Сразу вслед за его словами, на улице, совсем рядом с ними, взревели два автоматических пулемета. Это стрелял один из солдат «Джиликон Сомос». Скорострельность его оружия была такова, что слух не различал отдельных выстрелов, лишь жужжание, вой, гул — полет убийственного роя. Огонь был направлен на крышу их здания. Сдвоенные очереди прошили стену и потолок. Алыми искрами полыхнул металл, на пол посыпались раскаленные обломки. Кран-балка сорвалась со своих опор и рухнула вниз, давя собой стеллажи. А пулеметы все продолжали стрелять, очереди метались туда и обратно, туда и обратно, заштриховывая, разрушая, испепеляя все на своем пути. Толстые стальные балки не выдерживали кучного попадания разрывных пуль, лопались, проседали вниз. Казалось, очередь пожирает металл.

— Крыша рухнет! — вне себя от страха, завопил Хорда. Он и Гиди бросились прочь, попытались прижаться к стенам. Круна неуклюже остался стоять на своем месте. Хинта продолжал сжимать мертвого брата. Тави на коленях подполз к нему и стал тянуть за плечо, но ему не хватало сил, чтобы сдвинуть оцепеневшего друга с места.

В этот момент дыру в крыше заслонила страшная тень. Омар рухнул вниз, в потоках собственной крови, вслед за ним соскользнула целая шапка снега. Снежинки закружились в воздухе вместе с искрами. Изувеченная тварь, силясь побороть конвульсии, забилась на полу. Она лежала всего в метре от Хинты. У чудовища не было антенн, правой руки и левой ноги ниже колена — от потерянных конечностей остались лишь обломки. Взмыленное тело кипело нанопеной и сочилось кровью. Особенно сильно кровь хлестала из развороченного лица. Омар смотрел на мир одним воспаленным глазом. Маска у него на морде была разбита, из жутких розовато-белых ноздрей вместе с брызгами крови вырывались густые облака пара. Сквозь трещины в голове поблескивало серое вещество гипертрофированного мозга. Но, несмотря на все свои раны, омар был жив и не собирался умирать. Со страшным бесчеловечным упорством он перевернулся на полу и встал — оперся на культю левой и на здоровое колено правой ноги. Подняться в полный рост он уже не мог, но даже так оказался высотой со взрослого мужчину. Круна все еще стоял на месте, и омар распрямился прямо перед ним. Они застыли лицом к лицу. По скафандру подростка текли кровь и нанопена чудовища.

Солдат «Джиликон Сомос» понял, что его цель ускользнула, и прекратил стрелять. На несколько мгновений наступила звенящая тишина. В этой тишине омар произнес свои единственные слова.

— Я есть Кежембер, — хрипло и отчетливо сказал он. Его глубокий гортанный голос заполнил собой все пространство ангара. Хинта поднял лицо и сбоку, снизу вверх, взглянул на чудовище. Тави в этот момент успел увидеть взгляд друга. В глазах Хинты было безумие.

Круна сделал слабый, неловкий шаг назад. Омар смотрел на него своим глазом. Он видел сердце, мозг, глупость и страх. Круна сделал еще один шаг назад, и тогда омар положил свою уцелевшую руку ему на плечо. Подросток упал на колени; его тело перекосилось, он забился, задрожал, потом завопил. Когти чудовища, пронзая пластик и металл, проникли под скафандр. Омар давил, давил, и вдруг дернул свою жуткую клешню в сторону. Круна остался без руки и плеча. Его ребра страшными осколками выступили из края смертельной раны, кровь высоким фонтаном ударила вверх из тела. Его крик смолк. А омар сунул кровоточащий трофей себе в морду и жадно присосался маленьким хищным ртом к влажному мясу.

Вжавшиеся в стену Гиди и Хорда в безмолвном ужасе наблюдали за этой сценой. Тави сделал движение в направлении умирающего Круны, но остановился, так ничего и не предприняв. Омар, насладившись человечиной, отшвырнул руку Круны и обвел помещение взглядом. Он мог убить остальных людей. Но он не стал этого делать. Вместо этого он поднял уцелевшую руку, выстрелил гарпуном в изрешеченную рухлядь крыши и с удивительной легкостью взлетел в вышину. Еще мгновение назад он был здесь, и вот он уже исчез, растаял, его стало невозможно различить во тьме потолочных балок — лишь слышалось его дыхание, да капала сверху его кровь. Там, в тени, он перезарядил свое оружие: вниз с жестяным грохотом упала россыпь пустых гильз, несколько стальных коробок и полая пулеметная лента. Стало тихо. Невозможно было понять, как тварь сумела так ловко устроиться там наверху, и как ей хватило конечностей, чтобы с такой скоростью привести в порядок свои вооружения.

Хинта, продолжая сидеть рядом с братом, запрокинул лицо вверх.

— Мы должны умереть, — сказал он. — Уничтожь нас всех. Этот мир твой по праву. Потому что ты — смерть.

— Это не так, — возразил Тави.

— Замолчите, вы, оба! — вскрикнул Хорда. В ответ не последовало ни звука. А несколько мгновений спустя стена, около которой жались Хорда и Гиди, взорвалась, превратившись в облако пыли. Обломки брызнули во все стороны. Ударная волна прижала к полу Хинту и Тави, опрокинула стеллажи у них за спиной. Лишь чудом их не задел ни один из опасных крупных обломков. Хорда и Гиди исчезли вместе со стеной. От них не осталось ничего — только стон в рушащихся балках, да влажные темные следы на измятой стали пола.

Хинте в разбитый шлем попала пыль. Оглушенный и ослепший, он попытался ползти, снова найти тело брата, но скоро потерялся и упал. Когда он перекатился на спину и сумел открыть глаза, он увидел, что в проломе возвышается огромная нечеловеческая фигура — стальные плечи, заслоняющие небо, белый режущий свет, бьющий из рук и лица. Грудь этого нового чудовища раскрылась, оттуда вылетел маленький реактивный дрон. Он с шипением промчался по воздуху, завис в центре помещения и отбросил в стороны от себя красные линии, сканируя помещение в поисках потенциальных целей. На пол, потолок и стены лег ромбовидный узор. Один из лазеров устремился к голове Хинты. Мальчик рефлекторно поднял руку, чтобы защититься от невыносимой алой вспышки. Он бесчувственно подумал, что сейчас умрет. Но произошло другое: грохнул выстрел, и дрон с механическим визгом отлетел в дальний конец разрушенного ангара. А с потолка, прямо на голову солдата, сиганула страшная тень. Омар решил умереть в битве. Свет померк. Две фигуры сцепились, раздался грохот выстрелов и скрежет металла. Омар цеплялся за робофандр и стрелял в упор, пытаясь поразить человека, скрытого под слоями стали. Пулеметы робофандра на такой дистанции стали бесполезны. Солдат растерялся; он был вооружен, чтобы уничтожать цели на определенной дистанции, его снаряжение не подходило для того, чтобы вести рукопашный бой. Он попытался стрелять в омара в упор и расчертил очередью потолок помещения. Однако раненый монстр остался на нем. И в отличие от человека, омар не промахивался; все его выстрелы попадали в цель. Две слипшиеся, мечущиеся, бьющиеся фигуры упали и, сминая стеллажи, покатились вглубь ангара. Сервоприводы выли, клочьями летели стальные обломки, хлестала кровь, шальные очереди полосовали все вокруг. Потом внезапно из центра этой свалки взмыла ракета. Она улетела вверх, пробила крышу ангара, мгновение спустя вернулась и ударила в дерущихся. Рванул взрыв, настолько мощный, что остатки крыши просели и кусками обвалилась вниз. Этот маленький эпизод битвы за Шарту закончился. И омар, и человек — оба погибли.

Тави очнулся под обломками стеллажа, куда его отбросило последним взрывом. Все тело болело, руки и ноги гнулись с трудом, сердце часто и слабо билось в груди. Он пополз вперед, высвободился из-под горы хлама, сел. В ушах звенело, но он слышал, что на соседних улицах опять идет бой. Крыши у ангара больше не было, стены по большей части разрушились. Целое здание превратилось в гору мусора. Сквозь бреши в руинах было видно перекресток — там горел один из дронов Джифоя. Ночь была светлой, всюду сияло зарево пожаров. В небе, бросая вниз лучи прожекторов, зависла реактивная машина. Снег перестал, но что-то в воздухе кружилось — возможно, пепел.

Тави проверил терминалы — они все еще были при нем, хотя оба казались разбитыми, и он не знал, удастся ли когда-нибудь извлечь из них полезные данные — потом увидел Хинту. Тот стоял в полный рост и держал на руках безвольное тело брата. Голова Ашайты сильно запрокидывалась назад и вниз. Его рот и глаза все еще были открыты, на губах чернела кровь.