- Что ты! Что ты! Мне и двоих предостаточно, - само¬довольно усмехнулся Аугусту. - Но я что-то не верю, что Марко Антонио остепенился.

- Я видел его собственными глазами с молодой женой-красавицей, на которую он влюблённо смотрит и от которой ни на шаг! Знаешь, это такая романтическая история!

И Алтину рассказал всё, что услышал в банке, - о ко¬рабле, о смерти родителей невесты, о верном друге её отца сеньоре Франческо.

Аугусту не преминул пересказать эту историю в доме своей невесты - романтика всегда трогает девичьи сердца.

Гумерсинду очень порадовало завершение истории любви Матео. Жулиана оказалась достаточно энергичной особой, если сумела с младенцем в животе так удачно выйти замуж. Видно приложила немало усилий. Он вздохнул с облегчением. Но вот как это довести до сведения Матео?

Пока Гумерсинду ломал себе голову, Леонора уже помчалась к Матео. Она не могла не рассказать всё, что услышала.

- Благодари Бога, Матео, что он послал тебе Розану вместе с плантациями, - сказала она мрачному жениху. - Твоя бессмертная любовь разгуливает с кольцом на пальце под руку с законным мужем.

- Не может этого быть! - вскинулся Матео.

- Может! - сердито возразила Леонора. - Пока ты тут места себе не находишь, некоторые не теряли времени да¬ром. Она хорошо пристроилась, твоя Жулиана, так что по-забудь о ней и будь счастлив с той, которая тебя любит!

- Может быть, я и был бы с ней счастлив, - сумрачно ответил он, - но она начала с обмана, и это ей даром не пройдёт. Последнее дело строить своё счастье на вранье!

- Прости её! Она сделала это ради любви. Она хотела удержать тебя, - стала убеждать его Леонора.

- Не оправдывай её, - отмахнулся Матео. - Честно говоря, ты меня немного утешила. Я чувствовал себя послед¬ним подлецом, который мало того, что испортил жизнь чу¬десной девушке, но ещё и предаёт её, втаптывает в грязь, женясь на другой. Завтра мне будет легче, Леонора, после того, что ты сказала.

- Ну, пусть хотя бы так, - вздохнула Леонора.

- Но ты увидишь, Розана поплатиться у меня за свой обман! - пообещал Матео, и это обещание было его единственным подарком к предстоящей свадьбе.

Скромная свадьба на фазенде после долгих обсуждений и переговоров стала уделом одной Розаны. Алтину хотел отпраздновать свадьбу своего сына пышно и торжественно, и у него на это были свои причины: Анжелика должна была почувствовать, что она любимая невестка, долгожданная, что её вводят в дом с радостью и торжеством.

- У тебя две дочери, а у меня один сын, - твердил Алтину, - и он единственный раз женится, поэтому собственную свадьбу должен помнить до конца своих дней.

Гумерсинду наконец сдался.

- Розана сама выбрала свою судьбу, - сказал он. – Анжелика не должна страдать из-за неё.

Решено было отпраздновать свадьбу Розаны на фазенде, а неделю спустя – свадьбу Анжелики в Сан-Паулу.

И вот наступил долгожданный для Розаны день свадьбы. Жениха нарядили в костюм от лучшего портного, и стало видно, что он вполне сравнится с любым молодым человеком из богатой семьи. Матео чувствовал себя в дорогом костюме так, словно в нём родился, и вид у него был высокомерный и холодный, совсем не жениховский. На вопросы падре Олаву отвечал еле-еле и нехотя, на невесту не смотрел. Видя такое поведение жениха, падре молился ещё горячее, чтобы неразумные молодые люди не пренебрегли святым таинством брака, исцелили им свои страсти и, родив детей, вырастили их с заботой и тщанием. Надевая им кольца, он сказал: 

- Эти кольца, как вы знаете, - символ вечного союза мужа и жены, живое свидетельство клятвы, которую вы даё¬те сейчас перед Господом Богом в том, что будете любить и уважать друг друга, пока смерть вас не разлучит. Ты, Матео, пересёк океан, чтобы встретить ту, которую Бог предназначил тебе в супруги, в доме тебя приняли как сына, и ты должен гордиться, что станешь членом этой достойной семьи. Да хранит и благословит вас Бог и даст вам много детей.

Но Розана, несмотря, ни на что, выглядела довольной. Она поставила на своём, и пока это её необыкновенно радовало. Благословение церкви крепко-накрепко привязало к ней строптивца, который всё время норовил убежать, но она победила, он женился на ней, и ему ничего не остаётся, как только забыть свою Жулиану.

Розанна  собралась снять подвенечное платье, как только они вернулись домой, но Матео остановил её.

- Мы идём на праздник в посёлок, мы там главные, нас ждут.

- Но я не хочу туда идти! - встрепенулась Розана.

- Может, вы останетесь дома, - осторожно вступил в разговор Гумерсинду.

- Нет! - жёстко ответил Матео. - Там мои соплеменники, и мы будем праздновать свадьбу так, как положено у нас. А если ты моя жена, то должна следовать за мной, куда бы я ни пошёл, и сделать всё, что я прикажу!

Розана подняла изумлённые глаза на отца, но тот сказал как можно мягче:

- Иди, доченька, теперь твой дом там, где твой муж.

- Только вы не задерживайтесь, мы так красиво убрали для вас комнату, - сказала Мария.

- Извините сеньора, но  ночевать мы будем не здесь, - сухо  обронил Матео и пошёл вперёд по тропинке, ведущий к посёлку.

Среди своих Матео повеселел и охотно отвечал на солё¬ные шуточки, которые сыпались со всех сторон и которых, слава Богу, Розана не понимала. Суть их сводилась к тому, что многие хотели 6ы быть на его месте и заняться работой, которая ему предстояла. Ему советовали не ударить в грязь лицом и не ронять марку. Словом, шла обычная свадебная трепотня, которая всех веселит и заставляет хохотать во всё горло. Мужчины и хохотали, а Розана всё думала, когда же кончится это мучение и они, наконец, пойдут домой. Наконец, она пригрозила, что уйдёт одна, но Матео подхватил её на руки и прижал к себе, заметив:

- Нет, теперь ты от меня не уйдёшь! Ты узнаешь, что значит иметь дело с настоящим мужчиной.

Леонора и Бартоло уступили молодым спою спальню, они были искренне рады за своего земляка.

- Стерпится - слюбится, - заметил Бартоло - Вон какая она красавица, у всех здесь слюнки потекли!

Как ни старалась Розана поставить на своём, ничего у неё не вышло, они остались ночевать в посёлке и легли на постель, которую постелила Леонора.

Ночь эту Розана запомнила надолго. Долго копил Матео и страсть, и злобу, но в эту ночь он любил Розану - любил, как любил бы Жулиану, будь она рядом с ним.

Ласково и нежно вёл он девушку к роковому перевалу, за которым начинается женская жизнь, и был рад, когда она забилась и затрепетала у него в руках, но не от боли, а от наслаждения.

Гордая, ломливая Розана покорилась Матео и довери¬лась тем глубинным телесным доверием, которое связывает мужа и жену. И засыпая на руке мужа, она была счастлива.

Поутру Матео собственноручно вывесил их простыню за окно - пусть все увидят, что он не нарушал девичьей чести. А потом он забрал эту простыню с собой и приказал жене:

- Пошли!

- Отдай мне простыню, я её постираю, - умоляла Розана.

Но Матео и не смотрел на неё, скорым шагом торопился он к дому, и Розана едва поспевала за ним.

Матео вошёл в столовую, где вся семья сидела за завтраком, и развернул простыню.

- Что это? – спросил Гумерсинду.

- Доказательство, что я говорил правду, а ваша дочь лгала, - ответил Матео. - Мне очень жаль, сеньор, что вы меня не послушали.

У Розаны были полные слёз глаза, щёки её полыхали.

 - Эх, дочка, дочка! - только и сказал Гумерсинду. – Ты сама выбрала свою судьбу.

Мария ничего не сказала, но было видно, что она готова поколотить свою безумную дочь.

Анжелика во все глаза смотрела на испачканную простыню. Кровь? Так, значит, и ей предстоит кровавое испы¬тание? Нет, нет, она такого не хочет! Лучше уж она уйдёт в монастырь!

Мария подошла к Розане и вывела её из столовой, отве¬ла в комнату и сказала:

- Слушай меня внимательно! Попробуй теперь хоть слово сказать против мужа! Попробуй только пожаловаться на него! Ты сама нашла его, и будешь жить с ним там, где он захочет! Поняла?