Вы же помните, как я рассказывал вам о битве с ордами отверженных во времена династии Квон. Так на самом деле ту битву выиграла вовсе не армия, а один единственный Истинный воин — целитель. Все значимые фигуры этой битвы, которых пленил отверженный, спас именно он. А дело было так:

Битва началась на рассвете. Пока с фланга от основной массы вражеского войска отсекали группу отверженных, чтобы окружить их и уничтожить, один из адептов тёмного каким-то образом вырвался из окружения и, одному ему известными тропами, тайно пробрался в ставку главнокомандующего.

И всё бы ничего, но он оказался из приближённых. Устранив у одного из шатров охрану, он туда проник и подчинил всех в нём присутствовавших. А уже с их помощью, и всех остальных офицеров и командиров, включая главнокомандующего.

И битва была бы проиграна, но на его беду, в ставку главнокомандующего с пакетом прибыл гонец. Ничего не подозревая, он прошёл с ним прямиком к шатру главнокомандующего, куда этот прихвостень тёмного собрал всех, кого успел себе подчинить.

Так случилось, что этим гонцом случайно оказался Истинный воин — целитель. Быстро сориентировавшись в сложившейся ситуации, он, не задумываясь, сразился с отверженным и всё-таки убил его. А потом больше суток поддерживал жизнь и главнокомандующему, и окружавшим его командирам. Сам выгорел подчистую, но спас всех. История не сохранила имя героя. Мы вот уже много веков его помним лишь, как Истинного воина — целителя. И всё это время помним и чтим его подвиг.

Да, кстати, отверженные, как вы помните — их ещё называли вампирами, обладали ещё одним секретом получения Ци. Они насильственно поглощали магию других существ в момент их гибели. А приближённые к тёмному, ещё и могли подчинять себе и выпивать одновременно до тысячи жизненных энергий живых существ до полного осушения их Ци. К счастью, эти знания отверженных давно преданы забвению.

У Вонга перехватило дух от осознания того, какую же мощь имела Ци этого отверженного, раз он смог подчинить себе столько людей. Причём сильных воинов с огромной мощью магии у каждого. И у него возникла крамольная мысль, которую он тут же постарался запрятать поглубже в сознание.

Именно из-за услышанных слов учителя, у него вдруг появилась идея научиться искусству — отнимать магию у живых существ. Он рассудил так, раз любой может поглотить добровольно отданную магию, значит любой — может её и отнять. Нужно только попытаться. А после множества попыток, обязательно придёт и опыт в этом деле.

Он начал с малого. Как только учитель уходил куда-нибудь по своим делам, оставляя их одних, он уединялся, ловил мух, давил и пытался выпить их крошечный жизненный резерв. Долгое время у него ничего не получалось, но он не оставлял бесплодных попыток. Если бы Вонг с таким упорством, упражнялся над заданиями учителя, он бы давно догнал, а возможно и перегнал своих товарищей. Обмен энергией, под строгим контролем учителя, он, конечно, освоил. А вот насильственное поглощение до сих пор ему не давалось.

Помог случай. Мух в округе не наблюдалось, зато ему попался сверчок, букашка более крупная и энергичная, чем муха. Придавив оного, он предпринял попытку выпить его энергию, и у него получилось. В первый раз получилось! Постаравшись скрыть своё ликование, он призадумался. А почему же с мухами вышел такой промах? Может в них слишком мало жизненной энергии, или он в те разы делал что-то не так. В конце концов, он не стал ломать над этим голову, а занялся каждодневной практикой.

Но поскольку сверчки к ним на скалу прилетали редко, а ему хотелось совершенствовать своё умение, то он стал пользоваться любой возможностью, чтобы покинуть скалу с тем или иным поручением учителя. А вырвавшись на волю, практиковался буквально в каждую свободную минуту. Вначале на тех же сверчках, затем на мышах, потом на крысах, кошках, собаках. Оставалось научиться выпивать людей, но с этим были проблемы.

Нет, найти какого-нибудь бесталанного выпивоху, дело не хитрое. Но попытайся он попрактиковаться на нём, как за дело об угасшем раньше времени, да ещё и в один день потерявшем все жизненные силы человеке, сразу же возьмётся стража. Так рисковать Вонг не хотел. Оставалось ждать удобного случая.

И случай не преминул подвернуться. В очередной раз отправившись по поручению учителя, он наткнулся на тело человека, умиравшего в проулке после пьяной драки. Несчастному разворотили ножом весь живот, а прежде проломили череп. Жить ему оставалось от силы несколько мгновений. Трезво рассудив, что после его кончины, Ци этого несчастного всё равно тут же растворится в энергетическом поле планеты, он жадно к ней присосался.

Прежде чем тот испустил дух, ему удалось сделать всего пару глотков. Потом он, как добропорядочный гражданин, пошёл и заявил стражам о найденном трупе, но надолго запомнил то невероятное чувство эйфории и вседозволенности, которое он испытал, поглощая магию человека.

Учитель уже давно заметил, что Ци у Вонга, до этого остававшаяся почти неизменной с момента первого испытания, всё же медленно и неуклонно начала повышаться. Но так, как это происходило постепенно, связал её рост с возмужанием ученика, и не придал этому факту должного внимания.

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

— Ну и что? Так и будем сидеть?

Возмущённый голос шефа звенел от едва сдерживаемого негодования, которое он одномоментно желал бы выплеснуть сразу на весь коллектив нашего отдела. А всё начиналось так прозаично. Ему на стол ещё до выходного положили «проект года» так он пафосно называл этот очередной заурядный проектишко. И всё бы ничего, но уборщица (ах простите — обслуживающий персонал) смахнула на него кружку с кофе. Да не чью-нибудь, а самого шефа. На неё он накричать не может, она ставленница кого-то сверху. Вот и ищет, на ком бы злость сорвать. А не на ком!

Сидит вон теперь у себя в кабинете кричит, ворчит и дуется на весь белый свет. А всё потому, что ему буквально через пол часа идти с этим проектом наверх. Мы бы с лёгкостью распечатали ему ещё один экземпляр этого долбаного проекта, но флешку с оригиналом, шеф забыл дома. А все копии его частей, над которыми мы не покладая рук трудились последние две недели, прежде чем сверстать воедино ещё в пятницу приказал удалить буквально всем без исключения. И лично это проконтролировал.

Спас наши пятые точки, да и шефу — заодно, как ни странно мой знакомый программист. Пошерстив у всех по корзинам, он кое-как сляпал воедино всё, что удалось восстановить, и шеф с этим недоразумением на полусогнутых ногах отправился наверх.

Как уж он там выкручивался, не знает никто. Притихший и прибалдевший шеф по стеночке спустился к себе и быстро захлопнул за собой дверь кабинета, А чтобы мы не пялились на его ошеломлённую рожу, даже жалюзи опустил. Мы услыхали из-за двери, как он скрипит дверцей открываемого сейфа, потом послышалось дробное звяканье бутылки с элитным коньяком о хрустальный стакан и облегчённый вздох шефа. Из системы он выпал до конца рабочего дня, но сверхурочную премию за отлично выполненную работу в тот же вечер получили мы все.

А ночью я увидела бой. Нет, даже не бой, а откровенное избиение младенцев. Причём в роли младенцев выступала кучка грязных, оборванных отщепенцев, с ног до головы увешанных разномастным оружием, а в роли их мучителя — Анг Ли. Прежде всего, мешая сами себе, они скопом набрасывались на моего бездомного, пока он с невозмутимым выражением лица не вырубил их одного за другим.

Кто-то из них очнётся, отделавшись сильным сотрясением мозга, если там есть ещё что сотрясать. Кто-то при этом ещё и обзавёлся тяжкими или не очень (это уж как пришлось) повреждениями, но большинство — так и останется теперь постоянно лежать посреди этой вытоптанной и захламлённой поляны на поживу двуногим и крылатым стервятникам. Внимание Анг Ли привлёк меч на теле их предводителя.

Откуда у главаря этой шайки головорезов взялось такое совершенное оружие, теперь он, к сожалению, сказать уже не сможет никогда. Изящная, совершенная, с серебряными насечками на конце рукояти катана была завёрнута в замызганную тряпку, заменяющую главарю ножны и кое-как привязана к поясу его рваного халата.