— Что это было? — спросил Хинта.

— Видимо, в нем что-то еще осталось от той энергии, — сказал Ивара.

— Почему мне кажется, что это что-то было полуразумным и злым?

Ему никто не ответил.

— Ивара… — позвал Тави.

— Что?

— Я не знаю, как сказать. — В глазах у Тави блестели слезы.

— Тогда не торопись. — Учитель выглядел очень спокойным — поразительно спокойным, даже счастливым.

— Но…

— Я больше не страдаю. Для меня все сбылось. Я снова их увидел — а думал, что не увижу уже никогда. Теперь, впервые за все эти годы, я могу закончить то, ради чего они погибли. И я не один. Мы вместе можем это закончить.

Он посмотрел на Тави, на Хинту, улыбнулся, а потом просто обвел комнату взглядом — словно хотел навсегда запомнить это место. И в этот момент у них над головой зашипели встроенные в потолок динамики системы оповещения.

— ЖИТЕЛИ ШАРТУ, ЖИТЕЛИ ШАРТУ, ЖИТЕЛИ ШАРТУ, ВНИМАНИЕ. ЭТО СООБЩЕНИЕ БУДЕТ ТРАНСЛИРОВАНО ПОВСЕМЕСТНО НА ОБЩИХ АВАРИЙНЫХ РАДИОЧАСТОТАХ ШАРТУ И В АТМОСФЕРНОМ ВЕЩАНИИ ПО ВСЕМУ ПОСЕЛКУ. СООБЩЕНИЕ БУДЕТ ПОВТОРЯТЬСЯ КАЖДЫЕ ПЯТЬ МИНУТ. ЕСЛИ ВЫ НЕ ОТНОСИТЕСЬ К ЮРИСДИКЦИИ ШАРТУ, НО УСЛЫШАЛИ СООБЩЕНИЕ — МЫ ПРИНОСИМ ИЗВИНЕНИЯ ЗА ТО, ЧТО ЗАНЯЛИ ЧАСТОТУ.

— Как в день гумпрайма, — произнес Тави. Они напряженно переглянулись.

— ПРОСИМ ВСЕХ СОХРАНЯТЬ СПОКОЙСТВИЕ. ГРУППА ОМАРОВ ПЕРЕСЕКЛА ГРАНИЦЫ ЮРИСДИКЦИИ ШАРТУ. БУДУТ ПРИНЯТЫ ВСЕ МЕРЫ, ЧТОБЫ ОСТАНОВИТЬ ПРОДВИЖЕНИЕ ОМАРОВ К ПОСЕЛКУ. ПОВОДОВ ДЛЯ ПАНИКИ НЕТ. ВСЕХ ГРАЖДАНСКИХ ЛИЦ, КОТОРЫЕ НАХОДЯТСЯ ВНЕ ПОСЕЛКА, ПРОСИМ ПРОСЛЕДОВАТЬ В ПОСЕЛОК. ТЕХ ГРАЖДАНСКИХ ЛИЦ, КТО НЕ ПОЛУЧИЛ ПРЕДПИСАНИЯ НАПРАВИТЬСЯ В КОНКРЕТНОЕ УБЕЖИЩЕ, ПРОСИМ ПРОСЛЕДОВАТЬ В АДМИНИСТРАТИВНЫЙ КОМПЛЕКС ШАРТУ. НАПОМИНАЕМ, ЧТО В УБЕЖИЩАХ СОЗДАНЫ СПЕЦИАЛЬНЫЕ МЕСТА ДЛЯ ДЕТЕЙ И ПОДРОСТКОВ, А ТАКЖЕ ДЛЯ БОЛЬНЫХ И СТАРИКОВ. ЖИТЕЛЕЙ ОКРАИННЫХ ДОМОВ ПРОСИМ ПРОСЛЕДОВАТЬ К НАЗНАЧЕННЫМ УБЕЖИЩАМ. ТЕХНИКАМ А-РАНГА ПРИКАЗАНО ПРОСЛЕДОВАТЬ НА СВОИ ПОСТЫ. ВОЕННООБЯЗАННЫМ ПРИКАЗАНО ПРОСЛЕДОВАТЬ К НАЗНАЧЕННЫМ ПУНКТАМ СБОРА.

— Это мы сделали? — спросил Хинта. — Это сделал кристалл?

— Нет, — сказал Ивара, — рано такое предполагать.

— ЕЩЕ РАЗ ПРОСИМ ВСЕХ СОХРАНЯТЬ СПОКОЙСТВИЕ. ПОВОДОВ ДЛЯ ПАНИКИ НЕТ. ПРОСЛЕДИТЕ ЗА КОМФОРТОМ БОЛЬНЫХ И СТАРИКОВ, ОБЕСПЕЧЬТЕ БЕЗОПАСНОСТЬ СВОИХ ДЕТЕЙ, А ЗАТЕМ НАПРАВЛЯЙТЕСЬ ТУДА, КУДА ВАС ПРИЗЫВАЕТ ДОЛГ, ЛИБО ОСТАВАЙТЕСЬ С ТЕМИ, КОГО ВЫ ДОЛЖНЫ ОПЕКАТЬ. НЕ ВЫХОДИТЕ НА УЛИЦУ БЕЗ ПРИКАЗА, ПРЕДПИСАНИЯ ИЛИ КРАЙНЕЙ НЕОБХОДИМОСТИ, НЕ ПОКИДАЙТЕ ДОМА И УБЕЖИЩА ДО ОКОНЧАНИЯ ВОЕННЫХ ДЕЙСТВИЙ. КОНЕЦ СООБЩЕНИЯ. СООБЩЕНИЕ БУДЕТ ПОВТОРЕНО ЧЕРЕЗ ПЯТЬ МИНУТ.

Хинта ощутил внутри у себя странную непоколебимость. Страха не было. Он стал другим. Впервые за всю свою жизнь он был готов к сегодняшнему дню. И в своих друзьях, когда они переглянулись, он увидел то же самое — не страх, но знание и волю. Аджелика Рахна сквозь годы и память омара сумел что-то им передать, восстановил, дополнил каждого из них. И вот они стояли и смотрели друг на друга, и видели друг в друге красоту. Казалось, весь мир вокруг них может быть сметен взрывом, а они останутся — несокрушимые яркие души, знающие истину, верящие в дружбу. И постепенно все трое начали улыбаться друг другу — это был необычный момент, момент невероятного затишья, точка покоя на фронтире рушащегося мира.

Из прихожей донесся сигнал звонка.

— Это не шлюз на улицу, — сказал Тави. — Внутренняя дверь.

Они пошли открывать и на пороге столкнулись с испуганным запыхавшимся администратором, который сообщил Тави, что тот должен быть готов впустить в свою квартиру чужих людей.

— В экстренных ситуациях и в случае труднодоступности других убежищ основным местом сбора гражданских Шарту становится административный центр, а жилые блоки временно перестают принадлежать их собственникам, и в них могут быть расквартированы беженцы.

— Когда?

— Это не обязательно. Только если нам не хватит других мест. Сначала мы заполняем большие помещения, такие, как зал гумпрайма.

Он поспешил дальше. Хинта, выглянув в общий коридор, увидел, что половина квартир уже открыта. Люди шумели, спрашивали о чем-то, на лицах застыла растерянность.

Когда мальчики вернулись к Иваре, тот сказал им, что должен идти: у него, как у школьного учителя, была своя обязанность — позаботиться о детях-беженцах.

— Ты вчера с трудом держался на ногах, — запротестовал Тави.

— Это не имеет значения. Я один из немногих невоеннообязанных мужчин в Шарту. Никто за меня не сделает мою работу. Кроме того, я, возможно, узнаю что-то важное. Спрячьте все, что можно спрятать. — Он протянул Тави ключ-карту от своей квартиры.

— Мы уберем все, что кажется странным, — обещал Хинта. Как только Ивара ушел, они приступили к лихорадочной деятельности: вернули колпак на жерло вентиляционной системы, перетащили терминал обратно в комнату Тави, завернули останки омара в полотнище и спрятали сверток под шаткой махиной опрокинутого шкафа. Где-то в процессе Хинта осознал, что не знает, к какому убежищу приписана его семья. Он слишком долго не жил дома — лежал в больнице, потом пользовался гостеприимством Фирхайфа. Он знал, что Атипа, если не струсит, пойдет на пункт военного сбора. Куда должны двигаться Лика и Ашайта, он не имел ни малейшего представления. Он предпринял попытку позвонить матери, но та ему не ответила. Несколько нервных минут он пытался решить, что же ему следует делать.

— Если нужно, беги домой, — сказал Тави. — Я справлюсь.

Но Хинте не пришлось — мать сама перезвонила ему, обрадовалась, узнав, что он все еще у друга, и обещала, что скоро придет и приведет младшего. Их семья не получала отдельного предписания, а значит, они должны были явиться в центр. Хинта с новой энергией принялся помогать Тави. Они упаковали и спрятали все платы омара, скопировали из терминала ценную информацию, а сам терминал Хинта наспех закрыл, чтобы тот не выглядел разобранным.

Лишь раз у них возникла заминка.

— Если это сделал кристалл, — сказал Хинта, — то мы должны его уничтожить.

— Нет. Ивара прав, дело не в нем.

— Почему?

— Подумай сам. Все произошло слишком быстро. Не могли омары напасть через несколько минут после того, как эта штука начала светиться. Омары напали раньше. Потом была неизбежная задержка: кто-то принял бой. И лишь когда этот первый бой был проигран, нам сообщили, что поселок переходит на осадное положение. Если это нападение было спланированным, если в нем участвует больше чем одна группа омаров, значит, оно готовилась задолго до того, как мы вообще подключили эту штуку.

Хинта упрямо покачал головой.

— Уничтожить его? Но как? Если мы его разобьем, из него потечет неизвестно что. Лучше всего схоронить его в земле или в воде, но у нас нет на это времени. Расплавить его или сделать что-то другое мы тоже не можем.

Эти технические аргументы сломили Хинту. Мальчики сунули остывающий кристалл в маленький контейнер с водой и запаковали его вместе с остальными платами. Когда с уборкой было кончено, они поднялись в квартиру Ивары. Пока Тави возился с ключ-картой, Хинта вдруг осознал, что еще толком не бывал в доме учителя. Лишь пару раз он переступал порог, но это всегда было случайностью, происходило в каких-то спешных обстоятельствах, когда что-то надо было убрать, отнести, передать.

— Ты увидишь, — словно прочитав его мысли, сказал Тави, — там нам почти нечего делать. Он не умеет создавать вокруг себя обжитое пространство. Болезнь мешает. У него почти никогда нет еды. Он пользуется самой простой мебелью. А его вещи лежат, как на складе.