Я устала. Мне так это все надоело! Захотелось послать к чертям и академию, и спецкурсников, и Бабу Ягу вместе с Кромкой. Забрать бы документы и вернуться домой. Но нельзя. Лучше, чем когда-либо я понимала: так проблемы не решить.

— Ну вот скажите, чем мы воюем? Какое-то соперничество выдумали…

— Говорил же, — развернулся ко мне Кирилл. — Людей с нашим даром мало, но работать хочется по специальности, а не полы в палатах мыть.

— И что? Ты на третьем курсе, тебе только Артем соперник. Майя вон, с Дашей может по этому поводу поцапаться. А я, так вообще, не при делах: пока диплом получу, вы уже стаж наработаете!

Кажется, такое им в голову не приходило. Напряжение во взглядах стало меньше. Но подозрительность не исчезла. Понимая, что нашла нужную ниточку, потянула чуть сильнее:

— Интересно, в других академиях так же воюют? Или только наша отличилась? Если остальные спецкурсники — команда, то… ребята, у меня для вас плохие новости: все полы мыть будем. Потому что сомнут!

— Но кто-то же настучал, — продолжал упрямиться Кирилл, правда, не так сильно. — И Вася…

Артем огляделся и позвал Дашу:

— Можешь сплести науз призыва? Думаю, здесь не только Прокуда отирается.

Та кивнула и вытащила из сумочки клубочек. Чтобы навязать узла ей понадобилось минут пять, после чего в рекреации стало темнее.

— Эй! Иди сюда! — поманил Артем пальцем.

За диваном послышалось шуршание и на свет вылез лохматый мужичок размером с кошку. На домового он не походил, но ребята выглядели спокойными. Наверное, следует найти справочник по славянской нечисти, другой, кажется, в наших краях не водилось.

Оказалось, Васю забрал Павел Семенович. Когда успел, никто не понял. Но то, что нам не сказали, насторожило.

— К чему такая секретность?

— Чтобы стукач не волновался.

— А то он не понял, что Вася не сам ушел, — хмыкнул Артем.

— Вот что, — после недолгого раздумья выдал Кирилл, — нужно идти на Кромку.

— Рехнулся? — Даша смотрела на него огромными, полными ужаса глазами. — Самим?

— У тебя другое предложение?

— Ну, подождать. Расследуют же!

— Кирилл прав. Что там решат — неизвестно. Может, академию закроют. Мне вот не улыбается получить диплом колледжа и просидеть всю жизнь на ФАПе. Самим копать нужно.

— Правильно! — закивала Майя. Она засуетилась, глаза горели, а щеки покрывал яркий румянец. — Только идти нужно всем вместе. Мы же не знаем, кто предатель.

Это на самом деле было проблемой. Как довериться, если не уверен, что тебя не ударят в спину? Отправляться на Кромку с таким настроением самоубийство, но выхода не было. У меня возник только один вопрос:

— А как мы туда попадем? Без Бабы Яги.

В ответ все посмотрели на Дашу. А та недобро улыбнулась, вернув Майе ехидный взгляд:

— Решишься?

— До утра подождешь? Я соберу… что надо.

Девочки подняли нас, когда часы показывали половину пятого и с гордостью продемонстрировали нечто непонятное: множество узлов, из которых торчали пучки трав.

— Это поможет пройти заслоны и не сбиться с пути! Ну, что? Готовы?

Ввязываться в очередную авантюру не хотелось. Но прослыть предателем и стукачом хотелось еще меньше. Вздохнув, я поплелась за остальными, не забыв прихватить пуховик: Майя сказала, что на Кромке тоже зима.

В подвале царила темнота. Не горели даже дежурные лампочки. Артем дотянулся до выключателя и вздохнул:

— Может, за фонариком сбегать?

— Не надо, — щелкнула зажигалка и огонек выхватил из мрака Дашино лицо. Тени делали его незнакомым и немного жутким. — Где-то здесь свечи были…

Она открыла пожарный шкаф и пошарила за свернутым рукавом, добыв перевязанную веревкой связку толстых свечек. Огонек переместился на одну из них и немного успокоился. Тени по крайней мере, двигались медленнее.

Стараясь не шуметь, мы вошли в класс.

— Что дальше? — Артем уселся на ближайшую парту и скрестил руки на груди.

— Не испугаешься? — вместо ответа спросила Даша и как заправский паук стала оплетать вход нитками. В узлах она закрепляла подаваемые Майей травы. Мы тоже получили по букетику сухоцветов.

— Наузы не трогайте! — на миг прервав работу, предупредила Даша. Я только тогда заметила, что перетягивающая травы веревочка покрыта мелкими узелками. Кирь, держи свечу повыше.

Закончив работу, она оглядела всех нас и тяжело вздохнула:

— Ну, смертнички, готовы?

Что-то я раньше за ней мрачных шуток не замечала. Наверное, нервничает.

Остальные тоже промолчали. Только что хорохорились, и вот, жмутся друг к другу, глядя на заплетенную красными нитками дверь. В самом низу оставался проход — тесный, узкий, и оттуда тянуло затхлым сквозняком.

— Кто первый? — спросила Майю Даша.

— Давай я.

Рука у нашей заводилы дрожала. Но Майя старалась не подавать виду. Легла на пол и ужом проскользнула в дыру. Та мгновенно ее проглотила, мне показалось, даже чавкнула.

— Следующий? — голос Даши совсем лишился эмоций, стал каким-то пустым.

— Иду, — отозвался Артем. Отступать теперь, когда в темноту ушел один из нас, было стыдно.

Тоня? Кирилл?

— Я…

— Я…

Мы вызвались одновременно. Я даже пошла к переходу, но Кирилл отстранил:

— Правило «дамы вперед» здесь не действует.

И нырнул в темноту.

Я оглянулась на Дашу. Вползать на животе в дурно пахнущую дыру не хотелось. А остаться — нельзя. Невозможно. Я же с ума сойду от беспокойства, по напридумывают ерунды и буду страдать! К тому же остальным может понадобиться моя удача. Хотя, почему «может»? Обязательно понадобиться!

И, подстегивая себя такими рассуждениями, я сунула руки и голову в отверстие нитяной паутины.

Сверху задрожал огонек свечи.

— Тоня, — послышалось тихое. Они не звали, просто констатировали факт.

Две пары рук подхватили и поставили на ноги. Я оглянулась: ни следа перехода! Позади — сплошная темнота. И в ней…

— Дашка, — Кирилл успел первым, подал руку, помог встать.

— Все в сборе? Пойдемте, времени мало. Мы должны успеть выбрать до того, как свеча наполовину догорит.

Спрашивать, почему такой срок, не решилась. А Даша вытащила из кармана красный клубочек. Кирилл присвистнул, а Артем спросил прямо:

— Откуда он у тебя?

— Места знать надо. Готовы?

Задерживаться не хотел никто. И, взявшись за руки, мы пошли по раскатывающейся нитке.

Слабый огонек едва разгонял темноту. Маленькое светлое пятно. Все остальное тонуло в живом, дышащем мраке и что-то подсказывало, что фонарь бы не справился, и оттого становилось страшнее.

— Пришли, — прошелестел голос. Пространство исказило его так, что я с трудом узнала Дашу. Она указывала куда-то вправо.

Непроницаемая темнота поредела, как будто ткань прохудилась, превратившись в марлю. И дышать там было легче.

— Скорее, — Даша и Майя поглядывали на свечу с тревогой, и мы почти бежали, чтобы вырвать у судьбы хоть несколько мгновений. И только когда все вывалились на хрустящий снег, Майся пояснила: — Свеча — это маяк. Если она догорит, пока мы будет там…

Меня передернуло от понимания катастрофы, и только потом стало понятно, что холод — не от этого, а оттого, что пуховик распахнут, и сижу я в глубоком сугробе.

Выбиралась, ломая наст. А ребята уже оглядывались, пытаясь, определить местность.

Между голых деревьев и разлапистых елей сновала лыжня. Среди нас не было следопытов, в какую сторону идти никто не понимал. Я долго вспоминала, что там говорят о подобном всякие романы, но в памяти всплывали совершенно бесполезные отрывки. Вздохнула, отошла в сторонку, предоставив решать парням, и тут с удивлением обнаружила, что все взгляды устремлены прямо на меня.

— Так куда нам, Тоня?

Вот те раз! Нашли Сусанина!

— Не тупи. Просто ткни пальцем! Может, удача сработает!

Я и ткнула. Не думая и стараясь не представлять, что со мной сделают, если лыжня не выведет нас к людям. Или выведет, да не к тем.