Точнее я увидел её взгляд, направленный на мои руки. Это что? Мои руки светятся? Этого просто не может быть! Вопреки моим сомнениям на руках проявился огненный текст на моём родном языке. Сложив воедино ладони, я вчитался в родные строчки. Однако! А мир-то этот не прост. Совсем не прост.
Да, в нём абсолютно нет привычной нам магии. Зато он сохранил, пускай и жалкие крупицы того, от чего мы по глупости и скудоумию отказались много веков назад. Каждый житель этого мира в большей или меньшей степени обладает светом души. Так называлась отвергнутая нами магия. Я случайно вычитал это знание на обрывке древнего текста, захваченном вместе с другими богатыми трофеями моей армией буквально за пару дней до моего попадания сюда.
Как я понял, моя спасительница тоже обладает этим светом души, только в чуть большей степени, чем многие жители этого мира. А слияние её света с моей магией, на какое-то время всколыхнуло этот мир, заставив его вспомнить былую мощь. Что уж произошло этой ночью, остаётся только гадать. Но этот мир сделал мне и ей подарок.
Так, как она уроженка своего мира, то ей достались всего лишь слабые ментальные способности, возможность предвидения и долголетие. А вот меня этот мир отправит назад домой. Нет, где-то в глубине души у меня теплилась надежда, что когда нибудь, может в очень далёком будущем, я найду способ хотя-бы мельком увидеть свой мир. Но вернуться туда назад, об этом я даже не смел и мечтать. А оказалось, что моя несбыточная мечта и есть его подарок. Этот неожиданный, но в то же время такой желанный дар и то, как я обязательно должен им в будущем распорядиться, буквально построчно вписан теперь на моих ладонях огненными письменами. И мне теперь остаётся только тщательно исполнять его наставления.
А ещё, я каким-то образом понял, что мир оставит мне всю мою Ци, накопленную здесь, ведь это не просто магия, а бескорыстно отданный свет души моей спасительницы. То, что теперь всегда будет со мной, никогда не убывая и не исчезая, сколько бы я её не тратил. А вот пожелай я в своём родном мире вновь тренироваться или медитировать, у меня вновь появится и начнёт увеличиваться уже магия моего родного мира.
Я опешил. Тоесть у меня будет возможность и далее повышать уровень Ци в себе! Причём настолько, насколько я сам пожелаю! Вот это воистину бесценный подарок, драгоценней которого, только возвращение домой. За оба этих подарка я, как мог, мысленно поблагодарил временно приютивший меня мир.
Я успел попрощаться с моей спасительницей, позволив себе маленькую вольность, за которую, надеюсь, она на меня не рассердится. Глубоко вздохнул… И оказался опять в своём родном мире.
Глава двадцать шестая
Оказывается, время в наших мирах течёт по-разному. И если там, в без-магическом мире, который я недавно покинул, прошёл всего лишь год, ну может быть чуть-чуть больше. То в моём родном мире пролетело целое десятилетие. Я узнал эту удивительную новость, едва только немного освоился здесь после прибытия.
Как и предполагал, я очутился в этом мире тоже задолго после полуночи и тоже полностью обнажённым, но к счастью вовсе не посреди шумного города, а всего лишь на свеже сжатом рисовом поле, неподалёку от какой-то маленькой затерявшейся в джунглях деревушки хижин в пять-шесть величиной. Обойдя при свете клонящейся к горизонту луны ту часть поля, которую её жители уже успели вновь затопить и засадить молодой рисовой порослью, я пошагал по колючей стерне к хижинам.
Обитатели самой большой хижины, в которую я постучался, заметив постороннего человека у своей двери, вначале насторожились, но видя мои мирные намерения, как и плачевное состояние внешнего вида, быстро успокоились и даже прониклись состраданием. Они поделились со мной одеждой, накормили и позволили немного отдохнуть в общественном амбаре для рисовых снопов.
На рассвете я увидел, что деревня была не только маленькая, но и бедная. Всего их богатства только и было, что несколько рисовых полей отделявших все эти ветхие хижины от бамбуковых джунглей, пара волов да штук десять худых старых кур, роющихся целый день в рисовой соломе в поисках чего-нибудь съедобного. Договорившись со старостой, котроый и был хозяином той хижины в которую я стучался ночью, я получил его разрешение немного пожить в их амбаре, пообещав ему за это обмолотить весь собранный с полей урожай риса.
С утра и до позднего вечера теперь я, резко взмахивая цепом, опускал его на развязанные и разложенные на специально подготовленной для этого площадке снопы, выколачивая оттуда зёрна риса, а обмолоченную солому аккуратно сгребал и складывал в кучи за амбаром. Но я не роптал. У меня было главное. Время вновь освоиться в родном мире и подготовиться к мести, воспользовавшись теми наставлениями, что на прощанье подарил мне тот удивительный мир, что возвратил меня обратно.
Местные жители редко общались с кем-то за пределами своей маленькой деревни, поэтому мало знали о происходящих вне её границ событиях. Рассказали, только, что война давно закончилась. Но мира, как такового, в стране нигде нет. А всё потому, что появился некто очень могущественный и жестокий. Некто, кто практикует запретную магию проклятых, захватывая с её помощью всё новые и новые территории попутно набирая себе войско из последователей. Он покорил со своей армией уже несколько городов, посадив в них править своих ставленников, а сам, говорят, уже подбирается к столице. Но, как дело обстоит сейчас на самом деле, они не знают, в сезон дождей к ним очень трудно пробраться, а он закончился не так давно.
Мир моей спасительницы меня не обманул. Пускай уровень привычной магии у меня действительно был почти на нуле. Тоесть на том самом уровне, с которым я по воле Вонга попал туда, а потом возвратился обратно в свой родной мир, но свет души, подаренный спасительницей, незримо заполнял меня всё так же от кончиков пальцев, до кончика каждого волоска на голове. Решив пока никому не открывать своих новых возможностей, я посчитал правильным говорить всем, что у меня пока вовсе нет никакой Ци, и что мне нужно тренировками и медитацией вновь восстановить в себе магию. Потому, что если это действительно тот человек, о котором я думаю, то мне в борьбе с ним понадобятся абсолютно все мои силы.
Поэтому закончив обмолачивать скромный урожай жителей приютившей меня деревни, я вплотную занялся тренировками. До полного истощения физических и вновь приобретаемых магических сил, я занимался и опять занимался. А предельно устав, садился и медитировал до глубокой ночи, пополняя свой резерв из магического поля родной планеты, каждое утро, удовлетворённо осознавая, что за время отдыха уровень моей Ци снова хоть на толику, но возрос.
Я выбрал в одной из хижин наиболее прочный бамбуковый шест и попросил его на время у хозяев. Теперь, чтобы ещё быстрее увеличить свою Ци, я включил в комплекс упражнений ещё и занятия с шестом. Для закрепления успеха, мне не хватало только оружия, но такого невиданного богатства в деревеньке отродясь не было.
Подняв свою Ци до уровня подростка, я вдруг начал чувствовать некую потребность. Меня словно что-то тянуло покинуть эту деревню. Пораздумывав пару бессонных ночей и взвесив все за и против, я всё же решил, что раз меня куда-то тянет, значит мне действительно пора отправляться в путь. Попрощавшись со старостой деревни и её жителями и поблагодарив их за кров и одежду, я отправился в сторону ближайшего города.
Идти предстояло долго. Почти месяц нужно было только пробираться по тропинкам среди бамбуковых зарослей, а потом ещё пару недель шагать в нужную сторону по пыльной и узкой просёлочной дороге. И только тогда, я попаду в предместья, чтобы на следующий день войти-таки в ворота того самого города. Одно хорошо, сезон дождей недавно закончился, значит, тропинки в джунглях почти высохли и по ним уже вполне безопасно можно пройти в любую сторону. Крупных хищников, кроме лихих людей, в нашем мире нет, так что я мог идти, особо не задумываясь о безопасности.