Наконец, Маир обратил на меня внимание и оторвался от монитора. В ответ на вопросительный взгляд я пожала плечом — в комнату меня привел умопомрачительный запах специй, а оповещать о своем вторжении я не стала, потому что не хотела отрывать эльфа от дел. Не развлекательные же видеоролики он смотрел!

— Я заказал нам лапшу на ужин. Ресторан вроде бы приличный, во всяком случае, отзывы в Сети хорошие.

Маир ни жестом, ни взглядом не указал на две картонные коробки, их единственным украшением являлся логотип заведения, что говорило в пользу ресторана. В животе тихо заурчало, а рот наполнился слюной, которую пришлось поспешно сглотнуть — ела я в последний раз сутки назад, а тут соблазняли такими ароматами! Эльф воспринял нестандартный отклик за собственные слова, как сигнал к действию — он закрыл крышку ноута и не глядя убрал его на подоконник. Я тоже не стояла столбом, полезла за вилками. Каким бы прекрасным ни был ресторан, нормальные столовые приборы в набор для доставки точно не входили.

На еду мы набросились синхронно, наплевав на правила хорошего тона и прочие мелочи. Догадка подтверждалась: все то время, пока я провалялась в отключке, Маир чем-то активно занимался. Наверняка предпринял множество шагов разной степени сложности, дабы стать ближе к заветной цели. Я даже прониклась сочувствием к собственному ноуту — так активно его никогда не использовали. Впрочем, сочувствие и прочие отвлеченные темы выветрились из моей головы после второй вилки лапши. Не знаю, какие приправы они добавили в блюдо, но я реально опасалась как за собственный язык, так и за зубы — вероятность закусить металлическим зубчиком была высока!

Минут пять на кухне раздавалось лишь тихое пошкрябывание вилок о картон упаковки.

— Ты вроде бы успокоилась, — заметил эльф, не отвлекаясь от остатков лапши. Он явно сумел взять себя в руки и в какой-то момент сбросил скорость, я же так и не смогла притормозить, и уже слизывала последние капельки пряного соуса с вилки.

— Угу, — промычала я невразумительно. Вытерев руки салфеткой и блаженно вздохнув, я откинулась на спинку стула. Прохладные, жесткие прутья привычно впились в спину, но сейчас обычно раздражающий фактор воспринимался на удивление спокойно. Даже слова Маира не всколыхнули бурю в душе, а заставили мысли лениво течь в определенном направлении. Думалось мне об эльфийках. Неужели они настолько хорошо воспитаны или владеют собой, что им можно задавать вопрос «Ты успокоилась?» сразу после затяжной истерики? Или Древний никогда оказывался в подобной ситуации? Или же запамятовал, как оно бывает, в смысле, как женщины взрываются после таких неосторожных вопросов, заданных в неподходящий момент?

Каким бы ни был опыт Маира, со мной ему повезло: в душе я не только мылась, но и порыдала всласть, теперь я наелась и ощущала если не спокойствие, то временное довольство. Сил хватило даже на шутку:

— Пока купалась, решила, что с теми деньгами, которые вы мне заплатили, я обойдусь без помощи Бэйна. Новая внешность, новые документы и все — можно эмигрировать! Открою где-нибудь на юге собственное охранное агентство — кредитов и на это хватит, даже останутся.

Сквозь ресницы я наблюдала за реакцией эльфа. Уголки мужских губ в очередной рад дрогнули, намекая: Маир разделяет шутку. Взгляд же, быстрый, но тяжелый, тоже о многом сказал. В нем мелькнуло если не сочувствие, то понимание. Древний, как представитель славного светлого народа, не хуже магов знал о том, что такое аура и как по ней отследить мага. О том, какие порядки царят в «цивилизованных» странах он тоже в Сети прочитал, а в «нецивилизованных» мне самой делать нечего. Про славную традицию экстрадировать преступников по первой просьбе заинтересованной стороны, возникшую в те далекие времена, когда безродные маги еще не смирились со своей участью, в любом учебнике истории написано. Эта традиция, пожалуй, единственная дошла до наших дней — отношения между странами менялись, следуя за политическим курсом государств, а выдать беглого мага до сих пор считалось священной обязанностью!

Я не знала, что может придумать Крамас-младший, однако очень на него надеялась. Это было глупо, но умирать не хотелось, как не хотелось заключать новый кабальный контракт с каким-нибудь Высоким Домом. Бэйн немало сделал для сделки с Вистасами, а Алмиэль и вовсе в одиночку как-то окрутил, вот надежда и едва-едва трепыхала крыльями, подавая слабые признаки жизни. А ведь после заявления Маира о нежданно-негаданно обретенной свободе, мне показалась, это эта стерва исчезла, но нет, правду говорят, она самая живучая! Должно быть, со стороны забавно наблюдать за человеком, который живет лишь ею. Всем вокруг логика, опыт, здравый смысл и, боги знают что еще, подсказывают: из той дыры, в которой оказался бедолага, не выбраться, а тот, все дергается, куда-то лезет, что-то пытается сделать. Надеется, в общем.

Почему же я надеялась на Бэйна, если не принимать во внимания мои «не хочу»? Потому что мне уже феерически повезло! Маир смог развести его на помощь. Сделал это без моей подсказки и осознанно — какая-никакая поддержка. На большее, в перспективе, я не рассчитывала. У Древнего своих проблем хватает. И чисто по-человечески отомстить хочется, ведь за его счет уже полторы тысячи лет какой-то левый мужик по свету ходит. И для мира наличие этого мужика непонятно чем аукнется, вдруг его опять озарит так, что всем мало не покажется! Ну, и эльфы… точнее, Алмиэль. Это тысячу лет назад она бабочкой-пустышкой была, а теперь королева и к власти привыкла, вряд ли ей в голову придет идея вежливо раскланяться с Маиром и как старшему — и более сильному! — уступить место, на троне.

Как раз в тот момент, когда я задумалась об эльфе, он положил на стол вилку и аккуратно закрыл опустевшую коробку. Монотонные движения сменились чем-то новеньким и привлекли мое внимание.

— Полагаю, спать тебе не хочется.

Я качнула головой, соглашаясь.

— Отлично! Тогда я оставлю тебе для компании иллюзию, а сам удалюсь в спальню. Все же у телесной оболочки есть свои недостатки — мне нужно отдыхать.

Эльф встал и направился к дверям так целенаправленно, будто забыл о собственных словах. Проводив взглядом высокую фигуру, скрывшуюся в спальне, я только-только собралась подняться со стула — бежать за Маиром и обещанной иллюзией, как в коридоре прямо из воздуха материализовалась еще одна фигура. На сей раз женская, облаченная в длинные одежды, обрисовывающие силуэт, но оставляющие немного место для фантазии.

Фигура вплыла, по-другому и не скажешь, в прямоугольник света, от дверного проема — золотом вспыхнули блики на длинных, до самой талии волосах, гладкая как фарфор кожа нежного, почти персикового оттенка, засияла в потоке желтоватого света. Сестра Маира была чудо как хороша и невероятно похожа на брата — те же черты лица, только их женский вариант.

— Мы были близнецами, — разомкнуло губы это чудесное создание.

Я еще раз окинула взглядом иллюзию. Очарование спало, проснулось беспокойство. Не удавалось толком представить, какое тело скрывалось под несколькими слоями одежды. Маир любезно предложил мне для примерки Самельдис в костюме для верховой езды, но сюртук скрывал ноги чуть ли не до колен, а то, что мелькало при ходьбе в разрезах трудно было разглядеть.

— А кто сказал, что будет легко? — проворчала я себе под нос и приступила к трансформации.

Примерка увлекла. Клочок неба между оконной рамой и крышей противоположного крыла здания окрасился в предрассветный синий, только тогда я почувствовала первые признаки усталости. Перед сном очень хотелось продемонстрировать успехи Маиру. Вчера я пришла к выводу, что спит эльф столько же, сколько и среднестатистический человек. Учитывая ранний отход ко сну, к четырем Древний вполне уже мог если не проснуться, то выспаться.

Я долго решала, как войти в комнату — неслышно или, напротив, производя как можно больше шума. Я не обладала достаточными теоретическими и практическими знаниями, чтобы поставить Маиру диагноз, основываясь на его новаторской идее. Если же он все таки страдал паранойей, то вполне мог, толком не проснувшись, запустить в меня чем-нибудь неприятным, болезненным и опасным… Проще говоря, моя поступь в коридоре не имела ничего общего с плавной походкой, которую я отрабатывала в течение последних часов.