— Бахтияр, — сказала Гуризад-ханум, — найди в этом городе самого старого человека и приведи его ко мне.

Бахтияр поискал и нашел в городе такого старца, который даже ходить был не в силах. Этого старца он с трудом привел к себе домой. Гуризад-ханум спросила его:

— Видел ли ты отца шаха?

Тот ответил, что даже и деда его хорошо помнит и прадедов. Гуризад-ханум обрадовалась, взяла бумагу, перо и написала со слов старика список всех злодейств рода шаха до седьмого поколения. Таким же образом она составила список рода везира и даже цирюльника. От имени предков шаха она написала такое письмо:

«Да будет тебе стыдно! Нехорошо гордиться своими злодействиями и ни во что не ставить наши. Бахтияр пришел нас навестить, а ты даже никогда и не вспомнишь о своих родных!».

Такие же письма были написаны от имени предков везира и цирюльника, и Бахтияр положил их в сумку. На сороковой день, под утро, девушки незаметно повели Бахтияра на то место, где был сложен костер, закопали его в золу, а сами вернулись домой.

Шах приказал везиру пойти вместе с ним на площадь и перед народом разбросать золу, чтобы найти кости Бахтияра, Он хотел, чтобы люди знали, что Бахтияр умер и что шаху можно теперь жениться на его красавицах. Когда слуги начали раскапывать золу, из-под нее вдруг выскочил невредимый Бахтияр.

— Ай, ай! — изумился шах. — Бахтияр жив!

Бахтияр поклонился шаху и сказал:

— Да будет долговечна жизнь шаха! Я видел твоего отца и мать. Они чувствуют себя хорошо. Сидят оба в раю, с одной стороны у них молочное озеро, а с другой — медовое. Но тобою они очень недовольны.

— А моих родителей ты тоже видел? — спросил везир.

— И твоих видел, — ответил Бахтияр. — Видел даже родителей цирюльника. Они все служат там отцу шаха и письма вам послали, вот в этой сумке, прочтите.

Бахтияр открыл сумку и роздал письма шаху, везиру и цирюльнику. Те увидели, что ото всех их умерших предков до седьмого поколения были письма, в которых покойники писали так:

«Да почернеют ваши лица от стыда! Вы даже с Бахтияром не можете сравниться. Он хоть пришел навестить, а вы и не вспоминаете нас!»

— Бахтияр, — спросил шах, — если я захочу отправиться на тот свет, сколько дров мне понадобится?

— Да будет долговечна жизнь шаха! — ответил Бахтияр. — Ты не простой смертный. Поэтому для тебя надо сложить дров в десять раз больше!

Везир и цирюльник тоже захотели сопровождать шаха на тот свет.

— Тогда надо сложить еще больше дров, — сказал Бахтияр.

Шах велел заполнить всю площадь перед дворцом дровами; потом он, везир и цирюльник вскарабкались на них.

Со всех четырех сторон дрова обложили прошлогодним сухим хворостом и подожгли; запылал костер, и все находившиеся в нем сгорели.

Через несколько дней люди раскидали золу, но никого не нашли, кроме обуглившихся костей. Тогда все поняли, что шах, везир и цирюльник никогда не вернутся с того света.

Народ так обрадовался своему избавлению от шаха-злодея, что тотчас же собрался и выбрал шахом своего избавителя Бахтияра.

Как-то раз вечером Бахтияр вернулся из судилища домой, вошел в женскую половину и увидел, что его жены крепко спят. Он пожалел их будить, завернулся с головой в какое-то одеяло, лег посреди комнаты и заснул. Через некоторое время Гуризад-ханум проснулась и увидела на полу какого-то человека. Она разбудила других девушек, и все вместе они решили, что это вор, и хотели побить его своими туфлями. Но тут Перизад-ханум воскликнула:

— Не трогайте его! Это, должно быть, сам Бахтияр. Ведь он был пастухом и привык так спать. Одна из девушек села с правой стороны Бахтияра, другая — с левой, а третья — у изголовья. Так они сидели до утра, пока Бахтияр не проснулся. Когда он увидел их, то громко рассмеялся.

— Почему ты смеешься? — спросили жены.

— Сон, который я купил, — ответил Бахтияр, — теперь сбылся. Поэтому я и смеюсь. Старик, который мне его продал, видел такой сон: будто у него, с правой стороны взошло солнце, с левой — луна, а над головой блистала звезда. Теперь вот посмотрите. Гуризад-ханум — солнце, Гюль Гах-Гах-ханум — луна, а ты, Перизад-ханум, — звезда. Мое настоящее имя Мелик-Мамед, но я его променял на имя того старика.

СКАЗКА О ХАТЭМЕ

то-то был, кого-то не было, в отдаленные времена жил богач по имени Хатэм. Он был очень щедрый и хлебосольный.

Построил себе Хатэм на перекрестке семи дорог огромный дворец. Каждый, кто хотел попасть во дворец, должен был пройти через сорок дверей, и Хатэм приказал своим рабам и слугам подавать каждому проходившему через эти двери путнику по золотой монете. Таким образом, каждый входивший к нему во дворец получал сорок золотых.

Однажды какой-то дервиш, распевая стихи, пришел во дворец Хатэма и у каждой двери получил по одному золотому. Когда дервиш прошел через сороковую дверь, он увидел сидевшего в просторной комнате для гостей Хатэма.

Дервиш продолжал петь. Хатэму очень понравился его голос, и он пригласил дервиша погостить у него в доме.

Дервиш согласился. Хатэм поднялся и почтительно указал ему на место рядом с собой. Дервиш поклонился и сел. Хатэм приказал подать угощение. Они поели, после чего Хатэм обратился к дервишу:

— Ты, дервиш, — странник, обходишь весь мир, многое видишь, многое слышишь. Этот дворец принадлежит мне и, как ты видел, каждому входящему сюда подают сорок золотых. Таков мой обет, который продолжается вот уже семь лет с того дня, как я построил дворец. Ни один путник, идущий по одной из этих семи дорог, не уходит отсюда без того, чтобы не получить свою долю. И, я надеюсь, пока жив, так и будет продолжаться. Теперь скажи ты, видавший свет, встречал ли где-нибудь человека, равного мне по щедрости?

Дервиш подумал немного и сказал:

— Да, Хатэм, я видел на перекрестке сорока дорог дворец. На каждой дороге в окрестностях дворца расставлены рабы, и каждого путника они зазывают отдохнуть во дворце, где дают ему есть на золотом подносе и на золотом блюде. Они упрашивают путника быть гостем несколько дней. И сколько бы времени ты ни прожил, трижды в день на золотом блюде и на золотом подносе тебе подают плов. И каждый раз золотую посуду, из которой ты ел, откладывают, а когда ты соберешься уходить, ее дарят тебе. Таким образом, каждый день сотни людей уносят с собой золотую посуду, из которой едят. Меня самого задержали там на три дня. А когда я уходил, попросили остаться еще на несколько дней, но я не согласился. Мне мирские богатства не нужны. Я хотел отказаться от золотой посуды, из которой ел, но мне сказали, что таков обычай, и посуду нужно обязательно брать с собой. Теперь, о Хатэм, подумай, кто щедрей — ты или владелец того дворца?

При этих словах дервиш развязал свою дорожную суму и вынул оттуда золотые подносы и блюда, которые получил в подарок.

Хатэм немного поразмыслил и сказал:

— Конечно, перед его щедростью моя — ничто. Но если даже горы обратятся в золото, то их хозяин, кто бы он ни был, не выдержит такой расточительности, и богатство его быстро иссякнет. Скажи мне, кто владелец этого дворца?

— О Хатэм, — ответил дервиш, — хозяина этого дворца никто не знает. Если все же хочешь узнать, кто он, пойди туда сам, может быть, тебе и удастся.

— Да, я пойду туда, — твердо решил Хатэм после раздумья.

Дервиш провел ночь у Хатэма. Наутро он распростился с ними и пошел дальше своей дорогой. А Хатэм завязал потуже башмаки и пошел по тому направлению, которое указал дервиш.

Долго ли он шел, коротко ли, видит — вдали виднеется дворец.

Он вспомнил рассказ дервиша и нарочно повернул в противоположную сторону, но тут же услышал, что кто-то сзади окликает его. Оглянулся — и вправду видит, какой-то раб мчится за ним следом и кричит: