— А почему он не встретился с нами еще у Марса? — как обычно раскрыл Эмиль свой рот.

— У нас свои графики, у них свои, — ответил Ленар, вальяжно подперев собой переборку. — Видимо, они не захотели прогонять свой челнок через половину системы, когда можно было просто перехватить нас у Нептуна.

— Ленар, я должна тебе кое в чем признаться, — перетаптываясь с ноги на ногу нервозно заявила Ирма, и из ее уст эти слова всегда являлись дурным знаком. — Я не умею вести себя перед камерой. У меня нет актерского таланта, и вообще у меня боязнь сцены.

— А ты не могла раньше об этом предупредить?

— А что бы это поменяло?

— Это поменяло бы нам оператора на менее боязливого.

— Ленар, я серьезно. Я не хочу позориться перед огромной аудиторией.

— Это я не хочу позориться перед огромной аудиторией, — раздраженно прошипел Ленар. — Мне совсем скоро предстоит жить с этой аудиторией, а к тому моменту, когда ты закроешь контракт, почти вся твоя аудитория помрет от старости, и твой позор отправится на свалку истории!

— Можно мне просто не светиться перед камерой?

— В уставе про камеру ничего не написано, — вмешалась Вильма, что-то ковыряя своим лакированным ногтем в переборке. — Технически никто не может тебе приказать обязательно давать интервью. А по факту ты здесь самая зеленая, и едва ли интервью с тобой вообще кого-то заинтересует.

— Звучит немного обидно, — вполголоса проговорила Ирма после небольшой паузы. — Но все равно спасибо. Кажется, у меня небольшая гора свалилась с плеч.

Короткий звуковой сигнал и расцветший зеленью индикатор оповестили об окончании процедуры шлюзования, и двери распахнулись. Мужчина в строгом сером костюме был окружен тремя объемными сумками, как минимум одна из которых содержала профессиональное оборудование. Хорошая осанка, стройная фигура и широкие плечи выдавали в нем человека, который не пропускал физкультуру по утрам, но неудобная обувь, свежая стрижка и здоровый цвет лица говорили, что его работа лишь косвенным путем связана с космосом. Он плохо вписывался в антураж и гораздо лучше ассоциировался с бельмом на глазу, чем с долгожданным гостем, которому приготовили радушный прием. Скорее всего ему новая обстановка была столь же непривычна, сколь и он новой обстановке, из-за чего его оставалось только пожалеть, но его лицо не выдало никаких признаков дискомфорта, а лишь расплылось в улыбке и бодро произнесло:

— Здравствуйте-здравствуйте!

— Знакомьтесь, — шагнул Ленар в шлюзовую камеру и обменялся с пришельцем рукопожатиями. — Петре Гика, корреспондент Кольцевой телерадиовещательной компании. Петре, я капитан Ленар Велиев, а это весь состав экипажа буксира Ноль-Девять. Слева направо, — начал он обводить вытянутой рукой своих подчиненных, — Радэк Коваль и Эмиль Кравчик — обслуживающие техники, виновные в том, что этот корабль до сих пор не начал разваливаться на части.

— Чисто технически он постоянно разваливается на части, — встрял Эмиль, приветственно помахав ладонью. — В нем много деформационных элементов, так что с физической точки зрения в нем движущихся частей чуть ли не в десять раз больше, чем не движущихся, и иногда это приводит к тому, что некоторые болты сами выворачиваются.

— Чтоб я больше не слышал от тебя такого при посторонних корреспондентах, — пригрозил Ленар пальцем и продолжил. — Это Вильма Буткевичуте, наш штурман и по совместительству самая длинноволосая женщина во всем межзвездном пространстве, — при взгляде на нее у Петре невольно дернулось лицо в какой-то плохо скрываемой эмоции. — А это Ирма Волчек, наш оператор, и по совместительству самая безволосая женщина во всем межзвездном пространстве.

Ирма смущенно почесала щетку, покрывающую ее почти обнаженный череп.

— Очень приятно наконец-то взойти на борт, — произнес Петре ровным тоном и хорошо тренированной дикцией, — Простите за всю эту суету, но, насколько мне известно, изначально меня хотели отправить на совсем другой буксир. Судя по всему, они передумали в последний момент, — виновато развел он руками.

— Кстати, насчет суеты, — схватил Ленар две сумки из-под его ног и наткнулся на возражение, — Давайте я вам помогу.

— Нет-нет, эту сумку я лучше понесу сам, — настоял Петре и взял у Ленара одну из сумок. — По моим сведениям там дорогостоящее оборудование, и за его целостность я отвечаю своей головой.

— Ваше право, — он обернулся к своему экипажу, все так же стоящему статуями у шлюзовой камеры, и скомандовал. — Все, минутка перерыва окончена. Все марш по своим постам. Чем раньше мы вернемся к изначальному плану полета, тем лучше. А я пока помогу Петре обустроиться.

— Петре, мы ненадолго, — произнесла Вильма на прощание, когда остальные начали с неохотой расходиться. — Только облетим Нептун и сможем с вами пообщаться.

— Рад это слышать, — бросил Петре ей вдогонку. — Насколько я помню, именно для этого я здесь.

Пока Ленар помогал гостю внести на борт его сумки с личными вещами, он почувствовал, как буксиру стало еще тяжелее передвигаться сквозь космическое пространство. Он вспомнил себя семидесятилетней давности, когда он вносил сопоставимое количество вещей на свой первый межзвездный буксир, и едва ли не половина этих вещей в итоге оказалась переоцененной и выброшенной или забытой где-то в глубинах шкафчика. Из недр челнока вынырнул пилот и поинтересовался, все ли у Петре в порядке. Петре ответил утвердительно и попрощался, после чего шлюзы захлопнулись, и челнок с глухим грохотом стыковочных зажимов отвалился от состава. Корреспондент все еще держал на лице учтивую улыбку. Какими бы впечатлениями он не наполнился от прибытия на буксир, бежать ему было уже некуда. Теперь он почти на год был заперт в герметичной коробке в изоляции от цивилизованного мира, но Ленар предпочел иную формулировку его незавидному положению:

— Ну и долгую же командировку вам организовали!

— Согласно моим сведениям с вашей она не идет ни в какое сравнение, — ловко парировал он. — Давайте, я все же возьму и вторую сумку.

— Держите, — протянул ему Ленар одну из сумок. — Как грузоперевозчик скажу, что если три сумки плохо делятся на двух человек, добровольное желание одного из них взять две сумки является законом.

— По-моему это весьма удобный закон.

— Нам туда, — указал Ленар направление, и они неспешно пошли к трапу на верхние палубы.

— Меня проинструктировали о порядках на межзвездных судах, — пропыхтел Петре, борясь с грузом, — но я человек бывалый, и мне уже случалось попадать в неприятные ситуации, поэтому я должен услышать лично от вас, что мне делать, чтобы избежать разного рода неприятных недоразумений.

— Тоже, что и во всех остальных приличных местах. Относитесь ко всем с уважением, и к вам отнесутся так же.

— На мой взгляд это весьма размытая рекомендация. Я ожидал, что вы мне перескажете ваш сложный «кодекс поведения».

— Он слишком сложный, чтобы я вам его начал пересказывать прямо на бегу, — дойдя до трапа, Ленар повесил сумку себе на предплечье и начал взбираться на первую палубу. — Вы сказали, что вас изначально хотели направить на другой буксир.

— Да, но, как видите, планы изменились. Вероятно, ваш экипаж представляет гораздо больший интерес.

— И чем же мы заслужили такой интерес?

Ленар помог гостю загрузить на первую палубу остальные две сумки.

— В вашем экипаже, насколько я знаю, имеется очень большой разброс в опыте, — поднялся Петре по ступенькам и поправил на себе помявшийся пиджак. — Мне сказали, что вы почти завершили вашу семидесятилетнюю службу, и в то же время под вашим началом служит человек, который провел всего четыре рейса. Думаю, нельзя упускать возможность взять интервью у человека, чьи первые впечатления еще свежи, а межзвездные перелеты еще не превратились в рутину.

— Три рейса, — поправил Ленар, и они продолжили свое шествие по кораблю, — Это Ирма, и она будет очень рада такому интересу к ее впечатлениям.

— Вы уж простите, все готовилось впопыхах, и меня проинформировали лишь в общих чертах. Оказалось, что буксир с грузом в семьдесят миллионов тонн на прицепе не может подождать одного человека.