, — Тэсс решилась использовать факт помолвки с принцем в свою пользу, при других обстоятельствах она бы ни за что не стала бравировать этим. — А потому имею право знать…

— Ах, Тэсса, — Йеланд словно разом избавился от внезапного приступа недоверчивости, вновь став мягким и снисходительным. — И почему я не могу ни в чем вам отказать? — он притворно вздохнул, пожав плечами.

— Наверное, потому, что я очень любознательная и настырная, — Тэсс приняла вид как можно более невинный, хотя в голосе сквозило лукавство.

— Наверное, потому что вы — самая красивая девушка в королевстве, — возразил Йеланд. — Надеюсь, излишне просить вас сохранить историю кольца в тайне?

Лотэсса лишь кивнула.

— Это больше, чем просто фамильное украшение, — король поднес руку к глазам, любуюсь тем, как играет свет, преломляясь в гранях рубина. — Взгляните на портрет моего дальнего предка, — он указал на изображение Имрэ Третьего, висевшее так, чтобы его можно было созерцать, сидя за столом. — Присмотревшись, вы можете заметить на его царственной длани это самое кольцо. Хотя и он не первый, кто носил его. Считается, что кольцо принадлежало первому из Ильдов — легендарному Дренлелору.

Внезапно Тэсс посетила дурацкая мысль о том, что у великого основателя царствующей династии совершенно непроизносимое имечко. Впрочем, в те времена все имена были не в пример длиннее и сложнее нынешних. Чего стоит хотя бы знаменитая Аделмеранда! Всем известно, что она была самой почитаемой из жриц Маритэ, однако назвать в ее честь один из осенних месяцев так и не решились — слишком длинно. Но если Аделмеранда или Илсилинор1 звучат хоть и сложно, но по-своему красиво, то имя первого Идьда, на вкус Тэссы, благозвучием не блистало.

— Дренлелор носил сей рубин до конца своих дней и передал старшему сыну, обязав ни при каких обстоятельствах не расставаться с кольцом.

— Что же в нем такого особенного? — наивности в голос девушка не добавляла и большие глаза, изображая чрезмерное любопытство, не делала. Все равно придется показать свою осведомленность, но до этого нужно выяснить, как много и что именно известно Йеланду о проклятой фамильной драгоценности.

— Ну, — протянул он, — считается, что в кольце заключены могущественные силы, и если к ним воззвать в минуту крайней нужды, то можно получить любую помощь, правда, говорят, что цена за такую помощь может оказаться непомерно высокой… — не понимая, как Лотэсса реагирует на его слова, король поспешил добавить: — Не то что бы я в это верил, но семейная традиция обязывает…

— Ни один Ильд не использовал призрачной возможности, — негромко и задумчиво проговорила Тэсс. — Значит, не было крайней нужды?

— Кто знает, — пожал плечами Йеланд.

— А вы, ваше величество, — она подошла к собеседнику совсем близко. — Вы могли бы воспользоваться помощью кольца? Есть ли что-нибудь, ради чего вы бы рискнули?

Она должна понять, что именно вынудило последнего из Ильдов прибегнуть к помощи волшебства, особенно учитывая, что он не особо-то и верит в истинность легенды.

— Если допустить, что все это правда, — начал король, всем своим видом демонстрируя, что допустить сие очень сложно. — То повод, конечно, должен быть чрезвычайно серьезен — войны, смута, угроза жизни.

— Чьей? — машинально переспросила девушка.

— Моей, разумеется, — не задумываясь, выпалил Йеланд, но тут же поправился: — Я имею в виду жизнь монарха. Совершенно очевидно, что государство без законного короля погибнет…

Без такого — не погибнет! Тэсса не удержалась и скривила презрительную гримасу после слов короля. Надо же, он ставит свою жизнь на одну доску с угрозой королевству. Как же он все-таки жалок! Валтор был прав. Не в том, что убил Ильдов, смерти Йеланд при всем своем малодушии не заслуживал. Но престола он заслуживал еще меньше.

— Но ваше величество сами сказали о цене подобной помощи, — надо все-таки донести до венценосного труса, что его бесценная жизнь не стоит столь дорого. — То есть опасность предотвращенная будет меньше вреда от вмешательства сверхъестественных сил.

— Милая Тэсса, — так фамильярничать Йеланд раньше себе не позволял. — Что же, по-вашему, может быть хуже смерти государя или, к примеру, войны?

— Хуже смерти одного человека может быть смерть многих, — она была не в силах унять презрительно-негодующие нотки в голосе. — Хуже гибели государства может быть гибель всего мира.

— Ну, я не думаю, что все так серьезно, — Йеланд снисходительно похлопал ее по руке, и это было противно.

— Все именно так, — вздохнула Тэсс. — И ваше величество никогда, ни при каких обстоятельствах не должны прибегать к помощи кольца.

— При всем моем уважении и расположении к вам, энья Линсар, — он оставил добродушный тон и, похоже, начал злиться. — Я не понимаю, на каком основании вы даете мне подобные советы? Вам что-то известно о кольце? Тогда, будьте добры, расскажите мне — вместо того, чтобы расспрашивать и давать королю указания, что он должен делать и чего не должен.