— Эй, кто купит раба, эй, кто купит раба?!
Один торговец услыхал, что старуха продает мальчика, и подозвал ее, но когда увидел мальчика, подумал: «У, него такая парша, что никто в мою лавку не зайдет, если я буду держать его у себя».
— Скорее уведи мальчишку отсюда, — сказал он старухе, — и не мешай моим покупателям.
Старуха снова пошла бродить по базару, предлагая купить сына. Какой-то содержатель харчевни хотел было купить мальчика, но увидел его паршу и передумал.
Наконец, старухе встретились сорок гуляк. Когда их главарь услышал ее выкрики, он посмотрел на мальчика и заметил, что у него смышленые глаза.
— Старуха, — спросил главарь, — во сколько ценишь мальчика?
— Сколько дашь, — ответила старуха.
Они сговорились, главарь шайки гуляк уплатил старухе деньги и взял Мамеда.
— Кого ты купил?! — говорили гуляки своему главарю. — Ведь к нему противно прикоснуться.
— Это ничего, — отвечал тот, — мальчик будет исполнять наши поручения.
Гуляки привели Мамеда к себе.
Мамед сразу же приступил к работе. Он так подмел и вычистил их помещение, что сорок женщин не могли был лучше этого сделать. Затем он приготовил чай и сварил обед. Так, изо дня в день Мамед заботливо ухаживал за гуляками и снискал себе расположение всей шайки вместе с самим главарем. Все, что гуляки приказывали Мамеду, тот немедленно исполнял.
Как-то раз ночью гуляки напились пьяными.
Развеселившийся главарь обратился к своим товарищам:
— Я вызываю смельчака, который вобьет кол в стену развалившейся бани, что стоит на окраине города.
Никто не вызвался. Потом все в один голос сказали:
— Это может сделать только сын Фаты-гары — Мамед.
Главарь тотчас же позвал Мамеда и сказал:
— Послушай, Мамед! Можешь ли ты вбить кол в стену развалившейся бани на окраине города?
— Отчего бы не вбить? — ответил Мамед. — Пойду и вобью!
Мамед взял кол, молоток и пошел к развалинам бани. Тут он заломил шапку, засвистел и начал вбивать в стену кол. Как только он ударил молотком, из стены раздался голос:
— Ах ты такой-сякой Мамед! Как ты осмелился в мой дом вбивать кол?
Мамед поднял голову, посмотрел вокруг, но никого не заметил и стал продолжать свое дело.
— Эй, такой-сякой, я ведь тебе говорю убирайся отсюда прочь! — опять послышался голос.
— Весь город дрожит перед моим хозяином, а ты меня вздумал пугать?! — ответил голосу Мамед и продолжал вбивать кол.
Вдруг стена треснула, из трещины выскочил кто-то и схватил Мамеда за грудь, а Мамед взял неизвестного за пояс и так ударил об стену, что у того кости затрещали. Неизвестный хотел ударить Мамеда, но Мамед поймал его за ногу. Тогда неизвестный стал вырываться, и один чулок его остался в руках у Мамеда. Мамед посмотрел на чулок и увидел, что это чулок джина[23].
Мамед вбил в стену кол, забрал молоток и пошел домой, посвистывая, с чулком в кармане.
Оставим пока Мамеда, а я вам расскажу о главаре шайки гуляк.
Главарь выспался после попойки и увидел, что Мамеда нет дома.
— Куда делся Мамед? — спросил он.
Гуляки ответили ему, что он сам послал Мамеда ночью вбивать кол в стену развалившейся бани.
— Что же я наделал? — воскликнул главарь. — Ведь тот, кто туда пойдет, живым не возвращается. Скорее пойдем к этой бане, может, он еще жив, и нам удастся его спасти; а нет, так хоть тело его найдем и похороним.
Теперь опять послушайте о Мамеде.
Настало утро.
Мамед шел по базару и посвистывал. При виде кишмиша, халвы, миндаля у него потекли слюнки, и он остановился возле одной лавки, чтобы полюбоваться на лакомства. Тут он вспомнил, что у него в кармане лежит чулок джина.
— Эй, купец! — сказал он. — У меня есть чулок, сколько за него дашь кишмиша?
Мамед вынул чулок и показал лавочнику. Тот сразу понял, что такие чулки стоят огромных денег, схватил Мамеда за грудь и завопил:
— Паршивый собачий сын, скажи, откуда у тебя этот чулок?! У меня из дому стащили сорок пар таких чулок!
— Ай, купец! — ответил Мамед. — Отстань от меня! Какие там еще сорок пар чулок? Этот чулок я только, что заработал в развалившейся бане. Сколько сил потратил чтобы добыть его!
— В развалившейся бане, говоришь?! — продолжал кричать лавочник. — Туда герои-молодцы ходили да с жизнью расставались! А ты вдобавок все и врешь! Говори правду, куда ты дел остальные чулки?!
— Ай, купец! — ответил Мамед. — Не дашь кишмиша, верни чулок. Не делай меня виновником твоей смерти.
Лавочник не отдавал. Мамед разозлился, стукнул кулаком и разбил ему голову. На крик прибежал базарный староста.
— Ай, староста! — стал жаловаться лавочник. — Из моего дома украли сорок пар чулок, один из них я нашел у этого паршивца. Когда потребовал у него остальные, он разбил мне голову. Получишь за труды, поведи нас к шаху, я расскажу ему о своей пропаже.
Как только староста услышал, что получит за труды, у него заблестели глаза, как у лесной кошки. Он связал руки Мамеду и вместе с лавочником повел его к шаху.
— Да прибавится здоровье владыке мира! — сказал староста в судилище шаха. — Этот паршивец украл у купца вещи; когда тот потребовал вернуть их, вор разбил ему голову.
Шах спросил у лавочника, что у него украли. Лавочник все рассказал. Шах приказал позвать палача.
— Ай, ай! — сказал Мамед шаху. — И с таким-то умом ты царствуешь? Сначала спроси, рассуди — правду ли он говорит, как и что было, а потом уж приказывай рубить мне голову.
— Ну, хорошо, — сказал шах. — Что ты там каркаешь?
Мамед подробно рассказал обо всем и закончил так:
— О владыка вселенной! Дай сорок дней сроку; если я за это время принесу сорок пар таких самых чулок, вели отрубить голову лавочнику, а если лавочник принесет сорок пар таких чулок, пусть отрубят голову мне.
— Очень хорошо! — согласился шах.
Лавочник увидел, что дело скверно, и сказал:
— Да будет благоденствовать владыка вселенной! Это просто гуляка; ты его отпустишь, а он удерет. У него нет ни отцовского наследства, ни собственного добра.
— Владыка вселенной! — сказал Мамед. — Только разреши мне, и я представлю тебе не одного, а сорок человек поручителей! Мой хозяин со своими сорока гуляками немедленно придет сюда.
Оставим пока Мамеда в руках палача, а я расскажу вам о гуляках.
Гуляки подошли к бане и увидели кол, вбитый в стену Мамедом, а его самого не нашли. Пришли на базар и увидели большую толпу народа. Люди рассказали им обо воем, что произошло.
— Братья, — сказал главарь гуляк, — скорее пойдем ко дворцу шаха. Может, как-нибудь спасем Мамеда.
Они побежали на дворцовую площадь и увидели палача, который вертелся вокруг Мамеда.
— Владыка вселенной! — сказал Мамед, как только увидел гуляк. — Вот и мои поручители. Теперь, что скажешь, купец?
Ничего лавочнику больше не оставалось как только согласиться с Мамедом.
Гуляки взяли Мамеда на поруки и отвели домой. Ночью они поужинали и легли спать.
Когда наступило утро, Мамед перекинул через плечо дорожную суму, простился с гуляками и пошел по дороге, обувь подтянувши, землю победивши, по оврагам, по холмам, по долинам, по лугам.
Наконец, он дошел до берега моря. Здесь Мамед увидел корабль, готовый к отплытию, и сел на него.
Плыл день, плыл другой. Вдруг посреди моря перед кораблем показался кит.
— Ай, беда! — крикнул капитан. — О, купцы, скорее дайте раба! Бросим его в пасть киту, не то чудовище разобьет корабль, и все мы погибнем.
Купцы начали между собой спорить. Никому не хотелось терпеть убытков.
— Я ни за что не брошу в море своего раба, — сказал один купец.
Другой также отказался. Тут капитан увидел сидящего возле руля Мамеда, позвал его и сказал:
— Тебя мы бросим киту в пасть, а сто золотых соберем и отдадим тому, кого ты укажешь.
— Ладно, соберите сто золотых, — согласился Мамед, — а потом перевяжите меня веревкой и бросьте киту. Если я спасусь, то деньги дадите мне; если погибну, то отдайте их старухе Фаты, когда вернетесь на родину.