— Глупый же ты, — рассмеялась царевна, — зачем тебе соваться вперед? Садись на коня и скажи войску: «Я, мол, всегда нападаю на врага с тыла, а вы наступайте спереди». Когда войска столкнутся, ты побеги и спрячься где-нибудь. Когда же наше войско повернет домой, и ты возвращайся вместе с ним. Ведь дракона там не будет, чтобы преследовать тебя. Подумай, до нашей свадьбы осталось всего два дня, зачем ты делаешь меня несчастной!

Последние слова смягчили сердце Ахмеда. Он согласился и приказал привести себе коня. Слуги побежали в шахскую конюшню, выбрали самого лучшего коня и привели Ахмеду.

Подошел Ахмед к коню и пощекотал его под брюхом. Конь взвился на дыбы. Ахмед испугался и приказал привести другого. Он искал такого коня, который, как кляча, мог бы едва двигаться, сколько бы его ни гнали.

— Если желаешь, богатырь, — сказал ему конюшенный, — я выведу всех коней: какой тебе понравится, того и бери.

Ахмед осмотрел выведенных коней, всех перещекотал под брюхом, и каждый из них при этом становился на дыбы. Ни одного коня он не мог выбрать.

Вдруг видит — в углу конюшни стоит какая-то смирная клячонка. Он подошел к ней и начал щекотать ее под брюхом, а клячонке все нипочем.

«Вот такой конь как раз по мне», — подумал Ахмед, подозвал конюшенного и приказал:

— А ну, оседлай мне этого коня!

Конюшенный оседлал его, но Ахмед все же с опаской влез на клячу.

«Я лучше прикажу привязать себя к кляче, — подумал он, — чтобы как-нибудь не свалиться с нее».

— Перевяжите мне накрепко ноги под брюхом коня! — крикнул он стремянным.

Стремянные тотчас же бросились исполнять его приказание.

Все это падишах наблюдал из окна.

«Вот это настоящий богатырь, — подумал он. — Самого лучшего коня выбрал в моей конюшне. Только такой искусный наездник, как Ахмед, мог выбрать себе вихря-коня».

В широкой долине встретились два войска, завязали бой и стали истреблять друг друга.

Войско падишаха дрогнуло, постепенно начало отступать, а его военачальники пали духом.

Тем временем Ахмеда уже привязали к кляче и кто-то стегнул ее по крупу. «Кляча» тряхнула гривой и понеслась. Это был вихрь-конь, который от удара плетью мчался, как бешеный. Конь так натянул поводья, что они оборвались, и, не чувствуя более руки всадника, понесся вскачь с утроенной силой. Видит Ахмед впереди вековой развесистый дуб и, едва поравнялся с ним, уцепился за его ствол, чтобы удержать коня. Но конь рванул так, что вековой дуб вместе с корнем остался в руках Ахмеда.

На вихре-коне, с деревом в могучих руках Ахмед врезался в самую гущу неприятельского войска. Вихрь-конь бросался из стороны в сторону с такой стремительностью, что вражеские воины гибли под волочившимися по земле ветвями дуба. И казалось, будто Ахмед сметал вражеских воинов гигантской метлой.

Таким образом Ахмед уничтожил почти все вражеское войско. Оставшиеся в живых воины, увидев, что им приходит конец, обратились в бегство.

Носясь по долине среди бегущих врагов, Ахмед никак не мог нащупать поводья. Конь замучил его вконец. В довершение всего у коня сорвалась узда и повисла на шее.

В это время неприятельский полководец Узда-хан со своими приближенными стоял на вершине холма и наблюдал за сражением.

Ахмед понял, наконец, что ему не совладать с конем, выпустил из рук дуб, обнял шею коня и стал кричать, не разбирая кому — своему ли воину или неприятельскому:

— Узду! Держите узду!

Он надеялся, что, быть может, кто-нибудь поймает коня за узду и спасет его.

А в это время Узда-хан, видя, что Ахмед разбил его войско и теперь с криком «держите узду!» носится по долине, поспешно вскочил на коня и крикнул своим приближенным:

— Живее на коней! Этот злодей и сын злодея разбил все мое войско, а теперь разыскивает меня самого. Бежим, не то нам несдобровать!

Ахмед, полуживой, еле держался на коне. Воины-победители с трудом перехватили коня и сняли с него Ахмеда. Затем на руках они понесли его в город, где героя встречал ликующий народ.

Падишах призвал Ахмеда к себе и поцеловал в лоб.

Он тотчас же устроил свадебный пир и выдал свою дочь за победителя вражеского войска. Сорок дней и сорок ночей справляли свадьбу.

— Сын мой, Ахмед, — спросил его как-то падишах, — почему ты приказал перевязать себе ноги, когда садился на вихря-коня?

Подумал немного Ахмед и ответил:

— Я поклялся сойти с коня либо победителем, либо мертвецом, потому и приказал привязать себя к нему.

МАСТЕР АБДУЛЛА

розу увидел в саду во время прогулки ранней,

Но не острым шипом, — ее родинкой был я ранен.

Все безумцы любви достигают своих желаний,

Но любовь от меня убегает быстрее лани.

Мой удел — от любви бежать в пустыню изгнанья…

Кто-то был, кого-то не было.

Когда-то давно в Ширване царствовал один падишах. Жизнь проводил он в праздности и лени. Однажды решил падишах построить себе дворец. Но какой бы мастер ни брался строить этот дворец, падишаху не нравилась его работа, и он казнил мастера, а дворец оставался недостроенным.

Теперь я вам расскажу о мастере Абдулле.

B Тавризе проживал искусный мастер по имени Абдулла. У него была красивая жена — первая красавица в городе. Прослышал Абдулла о падишахе и его недостроенном дворце, собрал свои инструменты и пустился в путь.

Долго ли он шел, коротко ли, добрался, наконец, до города Ширвана.

Привели его к падишаху, а тот спрашивает:

— Как зовут тебя, мастер?

— Зовут меня Абдулла из Тавриза.

— Мастер Абдулла, — говорит падишах, — видишь этот дворец? Ты его можешь достроить?

— Да будет долговечна жизнь падишаха? — ответил Абдулла. — Дворец я дострою, но должен заключить с тобой условие: ты дашь рабочих, а сам не будешь приходить ко мне, пока я не кончу работу.

Падишах согласился, нанял рабочих и передал их мастеру Абдулле.

— Ну, — обратился Абдулла к рабочим, — вы должны исполнять каждое мое слово.

Лишь только Абдулла начал работу, как видит — к постройке подходит падишах. Тогда Абдулла сказал рабочим:

— Работайте молча. Подавайте мне лишь кирпич и глину.

Падишах в сопровождении везира, казначея и свиты остановился у постройки.

— Да не уставай! — сказал он мастеру и бросил ему кошелек с золотом.

Мастер Абдулла поднял кошелек, положил его меж камней, замуровал и, не обращая внимания на падишаха и его свиту, продолжать работать. Он то и дело обращался к рабочим:

— Подать глину! Подать кирпич! Глину!

Везир посмотрел на падишаха, падишах на везира. К тому времени везир проведал о том, что у мастера Абдуллы очень красивая жена.